Витязь 2 (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов
— Привет, — подошла ко мне Лена, уже облачённая в доспехи.
Поначалу у меня ещё хоть что-то ёкало, а теперь только и того, что ощутил радость от встречи с близким человеком. Я даже как девушку её не воспринимаю. В смысле, отмечаю и красивое лицо, и стройную фигуру, и выдающиеся формы, что проступают даже в доспехах. Но при этом нет и намёка рассматривать её как объект желания. Вот на девицу, пробежавшую мимо с намотанным на руку плащом, я очень даже оценивающе поглядел. А тут, ничего.
— Здравствуй. Хорошо вам тут. А в Москве облачаться в доспехи в черте города без особой нужды, ни-ни. Сразу по карману бьют.
— Ну так и не нужно было туда сбегать, — наигранно назидательным тоном произнесла она.
— Можно подумать у меня был выбор. Ладно, чего из пустого в порожнее лить. Готова?
— Что бы я тогда тут делала? — развела она руками, в одной из которых был стальной щит.
Хотел было спросить зачем он ей, но передумал. Тогда придётся доставать и вручать ей амулеты. Но вести разговор на портальной площади, да ещё и при скоплении народа, как-то не хотелось.
— Тогда вперёд, — произнёс я, открывая портал в Покровск.
Увы, но моих силёнок пока не хватает, чтобы добить сразу до Нефёдовского. Так что, только с промежуточным переходом. Ну или с помощью усилителя, но тогда нужна карта, каковые тратить на такую ерунду не стоит.
Едва Лена скрылась в портале, как я последовал за ней. Далее ещё один переход, и нас уже встречали её родители, стоявшие на крыльце усадьбы. Владимир Сергеевич с трубкой во рту, пуская облака терпкого табачного дыма, а Зоя Павловна кутаясь в шаль.
Оно конечно есть «Телогрейка», но порой хочется отказаться от её использования. Это как всё время сидеть под кондиционером. С одной стороны вроде как комфортно, а с другой этот воздух, который отдаёт холодильником. Поэтому как только позволяет погода, то ограничиваешься открытым окном. Вот и она похоже решила воспользоваться тёплым весенним солнышком.
В тени-то скорее всего ноль градусов. Зато, на солнышке очень даже приятный плюс. И его лучи ничуть не обжигают, а вполне себе нежно ласкают. М-да, зато их уже вполне хватает, чтобы расквасить снег, хлюпающий под ногами противной жижей. Ну и сосульки натекли. Весна в этом году ранняя, и оттепель не первая, так что они успели изрядно так нарасти, некоторые толщиной в мою руку. А вон та, на углу и вовсе с ногу, и длинной в пару аршинов. Интересно, как оно будет в лесу?
— Здравствуйте Владимир Сергеевич, Зоя Павловна, — обменялся рукопожатием с главой семейства, приложился к ручке хозяйки.
Похоже в её взгляде мелькнула лёгкая тень неодобрения. Вполне возможно, что слухи добрались уже и до здешних мест. Дочь она любит, я же сейчас получаюсь уже не потенциальный жених, а нежелательный раздражитель. Похоже разговора нам с ней не избежать.
Я уединился в гостевой комнате, чтобы переодеться, и уже надел поддоспешник, когда в дверь постучали. Вид у меня вполне приличный, поэтому разрешил войти, и не больно-то удивился, увидев в дверях хозяйку дома.
— Никита Григорьевич, я хотела бы с вами переговорить.
— Да, конечно, Зоя Павловна, я весь внимание. Если не возражаете… — я потянулся за бехтерцом.
— Да-да, конечно, облачайтесь.
Она даже не сделала попытки помочь мне. С этим воин должен справляться сам, с помощью оруженосца или товарища. Но лицам противоположного пола делать этого не рекомендовалось, ввиду интимного значения такого поступка. Хотя я где-то и не против. Кажется уже говорил, что матушка у Лены статная красавица, пусть уже и немолода.
— Никита Григорьевич, я прошу прощения за прямоту…
— Вы меня обяжете, если обойдётесь без экивоков, — перебил её я.
— Благодарю. Ходят слухи, что вы всячески обхаживаете княжну Зарецкую. Насколько это соответствует действительности?
Говорить ей о том, что меня припёрли к стенке и лишили выбора я не стал. Лишнее это, от слова совсем. Для всех всё выглядит именно так — я обхаживаю Ольгу Платоновну, она же пока лишь выказывает заинтересованность.
— Так и есть, Зоя Павловна. И насколько я могу судить, мои ухаживания ею воспринимаются вполне благосклонно.
— Понимаю. В таком случае у меня к вам просьба, Никита Григорьевич. Не могли бы вы прекратить общение с Еленой. Возможно вы этого не замечаете, но вы для неё уже давно не являетесь другом.
— Кхм. Прошу меня простить, Зоя Павловна, но я никогда…
— Я знаю. И я благодарна вам за ту прямоту, с какой вы общались с моей дочерью. Но сейчас я вас прошу, оставьте её. Какое-то время ей будет плохо, но если вас не окажется рядом, то боль эта утихнет куда быстрее.
— Но как же быть с моим обещанием данным вам? Я собирался помочь вам в осуществлении ваших планов.
— Эти планы появились задолго до вашего появления. Мы просто вернёмся к изначальным намерениям. К тому же, вы уже нам изрядно помогли, с вашей прошлой охотой. За пару коротких выходов вы добыли столько, сколько обычная артель зарабатывает за полноценный поход.
— Хорошо, я сделаю так, как вы просите, — кивнув согласился я.
— И ещё. Заберите у неё вашу карту. Лучше уж обрубить сразу, не стоит резать по частям и дарить ей даже тень надежды.
— Я вас понял.
— Благодарю.
— Зоя Павловна, вот возьмите, — я протянул ей мой трофейный амулет «Панцирь», — Хотел передать матушке, но она не покидает Орёл, уже приобрела популярность модистки и ей он по большому счёту без надобности. Вам же на границе пригодится. Примите в знак моей благодарности и прощального подарка.
— Благодарю, Никита Григорьевич.
Хм. А ведь сегодня восьмое марта. Получается, что я сделал несостоявшейся тёще подарок на международный женский день. Пусть о нём тут и ни сном ни духом.
А вообще, спасибо Зое Павловне. Не знаю, решился бы я сам вот так обрубить или нет. Подумывал, но не знал с какой стороны подступиться. Опять же моё обещание помочь Нефёдовым. А с поддержкой несостоявшейся тёщи оно как-то легче. И даже не столько перед Леной, сколько перед самим собой.
Закончив разговор, хозяйка оставила меня, а я продолжил облачаться в доспехи, заодно приводя в порядок руны быстрого доступа. Стоит на берегу определиться, что именно мне может понадобиться на охоте.
Князь Зарецкий решил мне выделить зелья роста отличного качества, и я не
