Мертвый узел - Андрей Царев
— Добрым матерным словом, — пошутил Миша, доставая из подсумка на бронежилете пачку сигарет.
Странно, вроде бы, раньше он не курил? Или я просто забыл об этом? Миша чиркнул зажигалкой, затянулся, и подмигнул мне.
— Слушай, у нас некомплект, а задачи нарезают будь здоров. Вот-вот КТО объявят, ЧП уже ввели, вторую роту в Москву отправили, прикинь, — делился он со мной служебной информацией, — а оружие нифига не выдали. Говорят, не положено там оружие. А там, — показал он рукой в ту сторону, где, по его мнению, должна была быть Москва, — стреляют сегодня, по радио слышал. И связи нет с нашими.
— Связи то понятно, почему нет, — вмешался в разговор Алексей, — или сотовые отобрали, или глушилки работают на митинге.
Они были точно в таких же комплектах, что и Быков, в такой же новой форме, синий мох, и тоже без оружия, только щиты и дубинки. Ростом оба за метр восемьдесят, здоровые, коренастые, старого набора. Это сейчас в ОМОН берут всех подряд, и худых, и маленьких, выбирать то не из кого, а вот раньше, тогда отбирали здоровых.
— А что, Саныч, примем назад Лысого? — подмигнув мне, обратился Леха к командиру роты, и тот заулыбался.
— Пусть рапорт пишет и вперёд, тут со дня на день такое начнётся, да не дыми ты в мою сторону, — прикрикнул Сан Саныч на Михаила. Он сам не курил и всячески не поощрял курение личного состава, но бороться с этим было выше его сил.
— Какое такое? — прищурился я, — вон, уже началось, — показал я на лежащие трупы, около каждого стоял сотрудник спецназа с оружием наготове, — мёртвые поднимаются и живых кусают!
— Вот это самое я и имел в виду, — кивнул головой Быков, карантин уже объявили, сидеть по домам, заводы, фабрики и магазины встанут, народ без денег, злой, голодный, вот и пойдет за вилы браться и власть скидывать. Так что, работы много будет. Ну так что, восстанавливаешься на службе? Нам, кстати, зарплаты с сегодняшнего дня подняли, и дополнительно по штуке в день за КТО, если объявят. Так что, мы тут с тобой трындим, а повышенная зарплата капает.
Повисла недолгая пауза, а после раздался выстрел. Один из бойцов ФСБ выстрелил в голову тому худому типу, что порезал Котлова. То ли он так быстро восстал, то ли просто нервы у мужика не выдержали. Несколько молодых бойцов, стоявших чуть поодаль, вытянули шеи и испуганно смотрели в ту сторону.
— Видали, — крикнул им Саныч, — вот что бывает за невыполнение приказа в боевой обстановке!
Леха с Михаилом чуть не заржали, но сдержались, только Миша подавился табачным дымом и закашлялся.
— Сука, — сквозь слёзы процедил он, когда я несколько раз кулаком стукнул его по бронежилету на спине, чуть не отбив руку, — Саныч, стволы надо получить и нам, вон что происходит.
— Ладно, мужики, — начал я прощаться, побегу я. С вами хорошо, но мне домой надо. А на счет восстановиться, я подумаю. Телефон есть, позвоню, — подмигнул я Быкову, потом пожал всем руки и быстрой походкой двинул в сторону автобусной остановки.
Она располагалась недалеко, сначала по пешеходному переходу я перешёл через дорогу, прошёл островок безопасности и снова через дорогу, дальше дворами метров двести, подняться в горку по небольшой бетонной лесенке с железными перилами, снова во двор, и вот, вышел на улицу Горького, прямо к автобусной остановке. Странно, машин тут почти не было, только из динамиков машины ДПС неслось.
— Граждане, оставайтесь дома, в городе введено чрезвычайное положение, любые выходы на улицу без уважительно причины запрещены…
Так как на остановке стоял я один, машина предсказуемо остановилась около меня, и два молодых лейтенанта, один с кобурой на поясе, второй с ПП — 2000 в руках, вышли из машины, и тот, что был с пистолетом, спросил у меня.
— Вы что, не слышали? Почему тут находитесь? Документы предъявите?
Я полез в карман за паспортом, и начал пояснять.
— Товарищ лейтенант, домой еду, автобуса жду. Как же мне быть? Я не могу мгновенно в свою квартиру телепортироваться.
В это время я заметил, что правая рука у сотрудника перебинтована.
— Не мёртвые вас укусили? — с опаской посмотрел я в лицо гаишника.
— Нет, — усмехнулся он, диктуя второму мои данные, которые тот вбивал в ноутбук, разложенный прямо на капоте машины, — псина бешенная, пристрелили её, да она и укусить толком не успела, поцарапала клыком немного, я в голову ей сразу выстрелил, — похлопал он по кобуре на боку, — с ошёйником была, породистая. Эх, найти бы хозяина да, — гаишник сжал руку в кулак и сразу поморщился от боли.
Второй закончил вбивать мои данные, подождал несколько секунд, потом отрицательно покачал первому головой. Лейтенант с перевязанной рукой протянул мне паспорт и пояснил.
— Автобусы и такси тут не ходят, в этой части города проводятся специальные мероприятия. Вы тут рядом живёте, минут двадцать пешком. Так что идите домой, мы сообщим, на посты впереди и патрульным экипажам, что бы вас не трогали.
— Благодарю, убрал я в карман протянутые документы, попрощался и пошел в сторону дома.
Действительно, прохожих на улицах почти не было, изредка попадались редкие машины, и на площади Свободы стоял наряд вневедомственной охраны в бронежилетах и касках, с теми же ПП — 2000. Они только проводили меня взглядом, но задерживать не стали. Но чем дальше я отходил от центра, тем больше мне попадалось машин на встречу, изредка кое-где даже брели одинокие прохожие, а уже ближе к дому пешеходы на улицах попадались всё чаще и чаще, когда я подходил к дому, то из знакомой пятёрочки послышались ругать и крики. Очень хотелось пить, я облизнул пересохшие губы и решился зайти внутрь.
Орал пьяный мужик в рваном плаще серо-коричневого цвета и тряс бутылкой водки в руке. Рядом стояла старушка с пакетом и пара женщин лет сорока. Молодая продавщица, та самая, что продала мне пиво утром, пыталась отобрать эту бутылку у него из рук.
— Что за шум, а драки нет? — решил я вмешаться.
Мужик посмотрел на меня и быстро затараторил.
— Тык это… я оплатил, а она не даёт. Говорит что-то там
