Время жить - 2. Безжалостное небо - Мила и Виктор Тарнавские
Джим отозвался не сразу.
– Привет, путешественник! – услышал Алекс его мысленный голос, не бодрый и энергичный, как обычно, а какой-то тусклый.
– Эй, я тебя случайно не разбудил?
– Нет. Мы тут живем по местному времени, не наблюдая рассветов и закатов. Окон, как ты понимаешь, у нас нет.
На что это он намекает? – вдруг насторожился Алекс. На полярную ночь? Так слишком рано. Или он… находится на подземной базе имперцев? Но тогда с ним вообще не было бы связи!
– У вас как, работа кипит? – задал он проверочный вопрос. – Или расслабились как на курорте?
– Нет, какой там курорт? Поздно уже туда лететь, опоздали. А ты сам что делаешь? Где-то отдыхаешь?
Чер-рт! Кажется, Джим пытался сообщить ему, что они не успели убраться с полярной базы! Их захватили имперцы!
– Тут вся ваша команда? У меня есть кое-что интересное для Джастина, но нужна его консультация.
– Извини, путешественник, он сейчас вне досягаемости. Точнее, это я его не досягаю. И это… Мистер Купфлер сильно на тебя рассердился. Требует немедленного возвращения. Здешние хозяева готовы тебя принять.
– Пусть Джейсон меня простит, но не могу же я бросить все прямо сейчас!
– Понимаю. Но ты не теряйся совсем, янки-бой. Иногда бросай весточку, что у тебя все в порядке. Скучно тут. Очень скучаю.
Вот нечистая сила!
Алекс оборвал связь. «Скучаю, очень скучаю» – это кодовая фраза из фьюна о Внеземелье и космонавтах-экзотах, известного как в США, так и в Евразийском Союзе. И означала она, что дела пошли неладно. Теперь можно точно сделать вывод, что Купфлер и остальные не успели покинуть базу, и их интернировали имперцы. Причем Джима, очевидно, держат отдельно от остальных. Плохо.
А еще хуже то, что их разговор прослушивали кээн. Как это могло произойти? Джим сам им дал доступ к своему вирту? При наличии заложников в руках имперцев это вполне объяснимо.
Увы, здесь он ничем не может помочь. И этого канала связи для него больше не существует, придется его отсечь… Так, что еще? В том разговоре было еще что-то важное…
– Прошу прощения, вы не хотите пройти в комнату отдыха?
Перед ним вежливо склонился молодой парнишка из обслуживающего персонала.
Отдых? Да, наверное, это неплохая идея. Алекс вдруг почувствовал, как сильно он устал. Конечно, до утра осталось совсем немного, но ему не помешает даже небольшая передышка. Завтра будет сложный день.
В это время более чем в двух с половиной тысячах километров к северо-востоку Господин Землерой покровительственно похлопал Джима по плечу.
– Как у вас говорят, гут, мистер Дайк, гут! Продолжайте в том же духе. И помните, вы сейчас зарабатываете на жизнь – себе и вашим товарищам.
За Эргемаром заехали, как и обещали, ранним утром.
– Это Герэн Чолль, старинный друг нашей семьи, – представил Даксель своего спутника, кряжистого мужика лет пятидесяти с загорелым обветренным лицом и крепкими мозолистыми руками.
Вместе они подошли к большому угловатому автомобилю повышенной проходимости, похожему на шкаф, поставленный на колеса.
– Присаживайтесь, – Даксель распахнул перед Эргемаром заднюю дверцу.
Внутри оказались и другие пассажиры.
– Знакомьтесь, это Руна, – представил Чолль свою спутницу – красивую темноволосую женщину средних лет. – И мой сын Чирвен.
– Можно Чир, – черноволосый паренек лет шестнадцати или семнадцати протянул руку.
Пожав ее, Эргемар устроился рядом. Машина тронулась.
Несмотря на раннее время, улицы не казались пустынными. На перекрестках часто попадались военные патрули. Они никого не задерживали и не препятствовали движению, но провожали проезжающие мимо машины цепкими взглядами.
– Вчера в столице произошел переворот, – сообщил, не оборачиваясь, Чолль. – Власть взяли военные. Лишний повод отсюда смотаться.
– Что-то изменится к худшему? – поинтересовался Даксель, сидевший по другую сторону от Чира.
– Нет, но они начнут наводить свой порядок, а мне это ни к чему.
Разговор заглох, не успев толком начаться, и Эргемар начал просто разглядывать чужой город. Раньше ему приходилось читать об Акесе, а теперь интересно было видеть все воочию.
Небольшой залив, которым заканчивался полуостров Тороко, издревле использовался людьми как удобная гавань, позволяющая контролировать Ламинский пролив. Городу Акесу насчитывалось уже более двух тысяч лет. По некоторым данным, его основали чуть ли не раньше самого Тогрода.
В последние столетия он был картагонарским Акайесом, Стражем Пролива, клинком, приставленным к горлу Граниды. И не хотел этого забывать. Среди прямоугольных зданий послевоенной постройки вдруг появлялись пятиэтажные ступенчатые пирамиды, окаймленные засаженными зеленью террасами. На тенистых площадях все еще сохранялись квадратные скверики в типичном картайском стиле.
С другой стороны, и гранидцы, получившие город и полуостров как военный трофей, стремились обосноваться там всерьез и надолго. Дома в центре были заботливо стилизованы под гранидскую старину. Рядом с уцелевшими картагонарскими памятниками спешно воздвигались гранидские. Повсюду развевались флаги – зелено-бело-лиловые Граниды и бело-синие провинции Тороко, а господствующая над городом крепость Те-Анау – «Ключ-Крепость», расположенная на скалистой оконечности мыса Кайзерни-Нош и некогда превращенная бомбежками в груду камней, была бережно восстановлена.
Однако они ехали куда-то в обратную сторону. Автомобиль, попетляв по городским улочкам, выехал за город и покатил по дороге, которую с обоих сторон обступали бесконечные заборы и невысокие здания промышленно-складского вида. Рассматривать там было решительно нечего, и Эргемар незаметно для себя сначала задремал, а потом и заснул.
Проснулся он быстро, как от толчка. Автомобиль, медленно пятясь задом, неуклюже заезжал на узкую асфальтированную площадку, где стояли несколько армейских грузовиков, заляпанных грязью, и серо-зеленый приземистый бронетранспортер.
– Приехали, – сказал их проводник. – Выдвигаемся.
Зевая, Эргемар выбрался из машины и огляделся. За спиной виднелся уходящий куда-то в бесконечность монументальный бетонный забор с мощными воротами и колючей проволокой. Впереди – голые песчаные дюны, похожие на застывшие морские волны, изрытые странными ямами и следами танковых гусениц. Везде располагались штабеля разнокалиберных ящиков, фанерные щиты на полозьях, какие-то громоздкие металлические непонятные предметы. Далеко слева угадывались очертания высокого обрывистого утеса, на вершине которого на фоне светлеющего неба четко выделялись зубцы стен.
– Это военный полигон, – шепнул Даксель. – А там – берег.
Но Эргемар уже догадался, где находится. Они пересекли весь полуостров Тороко и
