Валентин Леженда - Скорость Тьмы
Женщина была не одна. Ее сопровождали три мрачных мужика, облаченных во все ту же лишенную опознавательных знаков военную форму.
— Это он? — хрипло спросил один из них.
— Да, — подтвердила врач.
— Я не совсем понимаю, ЧТО здесь происходит?!! — раздраженно произнес Карел и тут же почувствовал, что падает.
Пол стал медленно крениться ему навстречу, стены перекосились, постепенно уходя из поля зрения, потолок вообще исчез.
Последнее, что майор успел увидеть, перед тем как погрузиться в абсолютное беспамятство, это странный продолговатый предмет в руке одного из незнакомцев.
«Взяли дурака еще тепленьким», — только и подумал Карел, исчезая в мертвой, абсолютно глухой темноте.
Очнулся он у себя дома.
Майор лежал на кровати в пальто и ботинках.
На часах где-то около полудня.
Голова была на удивление ясной, а вот с памятью случились какие-то нелады.
Ну никак он не мог вспомнить, что же с ним приключилось в больнице. Отчетливо помнилось, как ехал туда, как разговаривал с охраной, предъявлял пропуск, шел по залитому солнцем парку, читал памятную табличку, а дальше... провал.
В одном Карел был уверен на все сто: Риты в этой клинике он так и не нашел. Уверенность была довольно странной. Если в памяти дыра, как можно знать, видел он ее там или нет. И кто в конце концов доставил его домой? Встав с кровати, майор внимательно осмотрел пол и входную дверь. Мокрые следы на ковре были лишь от его ботинок. Выходит, он сам пришел домой, а что было с ним по пути, начисто забыл.
— Хреновый же из тебя, братец, оперативник, — вслух произнес Карел. По большей части для тех, кто наверняка установил в его квартире подслушивающие устройства.
Не нужно быть нейроразведчиком, чтобы понять: его сознанием довольно бесцеремонно манипулировали.
Хотя что он — о своем?
Незримые, но реально существующие силы манипулировали сознанием миллионов, так что сейчас ему не на кого было обижаться. Ну разве что на себя за форменную глупость. Нарушил распоряжение начальства, поперся на окраину города, вторгся на территорию некоего явно немедицинского объекта.
И для чего они только вывеску повесили? Полный абсурд!
В прихожей настойчиво зазвонил телефон.
Так он звонил лишь в особых случаях. Майор уже давно научился различать звонки.
— Да, Александр Александрович, я слушаю.
— А как ты узнал, что это я звоню? — искренне удивился на другом конце провода подполковник.
— Да трубка внезапно накалилась, — серьезно пояснил Карел, — и серой от телефона запахло.
— Гм... — Сан Саныч явно одобрил шутку. — Ладно, герой, давай сейчас прямо ко мне.
— Как? Я ведь еще на отдыхе.
— С этой минуты отдых окончился, Карлуша, — грустно вздохнул в трубке подполковник. — Тут Родина в опасности, так что ноги на плечи и вперед.
— Через полчаса буду...
Разъединив связь, майор несколько минут простоял у большого зеркала, висящего в прихожей. Отражающийся в зеркальной поверхности человек был ему незнаком. Но наваждение быстро прошло, и через несколько минут Карел уже спешил на встречу со своим непосредственным начальником, нутром чуя: его все-таки убирают из Москвы. Куда подальше и, возможно, в один конец.
Казалось, с последней встречи прошли не сутки, а какие-то два-три часа. Сан Саныч все так же пыхтел любимой ореховой трубкой, пребывая в шутливо-дружеском расположении духа.
— Обстоятельства здорово изменились, — с некоторым сожалением сообщил он сидящему напротив Карелу. — Такая у нас работа, ты уж не обессудь. Думал, пусть парень немного погуляет, развеется, ан нет... Сверху давят, отправляй, говорят, сокола на новое задание, время, мол, не ждет.
— Понимаю. — Майор прилагал большие усилия, чтобы выглядеть естественно.
Идеальнее всего сейчас было бы вообще прикинуться тупым послушным манекеном и лишь согласно кивать в такт речи начальника, а на все возможные вопросы монотонно отвечать: «Сделаем».
