Бестолочь - Илья Николаевич Романов
Чушь! Лови, родной, на сближении. Скольжение в восточном стиле самураев — это вещь. Рваная рана на правом бедре у орка. Добить второго мне не дали. Я по инерции ещё пролетел пару шагов и схлестнулся с третьим.
Этот был сам с фальшионом. Первые же удары от него лишили меня оружия. Моя кисть просто решила выпустить клинок из кисти, иначе альтернатива у меня была сломать себе эту кисть.
Лупил здорово, черт накачанный! Я прикрывался щитом, но от щита за краткие моменты не осталось ничего. Щит в щепки!
Пока я прикрывался щитом, правая сама вытащила из-за пояса кистень.
Лови, родной! Что, неприятно?! Лови ещё!
На четвёртом ударе голова орка лопнула, как орех. Первые три удара приходились на корпус, а тут четвёртый поставил точку.
Оглядываюсь. Бой завершен. Стою и дышу…
Как оказалось, на нас выскочило тринадцать орков. Хорошо, что во время бега они растянулись, а не полезли на нас всей кучей. Троих я сделал. Двоих — Антеро. Ниаю повалил целых четверых, остальных старый орк.
Силен беглец! Целых четверых завалил, и это несмотря на то, что он дышал уже через раз и был на последнем издыхании. Ему, в отличие от нас, повезло меньше — лежал на земле и дышал как рыба, вытащенная на берег.
Отходит. С выпущенными кишками долго не живут. На губах слюна. Крови на губах не заметно, значит, лёгкие ему не пробили. Честно говоря, сложно было судить о состоянии орка по его внешнему виду. Тушка, изрубленная мечами. Попал под мясорубку, да и только.
Орк часто дышал. Смотрел на нас глазами, залитыми своей или чужой кровью. Антеро уже наметился для одного точного колющего, добивающего удара милосердия, но я его остановил.
— Погоди! — схватил я бродягу за руку с мечом. — Вместе дрались! Дай ему спокойно уйти.
— Это орк! — отрезал голосом Антеро. — Лёгкая смерть для него благо!
— И что?! Этот орк сражался с нами плечом к плечу! Уважай своего союзника!
— Зачем это тебе? — только и спросил мой отморозок.
— Так правильно! — давил голосом в ответ я.
Честно говоря, я сам не знаю, почему не дал добить орка. Не дал, и все!
— Ну как знаешь!.. Смотри, не используй его заместо девки… — пытался пошутить Антеро, но осекся под моим взглядом. Можно не пояснять то, что глаза у меня сейчас ещё те. От психологических срывов я отхожу долго, до получаса бывает, и зрачки всё ещё узкие, колючие.
Антеро отошёл от нас с орком. Я всё ещё стоял над телом старого беглеца. Левый глаз у него был залит кровью, а правый смотрел на меня с ненавистью. Мы так и смотрели друг на друга. Я, отходящий от сдвига башни, и он, отходящий в другие миры. Противостояние взглядов было недолгим, секунд двадцать, но по моему субъективному ощущению, время застыло.
Глаза — это зеркало души. Глаза всегда говорят больше, чем сотни слов. Стою, читаю его.
Гордый, не смирившийся, чувство обреченности, какая-то тоска, вызов, удовольствие от ощущения близкой развязки. Он устал жить, но и просто так не мог уйти за грань. Чувство, что нельзя просто так уходить за грань, если всего не сделал, что мог. Боец. Чувство сожаления от чего-то.
Чем он отличается от человека, не могу понять?!
Антропоморфизм! Антропоморфизм свойствен даже закоренелым материалистам, это когда мы наделяем человеческими чувствами животных и неодушевленные предметы, но тут!.. Какие между нами различия?!
— Ну!.. — прохрипел орк.
И не проси! Не буду я тебя добивать. Я отвернулся от орка и ушел.
Антеро и Ниаю уже вовсю мародерствовали. Казалось бы, что можно взять с тех, кто одет в звериные шкуры, но это не так.
Оружие. Не важно, если оружие из мягкого железа или стали. Оружие всегда можно продать. Впрочем, не в оружии главная интрига. Артефакты они искали и то, что высоко ценится, вроде чёрной мази орков.
Я присоединился к мародерству. Многих не обобрал, но они в первую очередь обыскивали своих порубленных, а я начал с порубленных орком. Порубленные орком вроде как ничьи трофеи и должны делиться между нами всеми, насколько я понимаю здешние обычаи.
Мне повезло. Я целых два раза нарыл на трупах коробочки с чёрной мазью. Один раз на своём третьем, что был с фальшионом, и один раз на ком-то, кого повалил орк.
Артефактов мне не досталось совсем. Если честно, то я успел помародерствовать над двумя общими покойника только потому, что Ниаю и Антеро делом были заняты. Они клыки выдирали у орков.
— На полное ожерелье пятнадцать орков нужно, — пояснил бродяга на мой пристальный взгляд на его работу. — Сосунки любят перед девочками показывать свою удаль такими побрякушками. Скупают ожерелья только так…
Понятно всё с вами. Орки, если честно, были не лучше. По меньшей мере, я у четверых видел неполные связки из засушенных ушей. Проклятые америкосы какие-то, с их модой скальпы с индейцев снимать или уши вьетнамцам резать. Если толком разобраться, то до белых у индейцев не было таких традиций.
— Выдирай и с моих… Я не буду пачкаться, — ответил я бродяге.
Оружие мы сгрудили на коней. Ниаю не повезло на артефакты, так же как и мне, а вот Антеро стал обладателем каких-то бус с непонятными свойствами. Также мы поднялись немного по серебру. Оказывается, орки пользуются людскими деньгами. Ниаю, впрочем, повезло в другом. Он нам показывал коробочку с чёрной мазью, почти полную. Я показал одну в ответ, одну из двух своих, тоже почти полную, а вторую замылил. Там мази было всего ничего, но не в этом дело.
Кое-что нам досталось и из припасов. Несколько торб с продуктами валялись чуть вдали от места боя. Мясо Ниаю и Антеро взять побрезговали, но крупы взяли.
— Не хочу есть человечину, — пояснил на мой вопрошающий взгляд отморозок. — Кто знает, с кого это мясо…
Прежде чем мы отправились в путь, Ниаю хотел отобрать у седого орка ятаган, но я ему не дал этого сделать. Посопел над его ухом, и проводник оставил своё желание. Орк от моего поведения был, похоже, не в меньшем шоке, чем сам Ниаю, но так на всех пох.
Когда Ниаю отошёл от орка, у меня как бы случайно упала коробочка с чёрной мазью вдоль ноги. Та коробочка, в
