Вертел я ваши кланы! Том 5 - Андрей Розальев
Через полчаса я почувствовал входящий от мамы, и вскоре они с папой уже присоединились к нам. Шаман неодобрительно посмотрел на маму и сказал, что женщинам здесь не место, отправил к Рики. Мама извинилась, и ушла также порталом.
— Кватоко рад знакомству со старшим Медведем, — шаман пожал отцу руку.
— Взаимно, — отец оглянулся по сторонам. — Ну что, мой сын не слишком тут всех озадачил?
— Твой сын озадачил всех, но все очень довольны, — хмыкнул Кватоко. — Джозеф меня сейчас приветствовал не молча, как обычно, а по имени назвал. Когда такое было?
— Мишка может, — довольно покивал отец. — Он даже патриархов припряг ему помогать.
— В нём говорит сила предков, — многозначительно ответил Кватоко. Но на этот раз я понял, о чём он.
Мне дали местный традиционный костюм. Рубаха, штаны — всё добротное, но ткань грубая. Ну ладно хоть трусы разрешили оставить. Пояс, вышитый бисером, с чем-то вроде вышитого передника длиной до середины голени. Мокасины, похожие на тапочки из кожи. Поверх всего этого — длинная, до пола, накидка на плечи. Всё белого цвета, с вышивкой, и богато украшено бахромой. И, наконец, шапочка, или, скорее, венец из перьев, с парой торчащих вверх особенно больших перьев.
— Если я буду объяснять каждую деталь костюма, — заметив мой растерянный взгляд, улыбнулся шаман, — мы отсюда не выйдем до новой Луны.
— О, как я погляжу, мы вовремя! — раздался позади меня голос деда.
— Мы могли не торопиться, без нас бы не начали, — проворчал второй голос.
Я повернулся. Вся компания в сборе, а второй голос принадлежал, очевидно, Переславу. Зачастил он что-то, раньше, говорят, в своей хижине годами безвылазно сидел.
— Приветствую вас, Великие, — церемонно поклонился я.
Шаман так и замер на месте. А потом бухнулся на пол. Не просто поклонился, а буквально упал на колени, а головой упёрся в пол, вытянув обе руки вперёд.
— Вот как надо патриархов встречать, — поднял палец к потолку Переслав, явно польщённый. — Встань шаман, мы тут, как говорится, с неофициальным визитом.
О! А Переслав шутить умеет! Похоже, он после уединения постепенно оттаивает. Так, глядишь, ещё сотня лет — и за простого дедушку сойдёт.
Кватоко ещё помедлил. А ведь он видит, кто перед ним. Каждого. И здесь единственный не-маг — это мой отец.
— Внучек! — из-за спин остальных гостей выбралась бабушка. Ах да, ещё бабушка не-маг.
— Ура! Бабуля! Вот это сюрприз!
Я обрадовался совершенно искренне. Мы последнее время с бабушкой виделись редко, тем ценнее была каждая встреча. А уж то, что она выбралась аж в Канаду!
— Ух, внук, говорят, ты аж двух девок-то захомутал?
Я сразу смутился. Вот как-то даже с родителями не обсуждали. Они просто делали вид, что так и должно быть. Но бабушка — это бабушка. Она за словом в карман не полезет.
— Ну, бабушка, так получилось, — я опустил глаза.
— А чо краснеешь, как пионерка у гинеколога? — бабушка хихикнула. — Чай, не прину́дил, сами пошли. Значит, есть ради чего. Одну вида́ла, а вторая кто? Неужели из краснокожих?
Разговор наш шёл, конечно, на русском, и наши все посмеивались тихонько, а вот Кватоко взирал на бабулю со смесью восхищения и недоверия. Понять он ничего не понял, наверное, но сама атмосфера!
— А вторая — моя дочь, — неожиданно серьёзно ответил Вадим. — Её душа переселилась в тело индеанки. Это долгая история, в которой Миша сыграл ключевую роль.
— Ох ты ж, страсти-то какие! — глаза у бабули сузились, став щёлками. — И мне ни одна зараза ничего не рассказала! Ну ничего, накормлю вас пирожками со слабительным, будете знать!
— Простите, — встрял в разговор шаман, — но по обычаям женщины должны быть с невестой.
— Не будем нарушать обычаи, — кивнул дед, и щёлкнул пальцами. Все наши женщины тут же исчезли.
«Ой, и бабушка здесь! Вот это сюрприз!»
«У неё очень много вопросов, а ещё она обещала нас наказать, за то, что мы ей ничего не рассказывали».
«Чтобы у неё на старости лет крыша поехала?»
«Мне кажется, мы все очень сильно недооцениваем бабушку!»
Шаман, меж тем, предложил всем оставшимся мужчинам выйти на улицу и сесть вокруг небольшого костра, перед которым уже сидели двое старейшин. Два патриарха, шаман, старейшины, трое отцов — мой, Рики и Илларии, Роман и Федя Гордеевы, и Лёня. Гордеевы уже мои люди, Лёня тоже мой, только пока не совсем, но почти. Ну и я. Очень пёстрая и необычная компания.
За час до рассвета, когда небо на востоке уже стало светлеть, шаман раскурил трубку, сделанную, кажется, из обожжённой глины, с длинным, не меньше полуметра, деревянным мундштуком. Руки у него в присутствии патриархов заметно подрагивали, но со своей задачей он справился.
— По обычаю, забирая девушку из племени, жених должен выкурить с вождём трубку мира, в знак мирных намерений. Но с вождём у нас загвоздка вышла, так что вместо вождя — мы со старейшинами.
— Зато свидетели по высшему разряду, — улыбнулся Вадим.
— Это церемония, — объяснил шаман, — во время которой мы призываем духа мира ниспослать нам своё откровение. Это сродни молитве или медитации, сердце которой — мирные намерения пожелавших разделить друг с другом огонь и дым этого очага.
Табак оказался ароматной курительной смесью. Если не пытаться затянуться — то почти как кальян.
Трубка пошла по кругу. Справа от меня сидел Джозеф, и, передавая ему трубку, я невольно думал о том, какие раздрай и смятение мы принесли своим появлением в эту семью. Рэйен пытается контролировать эмоции, как и Джозеф, но видно, как тяжело им воспринимать всё происходящее. Может, менее жестоко было бы забрать тело девушки и просто уйти?
А слева от меня сидел Роман Гордеев. Глава моего трофейного клана. Который сложит полномочия, когда мой клан получит признание. И принимая от него трубку, я видел в его глазах глубокую задумчивость.
Не знаю, как это работает, но в этот предрассветный час, сидя под звёздами Онтарио, я действительно почувствовал умиротворение.
А потом началась собственно сама церемония. И началась она ещё до
