Алексей Бобл - Воины зоны
Часть вторая
Миттельшпиль
Глава 6
Утверждаю: …
начальник службы войск капитан…
Обязательный список документации дежурного по лагерю на озере Янтарь:
1. Журнал дежурного по лагерю;
2. Журнал патрульной смены;
3. Боевое расписание и действия при нападении на лагерь;
4. Схема охраны и обороны лагеря;
5. Список лиц допускаемых на территорию;
6. Образцы пропусков;
7. Таблица доз облучения;
8. Журнал действий пожарного расчета;
На кровати перед нами лежала молодая женщина. Бледное лицо, спутанные каштановые волосы. Едва различимый шрам над глазом, крошечные веснушки на скулах. Чистый гладкий лоб, тонкие брови - более темные, чем пряди над ними. Совсем молодая, куда моложе меня.
Веки трепетали, крылья носа подергивались, будто она собиралась чихнуть. Лабус успел расстегнуть высокий воротник и пару застежек под ним, обнажив шею.
- Ну, и чего застыл? - спросил наконец я и пихнул его кулаком в плечо. - Ты доктор или кто? Давай, осматривай пациента. Или женщину первый раз в жизни видишь?
Он крякнул, качнулся на каблуках и потер зачем-то ладони.
- Ну так что же… И погляжу, ясное дело, чего ж не поглядеть? - бросив взгляд куда-то в сторону, произнес напарник.
- Вколи ей свою дрянь, чтоб очнулась, надо с ней поговорить. Как она в Зоне оказалась в обществе Капрала, кто и куда ее отправил… Из-за чего вся каша заварилась, в конце концов!
Лабус переложил шлем на пол, сел на табурет, поднял руку девушки и стал щупать пульс. То ли нащупав его, то ли нет, расстегнул поясной ремень защитного костюма. Там висели два подсумка и контейнер для артефактов, я таких никогда не видел - поблескивающая серебром сфера, состоящая из сегментов, похожая на апельсин. Лабус снял ремень, передал мне.
Я провел пальцами по стенками контейнера, сообразил где фиксатор, отщелкнул его. Рядом заметил иероглифы - эта штука японская, что ли? - и пиктограмму, говорящую о том, что материал контейнера не пропускает радиацию. Раскрыл - внутри пусто. Присев на корточки, положил контейнер возле шлема, открыл один подсумок и обомлел. В нем лежал артефакт под названием ночная звезда - мощная редкая штука, формирующая локальное поле. Говорят, хорошо защищает от пуль…
А еще она очень радиоактивна. Я вытряхнул артефакт в контейнер и поспешно закрыл его. Попереключав режимы на детекторе Марата, определил, что фон в пределах допустимого. Выпрямился. Лабус стягивал костюм с девушки, я потряс его за плечо.
- Эй!
- Что еще? - напарник нехотя повернулся, и я увидел нашу "ученую", обнаженную до пояса. Она что, на голое тело защиту одела? Впервые такое вижу…
А грудь ничего.
Тьфу! Я усилием воли заставил себя не смотреть на ее бюст, перевел взгляд на Лабуса.
- Где там твои ампулы с ядом от радиации? У нее в подсумке ночная звезда лежала.
- Чего?! - изумился он. - Где? Покажи!
- Сдурел? Она ж фонит жутко, я ее в контейнер спрятал сразу. Доставай лекарство, лечиться будем. И флягу с водкой тоже, надо выводить из организма радионуклиды.
До Кости наконец-то дошло, и он сказал:
- Подай рюкзак, вон, у двери.
- Ладно, я сам достану, ты продолжай.
- Хотя погоди с водкой, - добавил он. - Мы хорошо заперлись? Дверь там вроде крепкая, но… А то расслабимся тут, а если кто полезет к нам? Если еще одна группа спецов появится?
Я обдумал это и решил:
- Нет, не появится тут сейчас больше никто. Их же с Периметра надо перебрасывать. А тут выброс, гон прошел, аномалии активизировались… Сейчас даже вертолет толком не пролетит, напорется на какую-нибудь воздушную аномалию - и конец ему.
Он кивнул.
- Ну да, в общем-то. За нами охотились те группы, которые одновременно с нами и вылетели, правильно? Их теперь нет, значит, на какое-то время мы в безопасности.
- До утра, - заключил я.
Лабус принялся стаскивать с девушки защитный костюм. Я достал из рюкзака пластиковый медицинский бокс, передал напарнику - на свет появилась фляга с водкой и коробка армейского сухпайка - вновь присел над подсумками, раскрыл второй.
Там оказалась синеватая сфера размером с теннисный мяч, напоминающая артефакт под названием бенгальский огонь, продукт аномалии электра. Пригляделся: похож - да не он. Детектор фона не показал, я потрогал эту штуку пальцем в перчатке, потом взял, повертел в руках. Нет, не пойму, что это. Ладно, спросим нашу подругу, когда в себя придет.
