Сергей Калашников - Четвёртый

Не знаю почему, но она не пыталась спорить. То есть не набросилась с упрёками насчёт неверия в силы непобедимой и легендарной, которая от тайги до британских морей - сильно умственная женщина и не чересчур политизированная. Хотя очень молодая - если и за двадцать, то не много. Только по нынешним временам худосочная - бицепсы тонкие, как у нерожавших.

- Тамара Михайловна у нас преподавала минно-подрывное дело, - вдруг ни с того, ни с сего доложил Миша. - И вообще она про взрыватели намного больше тебя знает.

- Знаю, что знает. И она знает, что я знаю, что она знает, - поспешил я остудить слегка разгорячившегося товарища. Он ценит подобное словесное кружево и чуточку расслабляется, если слышит закрученные выражения. - Вечерком прогуляй её к той закладке с электроподрывом, что мы так и не отпалили, и взрывмашинку не забудь. Немцы, как восстановят движение через заминированный давеча перегон, сразу начнут торопиться скорее протащить накопившиеся на разъездах поезда - вот и подловите быстрый состав. Место там красивое, с высокой насыпью.

- Я идиот, Ваня. - Вдруг огорчился Михаил. - Олька с Ефимкой пошли движение наблюдать, когда сама-то ветка порвана, пусть и на другом перегоне. Почему ты меня не остановил, когда я их посылал?

- Кстати, - заинтересовалась Тамара Михайловна. - А кто в вашей группе командует?

- Когда как, - развёл я руками. - Мы пока не определились.

- Знаем, что непорядок, - кивнул Миша. - Но спорить-то нам не о чем, поэтому единоначальник без надобности.

Глава 4. В темечко

К концу недели у меня горло пересыхало каждый раз, как Тамара Михайловна начинала свои расспросы. Вроде всё уже выложил, а ей нужно обсудить то тактику, то технику, то методологию - она исписала большой трофейный блокнот, которых у нас было несколько. А потом улетела - Миша сразу сделался грустным. Видать, зацепила она его крепко.

- А говорил, что для чувств не время, потому, как война, - напомнил я ему внушение, которое он мне сделал как-то раз, когда я чуточку подчёркивал хорошее отношение к Ольге.

- И сейчас скажу. Не время, - кивнул мой товарищ и вздохнул.

Самолёт прилетал без пассажира, привёз около центнера тола, взрыватели, каких просили, продукты и письмо для Ольги, которое она после прочтения сожгла. Думаю, от родителей, потому что выглядела довольной.

Из стандартных шашек мы наловчились складывать параллелограмм на тридцать шесть кирпичиков весом семь двести - он ладно укладывался под шпалу. Всего у нас получилось четырнадцать зарядов, каковые закапывали пять ночей на пяти же перегонах с замедлением взведения взрывателя на разные сроки. Хотя два из них сделали на электроподрыв - больше не вышло, потому что израсходовали весь имевшийся в запасе провод.

Мине, если ей не управлять, без разницы от веса какой цели срабатывать. Поэтому чаще всего страдают платформы со щебнем, которые немцы частенько пускают перед проводкой поезда. А мы хотим пускать под откос тяжеловесные составы, устраивая крупные крушения - тут сразу удачно сочетаются значительный материальный ущерб и длительный промежуток, на который перегон выводится из работы. Поэтому заявочку на телефонный провод Тамара на большую землю прихватила.

Утром после одной из трудовых ночей за нами случилась погоня с собаками - уж не знаю, в каком месте эти твари что унюхали, но лай их слышался всё ближе и ближе. Пришлось Фимке снимать с плеча эмгач и устанавливать его на сошки с расчетом встретить преследователей из укрытия на открытом месте. Проводников и их сопровождение он частью посёк, частью прижал к земле, а спущенных с поводков собак - двух Оля застрелила из парабеллума, а одну зарубил сапёрной лопаткой Миша.

Немцы быстро отошли, а мы убежали. В этом скоротечном огневом контакте закончились наши последние патроны, если не считать по паре обойм на каждую из двух винтовок, что носили мы с Мишей.

- Помните, как мы неудачно ходили наблюдать движение, когда сами же его и прервали? - напомнила Ольга, когда мы выбрали место для днёвки и глодали сухари, запивая водой из фляжек. - Так мы на странную композицию наткнулись совсем рядом со станцией - машина с будкой, на крыше антенны, три палатки и деревянная вышка с пулемётчиком. И всё это обнесено колючкой.

- Место возвышенное? - уточнил я.

- Да. Станционные пути как на ладони. И линия связи на новеньких столбах.

- Печка железная квадратная и навес со столом, на глаз, не больше, чем на пару десятков человек.

- До станции от этого места сколько?

- С километр.

- Предлагаете перерезать личный состав и забрать патроны? - задумался я. - От леса далеко?

- Метров четыреста. Но трава высокая. Днём двое часовых - у ворот и на вышке.

Признаться, у нас уже израсходовалось или подошло к концу многое из немецких удобств, к которым мы успели привыкнуть. Особенно недоставало сухого горючего, при использовании которого получалось не выдать себя дымом, и не оставить следа костра на земле. Да и патронный голод сильно беспокоил - пока нам не приходилось серьёзно отстреливаться, но всё когда-нибудь кончается. Вот собаки у противника появились. Недолго и до прибытия какой-нибудь охранной части - это сейчас в разгар наступления фашистам трудно выделить силы для обеспечения спокойствия на недавно захваченных территориях, но перебои в работе транспортной магистрали, на которую они рассчитывали, заставят их напрячься.

А просить у своих немецкие патроны... не уверен, что их быстро отыщут. Да и заказать можно будет только очередным рейсом через несколько дней, а потом ещё неделю ждать.

Встретились взглядами с Мишкой, одновременно кивнули и принялись собираться - сегодня нам предстоит идти в светлое время, чтобы успеть добраться до темноты.

***

Аккуратное такое подворье пятьдесят на пятьдесят метров обнесено колючей проволокой и снабжено дощатой будочкой в уголке - всё совпадает с описанием. Одна из палаток жилая, вторая, похоже, склад - туда заходят ненадолго и всегда что-нибудь приносят или уносят. Третья - просто проходной двор. Похоже, там и происходит основная деятельность.

Цель заманчивая, но уж очень подходы к ней хорошо просматриваются. Трава не укроет от взгляда часового на вышке.

Уже стемнело, а шевеление в этом небольшом лагере всё не утихает - то бумажку принесут из автомобильной будки в деловую палатку, то мотоциклист умчится. А вот и пара отдельно взятых служивых в том месте, которое прикрыто складской палаткой, преодолела изгородь и потопала в сторону станционного посёлка.

- По бабам пошли, - шепнул Фимка.