Настоящая фантастика – 2010 - Генри Лайон Олди
— Светку вашу мы поищем, — помолчав немного после сбивчивого рассказа Заржевского, участковый поднялся, — только честно скажу, вряд ли мы ее найдем. Сама ушла, а от Него по доброй воле никто не уходил.
— От кого от «него»? — непонимающе уставился на участкового профессор.
Так и не ответив Заржевскому, участковый нашел взглядом Олега и кивком отозвал его в сторону.
— Вот что, Олег, — Хорт прикурил сигарету, хотел бросить погасшую спичку на землю, однако, помедлив, засунул ее обратно в коробок, — собери всех парней, кто у вас тут есть, найди самого толкового среди них, и пусть под его руководством прочешут весь берег километра на три в обе стороны. Кто его знает, может, девчонки между собой чего не поделили, так сдуру и ушла? Надежды на такой исход, конечно, никакой, но ребят сейчас занять чем-то надо, чтобы паники не было, да и вашему профессору полегче будет, а то извелся весь.
— А мне чего делать? — Олег уже понял, что участковый придумал ему какое-то особое задание.
— Со мной в лес пойдешь. — Хорт затянулся, выпустил порцию табачного дыма и неспешно добавил: — Покажу тебе кое-что.
Несмотря на палившее нещадно солнце, в лесу было прохладно. Огромные ели, словно сошедшие с картин Васнецова, где-то там наверху пушистой хвоей закрывали весь солнечный свет. Под кронами деревьев было сумрачно. Олег едва поспевал за быстро шагающим участковым, ноги вязли во мху, кое-где приходилось перепрыгивать зыбкую почву. Водяную жижу между кочками заметить было почти невозможно, покрытая ряской, она казалась одним сплошным зеленым ковром. Глядя все время под ноги, Олег едва не налетел на резко остановившегося участкового.
Они стояли на краю небольшой опушки, в центре которой, на маленьком бугорке, росла высокая ель. Вся южная часть дерева была без ветвей. Белели лишь круглые пятна, там, где еще недавно росли раскидистые ветви. Хвоя возвышалась зеленой горкой вокруг ствола, а вся трава перед деревом была смята, будто по ней прокатился асфальтовый каток.
— Не узнаешь? — Участковый кивнул в сторону дерева.
— Как то дерево, у лагеря. — Ошарашенный Олег подошел к елке и потрогал пальцем смолу на свежем срубе. — Кто мог такое сделать и зачем?
— Это, брат, корсикко.
— Что? — Олег удивленно поднял брови.
— Вепсы, карелы, саамы и черт знает кто там еще. — Участковый снял фуражку и вытер выступивший на лбу пот. — Они с глубокой древности общаются так между собой. Делают зарубки на деревьях особым образом, срезают по какой-то своей, не понятной никому схеме ветки. «Корсикко» на их языках называется. Каждый такой знак обозначает определенное событие, кто-то женился, у кого-то дочь или сын родились.
— А этот что обозначает?
— Да кто его знает? — Участковый нагнулся и стал разглядывать траву. — Не люди этот знак оставили.
Олег напрягся, услышав последние слова участкового.
— То есть как не люди?
— А вот так. — Хорт выпрямился и протянул Олегу руку.
На ладони лежали волоски. Черно-рыжие. Такие же, как в руке у Ваньки, когда их обнаружил судмедэксперт.
— Это медведь?
Участковый медленно осмотрел деревья вокруг опушки, вглядываясь в прогалины между стволов, и его беспокойство вдруг стало передаваться Олегу.
— Очень большой медведь, — задумчиво пробормотал участковый, — я бы даже сказал, гигантский. Давно я такого тут не видел.
Еще несколько минут он смотрел по сторонам, словно надеясь увидеть того самого гиганта. Олег снова отметил про себя, что милиционер похож на собаку-ищейку. Участковый закрыл глаза и стал вдыхать воздух, слегка двигая головой в стороны.
— Светку вашу мы уже не найдем, — так и не открывая глаз, произнес Хорт. — Не песни она пела, а камлала. Меречение у нее было.
— Что было? — не понял Олег.
— Это корсикко смерти. — Участковый открыл глаза, надел фуражку и быстрым шагом направился обратно в сторону лагеря археологов.
Вечером, впервые за все время экспедиции, у костра никто не собрался. Олег не стал рассказывать о странном дереве и возможной смерти Светки, хотя Хорт с него какого-либо слова держать рот на замке не брал. Просто и без того все были напряжены. Заржевский закрылся у себя в палатке и не выходил. Его можно было понять: пропажа Светки могла поставить вопрос о прекращении раскопок. Так удачно начавшийся сезон мог обернуться полной катастрофой. Перепуганные девчонки тоже разбежались по палаткам, шушукаясь между собой, строя версии Светкиного ухода, одна глупей другой. Олег попытался поговорить с Дашей, но та, натянув до самого носа воротник свитера, лишь бросила на него утомленный взгляд и отвернулась.
Ночью его разбудил Сашка Макаров. Испуганный, срывающимся шепотом он пытался что-то объяснить Олегу, но спросонья Берест ничего понять не мог, лишь пытался оторвать от майки руки насмерть вцепившегося Макарова.
— Хватит! — рявкнул Олег. — Ты чего, пьяный?
— К-к-какой, к черту, пьяный! — Сашка наконец вышел из оцепенения. — Там по краю леса медведь ходит, огромный. Мы с Ленкой сидим, целуемся, а тут эта махина вываливает, я чуть на месте не помер. Ленка до сих пор в шоке, слова из нее не вытянуть.
Олег не стал дослушивать, схватил лежавший рядом топор и выскочил из палатки. Почти бегом, стараясь не шуметь, он побежал в сторону раскопа.
У самого края леса стоял огромный медведь. Темный силуэт был едва виден между деревьями. Медведь стоял на задних лапах и медленно раскачивался из стороны в сторону, словно исполнял незамысловатый танец. Лапы были раздвинуты в стороны и двигались в такт медленно раскачивающемуся телу.
Топот за спиной заставил Олега отвернуться от завораживающего зрелища. Подбежавший Сашка не смотрел на Олега. Берест успел заметить только округлившиеся от ужаса глаза и вскинутую в сторону леса руку.
— Вот он, медведь! — Сашкин крик Олег
