Вадим Панов - Командор войны
— Спящий тебя зарази, чел, я взял дополнительное дежурство, — сдался Ляпсус. — Теперь доволен?
— Зачем тебе это?
— Проигрался в «Реактивной куропатке».
— Сколько раз я тебе говорил — бросай играть, — отеческим тоном произнес Артем. — Ваша семейка способна спустить в рулетку все состояние Тайного Города.
Эрлиец скрипнул зубами:
— Ладно, чел, мы квиты. Что тебе надо?
— Я тут убил кое-кого, — вернулся к делам Артем.
— Хочешь оживить?
— Хочу продать тело. Точнее, его часть. Брат Ляпсус приподнял бровь:
— Для пересадки, что ли?
— Фи, — демонстративно поморщился наемник. — За кого ты меня принимаешь, Ляпсус?
— А кого ты убил? — опомнился эрлиец.
— Черную моряну.
— Когда?
— Минут сорок назад.
— Отлично! Клянусь печенкой Спящего, отлично! Где голова?
— В машине, на заднем сиденье.
— Кротус, бегом за холодильником! Нам уже полтора года не приносили такой добычи!
Здоровяк рысью бросился в глубь монастыря, а Ляпсус подбежал к джипу и, не обращая внимания на Ольгу, схватил сверток.
— Не надо! — крикнул Артем.
— А… — Монах заметил девушку. — Здравствуйте, сударыня, теплый сегодня вечерок.
Прижав к груди сверток, он отвел Артема к воротам.
— Она что, не в курсе?
— Нет.
— А что она здесь делает?
— Моряна напала на нее. А я спас.
— Понятно. — Ляпсус нежно погладил сверток. — Нам редко приносят головы черных морян. Чаще — охотников на них.
Артем вежливо улыбнулся. Подбежавший Кротус распахнул контейнер для перевозки органов:
— Скорее, брат Ляпсус!
Врач развернул сверток и, взявшись за один из рогов, уже поднес голову оборотня к холодильнику, когда Артем решительно вцепился во второй рог:
— Ляпсус, сначала договоримся о цене.
— О цене, — хрюкнул эрлиец. — А что договариваться? Как обычно — десять тысяч.
— Ты смеешься? Она меня чуть не убила.
— Они для этого созданы.
— В том-то и дело, Ляпсус.
— То есть мы договорились — десять тысяч?
— Я прекрасно знаю, почем вы продаете лекарства, сделанные на основе желез черных морян. За десять тысяч я привезу тебе голову конца, только там нет яда.
— На что мне их головы? — проворчал Ляпсус. — У концов ценятся другие органы.
Он пожевал губами и предложил:
— Давай за десять, а?
В Темном Дворе с большим трудом расставались с деньгами.
— Будешь упорствовать — продам голову шасам, — пригрозил Артем, вполне готовый к деловым переговорам.
— Не успеешь довезти — яд уйдет.
— Успею. Один звонок, и шасы привезут холодильник через двадцать минут. А то и через десять, если сделают портал.
— Шасы, — задумчиво протянул Ляпсус, не испытывающий нежных чувств к братьям по Темному Двору. — Они же жулики — цены не дадут.
— Биджар даст, с ним Кортес договорится.
Все знали, что Кортес водил тесное знакомство с верхушкой Торговой Гильдии, и Ляпсус насупился:
— Сколько ты хочешь?
— Тридцать пять.
— …! — задохнулся от возмущения монах. — Да таких цен нету! Из меня отец-настоятель сделает противостолбнячную сыворотку!
— Как хочешь, — пожал плечами Артем. — Напомню только, что лицензии на отстрел черных морян отменены, а каждый случай убийства с целью самообороны тщательно расследуется. Возможно, мне еще придется нанимать адвоката. Знаешь, сколько стоит хороший адвокат?
— С твоей изворотливостью он тебе не нужен. А если ты убил моряну только ради яда, так адвокат тебе и не поможет. Четырнадцать.
— Тридцать две!
— Да еще неизвестно, убил ли ты ее на самом деле! Может, она часа два как умерла от сердечного приступа и яд уже протух. Двадцать четыре.
— Тридцать, и по рукам.
— Кротус, уноси холодильник — мы не договорились. Двадцать восемь.
Артем понял, что это предел.
— Открывай коробочку, брат Кротус.
Монах послушно распахнул холодильник, и голова монстра перешла в собственность эрлийцев.
— Кротус, переведи на счет Артема двадцать семь…
— Двадцать восемь.
— Ах да. Двадцать восемь тысяч. — Врач потер ладонью лоб. — Что-то я в последнее время на память жалуюсь… Кротус, пометь, что это мое распоряжение.
Здоровяк кивнул и скрылся в монастыре. Ляпсус посмотрел на Артема:
— Видок у тебя, конечно.
— М-да.
