Андрей Левицкий - Нашествие. Буря миров
— Я не думаю о мести, — начал Сотник и замолчал.
— А о чем же еще? — хмыкнул Лабус. — О справедливом возмездии, что ли? Ты варханов хочешь убивать — да побольше, побольше. Скажешь, нет? Мстишь им за боль.
Присев на край койки, Игорь стал обуваться.
— Если бы мы просто мстили за боль, то носились бы по Москве с выпученными глазами, с тесаками в руках, и резали бы варханов, пока нас обоих не хлопнули.
— Ну так вы же не полные идиоты, правильно. Все-таки военные, как-то контролируете себя. Но ведь хочется именно так: схватить что потяжелее, и разбивать гадам бошки, и резать их, и стрелять, а, Сота? Я же помню, как ты пальцы сгибал да считал: раз вархан, два вархан… Прикидывал, скольких завалил. Ты не думай, я не из пустого любопытства к тебе в душу полез. Я это сейчас к тому говорю, чтобы вы и дальше себя контролировали и мозгами шевелили, как лучше действовать. Лехе я все это уже высказывал… А ну вставай, молодой! — гаркнул он, толкнув Григоренко. — Все на ногах уже!
Веня сел на койке, хлопая глазами.
— Очухался, салабон? Подъем!
Позевывая, Григоренко молча взялся за стоящие под койкой ботинки.
— Явсен, эй! — позвал Лабус и, когда пеон обернулся, спросил: — А ты уверен, что не в засаду едем? Яков, ты-то уверен?
— Костик, я знаю то же самое, что и ты. Явсен хотел связаться с друзьями на Териане, но помешали необычные флуктуации или, скажем так, помехи, зато мы случайно вышли на отряд, попавший на Землю. И как я могу тебе ответить на вопрос…
Курортник из кабины крикнул:
— В окна смотрите! Слева… И справа тоже!
Похватав оружие, Яков, Лабус и Сотник встали возле окон, наполовину прикрытых жалюзи. Явсен остался сидеть, что-то громко втолковывая единственному в автобусе человеку, который хоть как-то мог его понять. Григоренко, поспешно натянув рубаху, тоже схватился за автомат и пригнулся, выглядывая в щель между полосками стали.
— Мы уже возле прудов, — объявил Костя.
Слева от дороги стояла длинная приземистая постройка с разбитыми окнами. Из пролома в шиферном скате торчал пулемет Калашникова, над ним виднелась голова в шляпе непривычного фасона.
— Выше еще двое, — заметил Сотник. — Над коньком, заметил?
— И стволы, — кивнул Лабус. — Но не пулеметы.
— И с этой стороны! — крикнул Веня. — В кустах двое! Это засада?!
— Если б засада — уже б стреляли, молодой.
— Алексей, стоп! — Сотник направился к кабине. — Открой переднюю дверь, но не до конца. Яков, Явсена наружу. Скажи ему, чтоб не дергался и не вздумал бежать: буду целиться в спину.
Автобус встал, пеон поднялся с сиденья. Яков заговорил, сопровождая слова выразительными жестами, Явсен внимательно выслушал и шагнул к наполовину открывшейся двери.
Игорь присел на корточки за его спиной, подняв АК. Явсен спрыгнул с подножки на землю и пошел прочь от автобуса.
— Стоять! — окликнул Игорь, когда пеона и машину разделяли метра три.
— Торча! — перевел Яков, вставший с пистолетом сбоку от проема.
Явсен остановился. Забубнил на терианском.
— Я говорил, что их язык называется «лингвейк»? — спросил Яков.
— Говорил, говорил, — донесся из другого конца автобуса голос Лабуса. — Ты лучше скажи, о чем он на своем лингвейке сейчас шпрехает.
— Только самый общий смысл понимаю, Костик. Ну, вроде доказывает им, что мы с мирными целями… нет-враги мы, вот.
— Да сразу понятно ведь, что не варханы, — пробурчал Лабус. — Леха, впереди что?
— Почти прямо перед нами — пруд, — ответил Курортник из кабины. — Возле рощи, в той, что слева, большой ресторан. Забор, ворота открытые, дальше кухню вижу… Кабинки отдельные, то есть беседки… Рогача вижу. Яков, так ты их называешь, быков этих? И еще дети.
— Дети? — удивился Лабус.
— Может, и не дети уже, но подростки, молодые совсем. По-моему, девушка и парень. А вон еще один… и на траве лежит кто-то, на одеяле.
Явсен повернулся к автобусу и сказал:
— Ехать. Нет-опасно! Териана люди хорошо. Люди Земла, люди Териана нет-опасно. Помочь. — Он добавил несколько слов на лингвейке, и Яков начал переводить, но тут Лабус позади закричал:
— Леха, открой дверь! Заднюю открой!
— Что случилось? — крикнул Сотник.
— Открой, говорю, с этой стороны никакой угрозы нет!
Сотник высунулся в дверной проем, оглядев дорогу за машиной, сказал Курортнику:
— Открывай, там девчонка какая-то.
С тихим шипением стальная плита задней двери поползла вбок.
