Диагноз - Мария Карташева
– Зачем вы привезли нас сюда? – спросила Крис, присаживаясь за стол. – Вы поймите мой страх, ваши подчинённые на наших глазах выкидывали из домов людей и там творилось какое-то безумие.
– А сейчас везде безумие. И с такими вопиющими случаями мы подробно разбираемся. И поверьте, не всегда неправы мои солдаты. Просто зачем оказывать сопротивление? Ведь всегда можно договориться. Вот вы оказывали сопротивление? – он посмотрел девушке в глаза.
– Нет. – Крис покачала головой.
– Ну вот. Вы целы и невредимы. Так что кушайте, пейте кофе, а он у нас отменный, и начнём знакомство.
– Пожалуйста, вы можете сказать, зачем напали на наш лагерь? Зачем привезли нас сюда? – спросила Крис, потихоньку расслабляясь в обществе Алексея Ивановича.
– Милая моя, мир целиком изменился. Нужно быстро принимать новые реалии и строить свою систему социальных взаимодействий. Система государственности не зря была придумана и сейчас те, кто смог выжить и подсуетиться, строят свои небольшие поселения. И в дальнейшем выжить сможет тот, у кого будут и люди, и техника, и ресурсы.
– Но вы ворвались в мирный лагерь, где создавалась вакцина.
– Смешно, что остался ещё такой наивный слух, что всё это безумие можно остановить вакциной. – Алексей Иванович вздохнул. – Что вы хотите сказать? Что можно сделать укольчик и оживить миллионы монстров, превратив их обратно в людей? Или запихнуть назад в волшебную шкатулку всех новых химер? Мир изменился, и это нужно принять. – Алексей Иванович залпом допил кофе и встал из-за стола. – Ладно, девочки, кушайте, потом у вас будет время отдохнуть, а после найдём вам дело по плечу. – с этими словами он встал из-за стола и пошёл на выход.
– Крис, что происходит? – плачущим тоном спросила Полина.
– Давайте спокойно поедим, потом разберёмся. – отозвалась Крис.
У Крис всегда было хорошее чутьё, именно оно помогло ей пробраться на вершину пищевой цепочки через множество социальных слоёв, и сейчас девушка уловила все сигналы исходящие от внешне спокойного, но очень властного мужчины. Она сразу поняла, что лучше не перечить и слушаться, тогда не будет проблем.
Республика Алтай, лагерь «Центральный», 20 сентября
Казалось, утро медленно стягивает тёмное покрывало ночи, смешивает краски дня и ночи, долго тянет сумеречный час и потом нехотя начинает разгораться светом дня. Машины медленно ехали по дороге к раскрытым настежь воротам лагеря, и хотя все понимали, что смысла ехать внутрь нет и там можно найти только разруху и смерть, какое-то внутреннее чувства неверия в произошедшее гнало их вперёд.
– Это ваш лагерь? – глядя на застывшие лица, спросила Настя.
– Был. – сломанным голосом сказал Толоконников.
– Там вроде заражённые ходят. Нам точно туда нужно? – настороженно глядя через лобовое стекло в приоткрытую щель ворот, спросила Настя.
– У нас машины специально подготовлены. Проедем. – бесцветным голосом, не отрывая взгляд от ужасного зрелища, сказал Михаил.
Перед самым входом возле стен плавал густой туман, он потихоньку оседал, но внизу ещё клубился, и в нём проглядывалось шевеление долбиков, дожирающих своих жертв и замирающих во сне.
– Мать честная. – стягивая с головы вязаную шапочку, тихо проговорил Немец.
Машины медленно вкатывались на территорию, туман исчезал вместе с дуновением ветра, и вскоре ужасающая картина стала проявляться во всех красках. По территории были разбросаны окровавленные тела, жилища зияли дырами выбитых дверей, а вдалеке, на том месте, где раньше была лаборатория, курилось пожарище.
– Суслик, – каким-то надломленным голосом сказал Толоконников, – вон к тому домику сверни.
Миша показал на отдалённо стоящий вагончик, где чётко была видна вынесенная дверь, а этом могло значить только одно – Крис там не было. Щемящее чувство глухой тоски тупо укололо мужчину в область сердца, он поморщился, задержал дыхание и пошёл на выход.
– Ты куда, командир? – спросил Немец.
– Там дом мой.
– Не, командир. Там уже ничего нет, – глядя на бледное лицо Толоконникова сказал Немец и пересел поближе к двери. – Ты не серчай, но сейчас прогулки могут быть опасными, даже для таких рисковых парней как ты.
– Отойди. – глухо сказал Толоконников.
– Ты в агрессию-то не впадай, – видя, как наливаются кровью глаза Толоконникова, сказал Немец, – кто тебе сказал, что той, кого ты ищешь, нет? Може, спряталась, може, ещё шо, а ты пойдёшь помирать? Кому от этого легче?
Все слова больно ковыряли пульсирующий вакуум внутри головы Толоконникова, но здравый смысл в словах Немца просочился сквозь марево боли, и мужчина остановился.
– А кого-то ещё нашли?
– Да. Кирилл Ольку нашёл, это его знакомая, они вместе спасались, что ли, – отозвался Кудрин, – да и я видел, как сажали в машины людей. Так что Крис вполне могла уехать с ними.
– А вот раньше-то нельзя было сказать? – одними губами проговорил Немец.
– Знаешь, я тут тоже не просто так. – отмахнулся Кудрин и тяжело вздохнул. – Где всех теперь искать, не представляю.
– Слушай, а в корпусе больнички не могут они прятаться? – спросил Суслик.
– Там тоже дверь выбита. Руслан туда заскакивал, передал сообщение, что полки с препаратами пусты. – покачал головой Кудрин. – Тут ещё Кирилл где-то должен шариться, но что-то его давно не было слышно.
– Нужно собрать всех, кто смог спастись и понять, куда можно передислоцироваться. Кто-то отправится с ними, а я… и кто пойдёт со мной… поедем искать тех, кого увезли. – сжал кулак Толоконников.
– Немец, – шепнул Суслик с водительского кресла, – ты его понимаешь?
– Оставь полкана в покое. Видишь, у мужика горе.
– Что это? – спросила Настя, всё время испуганно оглядывающаяся по сторонам. – Ну вон в окне. – она ткнула пальцем в сторону больницы, где на последнем этаже к окнам прильнули лица людей.
– Там наши. – сдавленно сказал Толоконников, с улицы было отчётливо видно, что с двух сторон люди зажаты долбиками, заполонившими коридоры.
– Значит так, – сказал Толоконников, – сейчас все, кто не будет участвовать в том, чтобы вызволить людей, пересаживаются к Руслану. Оттуда к нам идут те, кто может воевать, и сразу же идём спасать людей.
– Командир, там до хрена этой мразоты, – пожал плечами Немец, – может тоже через окна эвакуировать? Что скажешь Суслик? Реал?
– Нормально. Вполне хороший доступ, сейчас до моего жилища докатимся, я приспособы возьму и спустим всех. – пожал плечами Суслик.
– Хороший план. – мрачно отозвался Толоконников, сердце которого ныло, потому что он буквально чувствовал, что там в больнице, среди спасшихся нет его Крис.
Глава 4
Республика Алтай, территория тюрьмы, 20 сентября
Заунывная мелодия ветра проваливалась в водосточные трубы, неслась за окнами, свистела в где-то в чердачном пространстве. Крис проснулась с мрачным чувством безысходности, от постельного белья немного пахнуло сыростью,