Артем посмотрел на себя: кровь моряны засохла, и элегантные брюки превратились в твердые, словно брезентовые, трубы, еле-еле сгибающиеся в коленях. Рубашка выглядела лучше, но и на ней присутствовали подозрительные пятна.
— Надо переодеться.
— Продать тебе старые брюки?
— Обойдусь.
— Как скажешь.
Артем потер глаза и помассировал виски.
— Устал? — участливо поинтересовался Ляпсус.
— Тяжелый вечер.
Монах приподнял наемнику веко и несколько секунд внимательно рассматривал зрачок:
— Ты много пил.
— Ага.
— И много суетился.
— Ага.
— Через сколько ты ляжешь спать?
— Еще не знаю.
Врач поморщился и отпустил веко:
— Вколоть тебе стимулятор? Иначе минут через двадцать-тридцать ты вырубишься.
— Вколи, — согласился Артем. В руках монаха появился маленький шприц. Он ловко воткнул его в мышцу наемника и усмехнулся:
— Премия за счет заведения.
Ольга молчала до тех пор, пока джип не выехал на ярко освещенное Каширское шоссе и не помчался в сторону центра.
— Что ты им отдал? — спросила наконец девушка.
— Маску маньяка, который на тебя напал. Ответ на этот вопрос Артем приготовил заранее.
— А почему именно им? Что это за монастырь? Почему мы не дождались полиции?
Судя по всему, пока наемник общался с монахами, Ольга накапливала вопросы.
— Я сам — полиция, — брякнул Артем.
— Ты работаешь в полиции?
— Да.
Рассказывать девушке правду он не собирался, поэтому надо было срочно переводить разговор в другое русло:
— Ты не замечала в последнее время каких-нибудь странностей?
— Каких странностей?
— Ну, может, кто-нибудь следил за тобой? Странные звонки?
Если покопаться в памяти, у каждого из нас бывают непонятные звонки или наваливается смутное чувство, что ты не один. Артем постарался дать Ольге вводную, направить ее мысли в нужное ему русло, чтобы ей легче было поверить в несуществующего маньяка.
— Было, — задумчиво ответила девушка, — но не думаю, что это связано с происходящим.
— Что связано?
— Недавно я познакомилась с очень странным мужчиной. — Ольга криво улыбнулась. — Но ведь маньяки не знакомятся со своими жертвами?
— Их поведение непредсказуемо, — поддержал ее Артем. — Расскажи мне об этом мужчине подробнее.
— Его зовут Богдан…
Сначала Артем слушал ее вполуха. Банальная история: взрослый и богатый джентльмен, возможно, женатый, влюбился в молоденькую сексуальную девочку. Бывает? Бывает. Уехал по делам и приставил охрану. Логично? Логично. Раньше вешали «пояс верности», теперь окружают быками. Почему не тянет в постель? Возможно, романтик. А может, и правда маньяк. Мало ли идиотов среди капиталистов?
В общем, все, о чем рассказывала Ольга, можно было легко объяснить.
Кроме одного.
Черная татуировка на левом плече Артема продолжала покалывать, реагируя на проявление магической энергии. Сначала он думал, что Кортес держит в машине какой-нибудь артефакт, но вскоре понял, что это не так. Метка Темного Двора указывала на роскошное, черного жемчуга ожерелье на шее девушки. То самое, на которое наемник обратил внимание, едва увидел девушку. Теперь Артем разглядел его получше и был уверен — жемчуг настоящий, а значит, ожерелье слишком дорогое, чтобы носить его, катаясь на роликах. Слишком дорогое. И оно излучало магическую энергию.
— А откуда у тебя эта прелесть? — улыбнулся Артем.
— Богдан подарил. — Оля задумчиво провела пальцем по жемчужинам. — И попросил не снимать.
В неярком свете уличных фонарей наемник заметил, что некоторые жемчужины сияли гораздо ярче других.
— Сколько в нем бусин?
— Двадцать одна.
— Настоящие?
— Конечно!
— Кажется, некоторые горят сильнее?
— Да нет, это только кажется, — ответила Оля. — Я тщательно его осмотрела, прежде чем надеть. Они все одинаковые.
Были одинаковые, а теперь некоторые горят ярче. Метка Темного Двора не могла лгать, а значит, Ольга заинтересовала кого-то в Тайном Городе. Но чем?
Заметив, что Артем задумался о чем-то своем, Ольга замолчала, так и не закончив рассказ. Ему было неинтересно, он просто делал вид, что хочет ей помочь, а сам… Оля почувствовала себя обманутой. Узнав в Артеме того славного и веселого юношу, жарко обнимавшего ее когда-то, она сначала даже обрадовалась, но теперь… Теперь она видела, что перед ней совсем другой Артем, деловой и безразличный. Ольга обиженно склонила голову и незаметно для себя уснула.
