Изумруд Люцифера - Анатолий Федорович Дроздов
Воин рывком поднял Пьера-Роже, взвалил его на плечи и, пошатываясь под тяжестью, медленно побрел к замку. Когда он миновал оставшийся неповрежденным камнемет, еще двое воинов выскочили из-за развалин барбакана и подхватили раненого рыцаря. Стрелок, а это был безъязыкий Абей, доверив им нести Пьера-Роже, подхватил с земли два копья и пошел рядом, охраняя. Сеча осажденных и защитников камнемета тем временем уже распалась на отдельные группки, где одни, отчаянно обороняясь, отступали к замку, а другие не слишком рьяно наседали: оборонявшиеся бились нещадно. Поэтому процессия под охраной Абея беспрепятственно прошла к воротам, которые распахнулись, пропуская их и тех, кто пробился следом. Вылазка сорвалась.
…Когда Кузьма, потрясенный увиденным, открыл глаза, ему показалось, что кабинет залит мягким зеленым светом. Он опустил веки, отчаянно потряс головой и вновь поднял их. Зеленого свечения не было. А было утро, и веселые лучи яркого весеннего солнца, пробиваясь через щели пластмассовых жалюзи, пронизывали кабинет насквозь…
* * *
Жаркое мартовское солнце к полудню растопило выпавший накануне снег; на шоссе под колесами машин чавкала грязная бурая каша. Было скользко, при повороте налево «альфу» занесло. Рита легко выровняла машину и вдруг вспомнила, что несколько месяцев назад на этом же повороте случилось нечто похожее. Только тогда под колесами был лед, и ехала она к Кузьме Телюку.
После тех двух встреч – сначала с Телюком, а потом с Ангелом – что-то как бы надломилось в ней. Исчезла прежняя легкость, с какой она на зависть всей редакции собирала материал и писала свои «рашпильные» статьи. Вообще после того, как она в панике сбежала от скотских приставаний Ангела, хотя с самого начала планировала как раз таким путем вытянуть из него информацию, у нее все не клеилось… Даже личная жизнь… Единственной пользой от всей этой лабуды было то, что напуганная диагнозами Кузьмы и Ангела (которые подтвердились полностью) Рита всерьез занялась здоровьем и за три месяца подлечила свои болячки. Но жить монашкой и ходить в поликлинику было тоскливо до тошноты. Ирка Хандогина, ее единственная редакционная подруга и в какой-то мере последовательница (по стилю работы), которой Рита пожаловалась на свою беду, заключила безапелляционно:
– Да сглазили тебя! Он же колдун – ты что, не знала? Да еще и обидела его. Не надо было ломаться…
Тайком от всех Рита съездила к гадалке, которую ей посоветовала немолодая бухгалтерша (она одна из немногих в редакции симпатизировала бесшабашной корреспондентке). Пожилая черноглазая гадалка, раскинув свои странные карты, сказала, что на сердце у Риты любовь, присушил ее чернобровый король, и тут же предложила дорогое, но «очень верное» средство для отсушки или, по выбору клиентки, чтобы присушить к ней «на веки вечные» чернобрового. От обоих средств Рита отказалась и, выйдя от гадалки, долго отплевывалась: и от того, что услышала, и от себя самой, скатившейся до такого маразма.
Разъярившись, в конце концов, на всех сразу, она и выдала на-гора свою статью «Кто вы, Ангел смерти?». Паша Громов поставил ее в номер, но в своем кабинете с глазу на глаз сказал так:
– Ерунда это все, Рита! Служба даже рядом с твоим Ангелом не стояла, она этим не занимается. Он, видно, дурак порядочный, а ты уцепилась. Я материал опубликовал: лишний раз им фитиль вставить не помешает, но, честно говоря, это совсем не то, что читатели привыкли видеть за подписью Маргариты Голуб. Не твой язык, свинцовый стиль… С какой стати ты вдруг стала писать о себе в третьем лице? За этим Ангелом, чувствуется, кто-то стоит, но вот кто? Может, ты зря от него сбежала?
Из кабинета Громова Рита вышла с пунцовым лицом и только у себя в комнате дала волю чувствам. В ярости она швырнула о пол пепельницу из снарядной гильзы, подаренную ей одним бравым офицером (полковник оказался слаб на женщин и готов был продать ей за ласки всю систему обороны страны). Следом за пепельницей едва не отправился монитор с семисвечником на корпусе, но в этот момент зазвонил телефон, а через пять минут Рита сидела за рулем «альфы».
…Григорович встретил ее у самого въезда на глухую улочку частного сектора. Устроившись рядом, он указал, куда ехать, и пояснил:
– Там дальше милицейский пост. Они не пустят, но со мной… Подумают, что еще один эксперт или следователь. Следователи и эксперты разные бывают, в том числе молодые и красивые, – весело хихикнул он. – Их много сегодня здесь побывало…
В конце улочки стоял синий автомобиль с маячком такси на крыше («фольксваген-пассат», – определила Рита). С левой стороны дверцы его были распахнуты, открыта была и крышка багажника. Рита припарковала «альфу» рядом и, прихватив фотоаппарат, выбралась наружу.
– Здесь, значит, все и произошло, – суетился рядом Григорович, – водителя, когда он ждал своего пассажира на стоянке, оглушили ударом по голове, связали и сунули в багажник. Потом завели машину с жертвой сюда и в салоне застрелили – прямо в глаз. Видите, на заднем сиденье и на полу кровь! Машину закрыли и ушли. Водитель в багажнике очнулся от холода и стал звать на помощь. Здесь уже никто не живет, он бы замерз, но поблизости в заброшенном доме квартируют бомжи, они услышали… Не знаю, что он им пообещал, но милицию они вызвали…
– Ну, и что тут сенсационного? – спросила Рита, деловито фотографируя машину, раскрытый багажник, следы крови. – Обыкновенное убийство. Наверное, задолжал кому-то…
– Мы тоже так поначалу подумали, – прижмурился Григорович. – Но потом откатали пальцы у покойника, пробили его по учетам и обомлели.
Григорович наклонился к ее уху и стал горячо шептать. Рита торопливо писала в блокноте (в ее сумочке лежал цифровой диктофон, но, по договоренности, с такими источниками использовать его было нельзя). Работая ручкой, она лихорадочно соображала: сенсация это или просто хороший кусок хлеба с маслом. Пока тянуло больше на масло, но в любом случае она поняла, что первую полосу ей сегодня обязательно отдадут – и с продолжением на внутренней странице. Приехала она не зря.
– А почему этим делом занимается Служба? – спросила она Григоровича, когда тот умолк. – Хоть этот покойник и большой грабитель, но вроде обычная уголовка?
– А-а… – заговорщицки улыбнулся Григорович, – дело в том, что, как показал водитель такси, двое преступников – иностранцы. Говорили, как он считает, по-немецки. Это еще следует проверить, поскольку языков таксист не знает – у него и с
