Близкие враги - Владимир Михайлович Мясоедов
— Подсобить, капитан?! — Сверху почти на голову Олегу плюхнулась фигура человека в броне, так густо перемазанная кровью, опилками, перьями и какой-то черной жижей сильно напоминающей мазут, что чародей, прекрасно знающий всех своих подчиненных в лицо и по именам, даже не понял — кто это. Однако говорил он на русском, на голове таскал самурайский шлем и в одной руке сжимал автомат, а во второй зловещего вида обсидиановый кинжал, которые их подземного города царства Кащеева его подчиненные едва ли не мешками вывозили. Древнее оружие мгновенно вонзилось в бок противника, пытающегося второй раз резануть саблей спину владельца «Тигрицы», и тот прямо на глазах стал усыхать, будто старея на десяток лет каждую секунду. Коэффициент полезного действия артефакта-вампира конечно являлся относительно скромным, но можно было не сомневаться — если у убийцы имелись какие-нибудь незначительные раны, синяки или просто усталость, то через пару мгновений их уже не будет.
— Если только немножко, — продолжил свое дело Олег, поправляя еще несколько изготовленных к бою ракет так, чтобы они смотрели не точно в проем пушечных портов, а немного в сторону. В стену судна, столкновение с которой обязательно вызовет детонацию реактивных боеприпасов, которые вряд ли имели волшебный аналог хитрой электроники, не дающей взорваться слишком близко к месту запуска или способную на распознавание по типу: «свой — чужой». Нет, изготовить подобные прибамбасы местные умельцы без сомнения могли, однако снабжать ими сотни одноразовых взрывных устройств на дрянной мобилизованной барже никто бы не стал из по причинам экономической целесообразности. Парочку посланцев смерти, вылезших из направляющих своего ложа и вставших под углом, схватили и немедленно вернули на прежний курс оказавшиеся рядом артиллеристы, но незначительное перемещение еще трех осталось вроде бы незамеченным, поскольку все смотрели не на них, а на русских боевых магов. И активно пытались их убить, конечно же. — Я уже заканчиваю...
В руках чародея из хранилища со свернутым пространством появилась пара бочонков с зажигательной смесью, которые он метнул в демона, рядом с которым были складированы целые ящики ракет...И в один из них, едва-едва успевший выбраться за те пределы, в которых защитные амулета Олега останавливали или как минимум ослабляли вражеские атаки, немедленно угодил сноп картечи, выпущенный каким-то матросом из короткого обреза, который он в боевой обстановке таскал с собой даже во время работы. Вряд ли это примитивное ружье использовало зажигательные боеприпасы, скорее уж просто куски рубленного свинца или какого-то иного металла, трущиеся изнутри о дуло, умудрились за время своего короткого но очень быстрого путешествия по стволу раскалиться докрасна. Результат от этого не изменился — сваренная алхимиками дрянь не выдержала такого надругательства, полыхнула и взорвалась, разбрасывая пылающие брызги во все стороны стразу. Неимоверным усилием воли Олег сумел то ли взять устремившуюся в его направлении часть полыхающей жидкости под контроль, то ли затормозить её в воздухе при помощи телекинеза, остановив этот волшебный напалм от того, чтобы забрызгать его самого и его союзника, однако вся палуба рядом с ними мгновенно оказалась охвачена огнем. И потолок тоже — высота помещения едва-едва позволяла путешествовать по нему человеку среднего роста не сильно склоняя голову, а потому мгновенно начавшийся пожар стал распространяться во все стороны сразу по двум плоскостям. Причем очень быстро. То ли сей мобилизованный грузовоз вообще никогда за годы эксплуатации не знакомили с пропитками, предотвращающими или как минимум затрудняющими возгорание, то ли происходила обработка во времена молодости судна, когда в данном мире еще и в помине не было ни самого Олега, ни даже его предшественника.
— Пора сваливать! — Весьма благоразумно решил его подчиненный, метнул веером пяток гранат и воспарил по направлению к дыре, ведущей наверх. Олег, конечно же, сразу же последовал за ним, напоследок напоследок силой мысли воспламеняя фитили ракет тут и там. Второй бочонок с зажигательной жидкостью, увы, оказался потрачен напрасно — демон явно не желающий подвергаться физиотерапии, связанной с быстрым и экстремальным нагревом, залил его потоками то ли пены, то ли жидкой паутины, материализуя те при помощи десятка вычерченных рун. Но имелась серьезная надежда на то, что абсолютно все реактивные боеприпасы он подобным способом обработать не сможет или не успеет.
Все-таки воспламенение специально подготовленных для воспламенения веревочек, пропитанных чем-то горючим, давалось опытному пироманту легче чем моргание, а часть изготовленных к бою лафетов находилась на противоположенном конце трюма, куда щупальца монстра банально не дотянутся. — За мной!
— Есть! — Радостно согласился боец, тоже спешно начиная набирать высоту, несмотря на какого-то османского берсеркера, с кинжалом наперевес кинувшегося ему в ноги и повисшего на бронированном ботинке. Удары лезвия раз за разом обрушивались на голени, бедра и пах, однако урон пока наносили главным образом моральный — простой сталью, причем возможно далеко не лучшего качества, амуницию ударного отряда Олега требовалось и в идеальных-то условиях пилить и резать как минимум минуты три, чтобы добраться до находящейся внутри плоти, а когда носитель доспеха еще и пытается весьма активно пинаться на лету, то подобная задача и вовсе разом переходила в категорию практически невыполнимых. — Отцепись, паразит! А то хуже будет!
Однако матрос не отцепляться не желал, с ловкостью обезьяны продолжая висеть на прежнем месте и даже умудряясь уклониться от парочки взмахов обсидиановым кинжалом. То