Явсен не стал возвращаться — показал направление и медленно зашагал вперед. Курортник по знаку Игоря повел автобус дальше, а на дорогу с двух сторон вышли те, кто охраняли подъезд к ресторану: слева мужик с ПК, молодой парень и девчонка, а справа высокая девушка с пожилым мужчиной. У подростков — пистолеты, у девушки и старика помповые ружья с торчащими вбок кривыми рычагами.
Покрой одежды, форма пуговиц, воротников — все немного непривычное. На старике и пулеметчике темно-зеленые брюки-галифе, пиджаки с широкими манжетами и большими воротниками, окаймленными черной полосой. На девушке бриджи и свитер в мелкий рубчик, а еще берет.
Подростки — в одинаковых камуфляжных комбинезонах с короткими, едва ниже колен, штанинами и с наброшенными на головы капюшонами. Макушку пулеметчика украшала кожаная шляпа вроде ковбойской, но с полями в форме узкого треугольника.
Лабус спрыгнул на асфальт, покосился на терианцев и заспешил в сторону одинокой фигурки в красной футболке и джинсах, бредущей за автобусом. На ходу окликнул:
— Эй, привет!
Сделав еще пару шагов, девушка остановилась, уставясь сквозь него пустыми глазами. При появлении Лабуса незнакомка не испугалась, но и не обрадовалась, просто замерла — и все.
— Красавица, эй… — он взял ее за локоть. — Ты как здесь очутилась?
Она молчала. Костя обошел ее, встал за спиной. На темени и над ушами в голове были небольшие круглые дырки, чем-то залепленные. Он коснулся одной ногтем — вроде застывшего воска. Лабус вспомнил манкуратов, о которых рассказывал Яков, которых он и сам мельком видел пару раз. Варханы что-то вытворяют с мозгами людей, превращают в роботов, послушно выполняющих приказы… но почему ее отпустили? Может, что-то не получилось и мозг сломался? Почему тогда просто не убили? Или у них принято выгонять таких «сломанных»?
Автобус подкатывал к воротам в ограде, пятеро терианцев шли по сторонам от него. Из машины высунулся Игорь, махнул Лабусу, чтобы шел следом, и остался стоять на подножке, опустив автомат. К Сотнику подошла высокая терианка, заговорила с ним, он в ответ покачал головой.
— Идем со мной. Слышишь? Идем. — Костя покрепче ухватил незнакомку за руку, потянул — и она послушно зашагала рядом.
* * *Вдоль крыши автобуса шли две продольные штанги, наверное, чтоб крепить всякие приборы, оборудование и, может, оружие на стойках с колесиками, ведь это был особенный автобус, военный и разведывательный. Между штангами пологое углубление, Хорек очень удобно в нем устроился. Снизу его совсем никак не заметить, да и с боков — только если он выпрямится во весь рост или если наблюдатель залезет куда-то повыше. Из окон домов, конечно, видно, но кто теперь в тех домах? Нет, люди там остались, но при звуке мотора они прячутся, наружу не смотрят — потому что теперь по городу разъезжают только демоны.
В общем, Хорек был доволен. Забравшись сюда по лесенке на заду автобуса, он тихо, чтобы снизу не услышали, прокрался на середину крыши, лег… и заснул. Проснулся, когда уже светало. Съел шоколадку, допил бутылку «колы». У него оставались две банки «пепси», одна полулитровая минералка, упаковка печенья и две шоколадки. На сутки точно хватит, а дальше посмотрим. Не будет же Хорек тут всю жизнь торчать.
Ползком пробравшись в заднюю часть автобуса, он помочился на асфальт за машиной и вернулся.
Почти совсем рассвело. Хорек лег и стал рассматривать демонское ружье. Заглянул в ствол, потрогал верхнюю катушку, но стержня в центре касаться не стал — вдруг током шибанет? Провел ладонью по бахроме, свисавшей с этой необычной то ли ткани, то ли кожи, которой были крепко обернуты приклад и часть цевья. Нащупал под ней пологое углубление. В нем что-то было — вроде короткого рычажка. Заинтересовавшись, мальчик попытался просунуть палец под складки кожаной ткани и, когда получилось, дернул за рычажок.
Щелк! — на торце приклада откинулась круглая крышечка. Хорек заглянул внутрь, просунул мизинец — и вытащил узкий железный цилиндрик. Что такое, зачем его прятать в прикладе? Может, это какой-то инструмент, которым демоны в своем ружье колупаются, чистят там чего или масло вспрыскивают?
Он покрутил цилиндрик — на инструмент не похоже, на масленку тоже. Что ж тогда? Заприметив крошечную пирамидку на торце, придавил ее — и ойкнул, когда из другого конца цилиндра выскочил трехгранный наконечник. А из него следующий, поуже, потом еще и еще… Телескопическая пика! Хорек, вконец офигевший от таких дел, радостно засопел. Вот так секрет он надыбал! Мальчик сел против хода движения, поджав ноги, стал размахивать пикой, делать мушкетерские выпады, парировать удары невидимого противника. Ну, круто! Он размахнулся пошире…