- Вроде бы все нормально теперь с ней, - сказал Костя. - Спит.
Он укрыл девушку одеялом - она по-прежнему лежала лицом кверху, с закрытыми глазами. На щеках появился румянец.
Лабус потянулся к коробке с сухпайком, а я свинтил колпачок с фляги. Отойдя к другой кровати, напарник сел на краю, поставил на табурет рядом две стальные стопки. Я подтащил второй табурет, тоже сел.
Водка тут же сняла напряжение. Закусив ложкой рисовой каши из банки, мы еще раз налили, молча чокнулись и выпили.
Только сейчас появилось настоящее ощущение усталости. Захотелось перебраться с табурета на третью кровать, вытянуться во весь рост, закрыть глаза. Провалиться в сон и вынырнуть из него уже в спокойной обстановке, без погонь и стрельбы. После второй стопки закололо в затылке - нельзя мне много алкоголя - я потер пальцами голову, сквозь короткий ежик нащупал едва заметный бугорок. Интересно, а если я туда ноготь всуну… Нет, не поместится. Ладно, а зубочистку? Зубочистка точно влезет. Вот же, наградили меня когда-то подарочком! И ведь теперь - совершенно бесполезная штука. Хотя нет, стоп, как же бесполезная? Возможно, из-за нее меня подземный контролер и не смог подчинить, как Малого…
Лабус налил по третьей и сказал:
- За погибших. Земля им пухом.
Выпили не чокаясь и потом долго молчали. Наконец я спросил:
- Слушай, так что все же с нами произошло? У тебя мысли есть какие-то?
Он сунул в рот ложку с кашей, проглотил и мотнул головой. Налил еще по одной. Поднял стопку, кивнул мне, выпил. Я тоже выпил - последняя, больше не буду.
- Нет у меня никаких мыслей, Леха, - сказал напарник. - Нас подставил кто-то, а больше я ничего не знаю.
Простой он человек все-таки, жует себе и ни о чем не думает. А ведь я никогда не интересовался, почему Лабус здесь, почему в военсталы пошел…
Открывая банку с кашей, спросил:
- Ты как в Зоне очутился? И что после будешь делать?
Лабус ответил с набитым ртом:
- Здесь платят хорошо. Когда деньги получу - хозяйством займусь. Коровник как у скандинавов выстрою, дом добротный… Только свиней не буду разводить.
- Ага, я б тоже не стал, - согласился я, ковыряясь ложкой в банке. - После Зоны и так псевдоплоть с кабанами-мутантами по ночам сниться будут, а тут еще свиньи за стеной хрюкают.
Лабус посмотрел на меня.
- А ты что делать будешь, когда контракт закончится?
- Новый контракт заключу. Я больше ничего не умею в этой жизни.
- Так давай со мной назад в Ростов. Там земля плодородная…
Я покачал головой, и Лабус вновь принялся жевать.
- Ну ладно, доктор Пилюлькин, так что ты про девушку эту можешь сказать?
- Ничего. Девушка как девушка. Две руки, две груди. Ноги тоже две, а голова одна. Ранена в плечо, на боку синяк. Слабое сотрясение мозга, это когда вертолет упал. Ослабела, но в целом нормально. Поспит - придет в себя.
- Жаль, мы ее до того как она вырубилась не расспросили.
Лабус потянулся к стопкам, но я остановил его.
- Хватит, напарник. Не надо нам напиваться сейчас.
- Да что тут пить… - начал он, но я накрыл стопки ладонью.
- Не надо, хватит. Мы уставшие, ели мало, а на ногах вон уже сколько. Быстро опьянеем. Давай ложись, я подежурю. Разбужу через три часа.
- Ну и ладно, - сказал он.
Лабус улегся на койке, подложив руку под голову. Я взял рюкзак и направился к двери, по дороге глянул на девушку - она спала в той же позе. Взяв пачку сигарет, прошел в комнату связи.
Струсил рукавом пыль со стула, на котором сидел рассыпавшийся в прах человек, положил винтовку на край стола и поднял с пола журнал смены боевого дежурства. Сел, закурил и раскрыл его.
Я действовал по инструкции: взяв с собой журнал, автомат, ОЗК, противогаз. Вскрыл дверь в убежище. Потратил на это всего минуту. Когда вышел в коридор, воздух оказался очень горячим, обжигал. Я заперся. Первым делом запустил систему рециркуляции воздуха, одел ОЗК, на голову противогаз. Хотелось выйти из этого склепа и поискать кого-нибудь. Но очень страшно, страх меня остановил. Ноги как свинцовые и руки трясутся. Я не хотел верить, что остался один. Совсем один, я не знал, что мне делать. Попробовал выйти в эфир, никто не ответил. Вообще никто, тишина. Как такое может быть? А на хронометре стрелки застыли, показав время толчка.
