Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский
— Пять тысяч сто восемнадцать человек и две кошки, — произнесла Хирано.
Магия, блин. Как ни крути, а она удобнее моих способностей.
— Может, ты ещё и количество техники можешь определить? — спросил я.
Без иронии и насмешки спросил.
— Нет, — качнула она головой. — Можно было бы источники питания… разбить по категориям и посчитать, но не на железнодорожной станции. Их там слишком много, причём разных.
— Жаль, — отвернулся я от неё. — Но не критично.
В принципе, количество тяжёлой техники можно посчитать на глаз. Это будет очень условно, но хоть так. На остров гвардейцы притащили сто пятьдесят шагоходов. Двадцать девять из них за этот месяц уничтожили Кояма. На самом деле, возможно, и больше, так как часть филиппинцы сумели утащить и, возможно, что-то из подбитой техники они отремонтировать так и не смогли, но по факту подтверждённые потери с их стороны — двадцать девять средних МД. Какую-то часть необходимо оставить на линии фронта. Лично я сегодня уничтожил пять МД, и ещё два так и не были использованы. Их я не трогал. То есть семь шагоходов.
— Ты сегодня уничтожала шагоходы? — спросил я Хирано. — Точнее, сколько ты их сегодня уничтожила?
— Пять штук, — ответила она.
— А сколько всего видела? — уточнил я.
— Пять штук, — повторила она, чуть удивлённо.
Ясненько.
Пусть будет пятнадцать на линии фронта — что-то мы могли и упустить. Часть техники стоит за городом. Я бы на основной базе оставил треть от имеющегося количества, то есть на основные опорные пункты у филиппинцев выделено семьдесят МД. Всего таких пунктов шесть. То есть здесь где-то от десяти до пятнадцати единиц шагающей техники.
Не так уж и много.
Следующие три минуты я расписывал лисе план атаки на опорный пункт. Кто, где, когда, при каких обстоятельствах, с какой силой и так далее. После чего, выбрав нужную частоту в шлеме, произнёс:
— Главный, Кощею — приём, — и через две секунды тишины повторил: — Главный, ответьте Кощею. Приём.
— Главный на связи, — ответил, наконец, Кента. — Приём.
— Начинайте эвакуацию, Главный, — произнёс я. — В ближайшее время противнику будет не до вас. Приём.
— Понял вас, Кощеу, — исковеркал мой позывной Кента. — Начинаем эвакуацию. Действуем по основному плану? Приём.
Основной план предполагает ожидание нашего возвращения небольшой группой бойцов с катером. В порту. План "Б" — за городом на юге. План "Ц" — никакого ожидания. То есть мы с Хирано покидаем остров своими силами.
— Да, — ответил я. — Встретимся через несколько часов, Главный. Удачи. Конец связи.
— Принял, Кощеу. Конец связи.
Завершив разговор с Кентой, я повернулся к Хирано.
— Ну что, красотуля, повеселимся? — спросил я её.
— Давно пора, — улыбнулась она.
— Тогда действуем по плану, — произнёс я и, подойдя к краю крыши, добавил: — Не заигрывайся, Хатсуми. Бей, меняй позицию, бей.
— Вот ведь ты нудный, — поморщилась она. — Помню я всё.
— Надеюсь, — вздохнул я. — Тогда побежали.
И сиганул с края двухэтажного здания.
* * *
Пф. Проследив за спрыгнувшим с крыши парнем, Хирано вздохнула. Такой он порой зануда… Скажет тоже, "не заигрывайся". Как будто она его когда-нибудь подводила. Даже если она и перегибает палку, то делает это красиво, элегантно и не во вред делу.
Покачав головой, Хирано подошла к краю крыши и прыгнула вслед за Синдзи. Этот шустряк, к слову, убежал уже довольно далеко. Придётся поднажать. Вступать в бой первой не надо, это Синдзи на себя берёт, но и слишком опаздывать с этим тоже не стоит. Приземлившись на асфальт, Хирано почти сразу же понеслась вперёд, к запримеченному ещё на крыше вагону, с которого она и начнёт забирать жизни людишек.
"Не заигрывайся"… Вообще, Синдзи нечасто включает занудство, но бывает, этого не отнять. Причём делает он это всё же чаще большинства людей, так что можно сказать, что это часть его характера. Очень странного характера. Особенно для столь молодого человека. Например, в нём вообще нет романтики. Абсолютно. Ноль целых, ноль десятых. Поначалу она ещё думала, что он по молодости просто стесняется и скрывает свои романтические порывы, но нет — ему на подобное просто плевать. Ему, к слову, на многое плевать. Он слишком ровный. Можно даже сказать — скучный. Ладно романтика, но у него и с эмоциями всё как-то странно. Злится он очень редко, в основном, раздражается. Даже когда кажется, что он в гневе, транслируя на всю округу яки, если пережить эти моменты и проанализировать ситуацию, то в большинстве случаев становится понятно, что он банально на публику играет. Ну или использует яки, чтобы надавить на собеседника, как было с ней в Италии. С радостью всё ещё хуже — если злого Синдзи она пусть редко, но видела… хотя и не факт. Трудно понять злится он или притворяется. Но да ладно. Чего она в нём вообще никогда не видела, так это радости. Максимум на что он способен — это "о, неплохо, удачно получилось". Как так можно-то? Хирано не понимала. Предвкушение, нетерпение, радость — ничего такого она в Синдзи ни разу не видела. А вот чего в нём действительно много, так это любопытства. С ним он постоянно борется. Да что уж там, достаточно вспомнить сегодняшнее утро, когда Син решал, использовать ли ей магию на всю катушку. Его любопытство было видно невооружённым взглядом. Этому вояке было край как интересно узнать, на что он способен с магической поддержкой. И как это вообще будет выглядеть. Но нет, логика победила.
А если говорить конкретно о характере, то Синдзи вредный, мстительный собственник, не чуждый самоиронии. И ленивый. Странно говорить такое о парне, больше смахивающем на трудоголика, чем лентяя, но факт остаётся фактом — с его приступами лени она сталкивалась очень часто. Из самого очевидного — он почти никогда ничего не делает, чтобы избежать проблем в будущем. Проблемы Синдзи решает по факту их появления. От него, например, часто можно услышать: "да что они мне сделают, не дураки же, а если сделают, тогда я их и закопаю". Сначала она ещё считала, что это самомнение, но со временем поняла — нифига, Синдзи просто ленивец. Чего-чего, а самомнения-то в нём как раз и нет.
Если только шуточное.
Подводя итоги, можно с уверенностью сказать, что Син не самый лучший представитель человечества. Даже его положительные качества относятся скорее к правилам, которые он когда-то себе установил. Вежливость у него сухая и притворная, доброта — потому что так надо, нелюбовь к убийству детей? Да. Но только если