— Что-то ты неважнецки сегодня выглядишь, майор...
— Плохо ночью спал.
— А что ж такое, может быть, кошмары?
— Не без этого.
— И что тебе снилось?
Это уже вообще лишнее, но ответить придется.
— Ева Браун неглиже.
— Ну, разве это кошмар? — рассмеялся Сан Саныч, выпуская дым через ноздри. — Мне бы такое приснилось... я бы обрадовался.
— А она там не одна была, а с Гитлером, — мрачно добавил майор.
— Это как? — опешил подполковник.
— А вот так!
— И что же они там делали?
— Вы действительно хотите это знать?
— Если можно.
— Рвали на куски большую карту Европы и жрали их...
Сан Саныч перестал улыбаться и глубокомысленно добавил:
— М-да, действительно кошмар. Ну и воображение же у тебя, Валдек. Впрочем, не хочешь говорить, что тебе на самом деле приснилось, не говори. Я поинтересовался из вежливости. Обсудим мы сейчас кое-что другое. Понимаю, ты устал, но время, как я уже говорил, не ждет. По некоторым данным, в Германии готовится покушение на фюрера. Что по этому поводу думаешь?
— Бесполезно, — ответил Карел, массируя виски, — Смерть бесноватого вряд ли что-то существенно изменит. А кто стоит в центре заговора, известно?
— Скорее всего, верхушка Абвера, хотя, оговорюсь, эта информация не проверена. Уж слишком много дезы в последнее время идет из Третьего рейха. Но пофантазировать на эту тему нам никто не запретит. Ну, к примеру: что мы выиграем в случае успеха покушения? Как думаешь, кто сядет на опустевший трон?
— Можно только предположить... — Майор задумался. — На место фюрера вполне может прийти такая заметная фигура, как Герман Геринг, хотя заговорщики могут готовить и своего кандидата — того же Канариса. Заранее прогнозировать сложно.
— Ну хорошо, допустим, — кивнул подполковник. — Герман Геринг — рейхсминистр, рейхсмаршал, глава Люфтваффе, влиятельнейшая фигура рейха. Что изменится, если у руля станет именно он?
— А вы как считаете? — вопросом на вопрос отреагировал Карел.
— Мне интересно услышать твое мнение. Что ж, ничего не поделаешь.
— Геринг — официальный преемник фюрера. Его нельзя назвать патологическим антисемитом, как того же Гитлера. Ходят слухи, что на руководящих постах Люфтваффе служат евреи. Но, пожалуй, это единственное различие Гитлера и Геринга. Герман — верный соратник своего вождя. Именно он организовывал все основные «боевые операции» нацистов, когда в Германии шла ожесточенная борьба за власть. Именно он создал в тридцать третьем году первый концлагерь. Именно Геринг стоял за поджогом Рейхстага. Пожалуй, из всего близкого окружения Гитлера он — самый агрессивный.
— Значит, ты считаешь, что его фигура у руля Третьего рейха нам не выгодна?
— Кому — нам? — осторожно уточнил майор. — России или нейроразведке?
— А разве это имеет значение? — удивился Сан Саныч. — Итак, кандидатура Геринга нам не подходит, хотя можно предположить, что он вполне способен по-мирному договориться с англичанами...
— После того, что Люфтваффе сотворили с английскими городами? — усмехнулся Карел. — Нет, никакой либерализации при Геринге в Германии не будет и ни с кем он о мире не договорится.
— Ну хорошо, — удовлетворенно кивнул подполковник. — А как тебе такая фигура, как Альберт Шпеер?
— Личный архитектор фюрера? — Майора откровенно забавляла эта игра в имена. — Его новаторские архитектурные решения впечатляют, да и на посту имперского министра вооружений он себя вполне достойно проявил. Но почему вы заговорили именно о нем?
— Еще одна заметная фигура, — просто пояснил Сан Саныч. — Мы ведь сейчас фантазируем. Станет во главе рейха Шпеер — глядишь, Германия одумается, новый лидер остановит войну, выпустит заключенных, разрушит нацистские лагеря...
— Маловероятно, — пожал плечами Карел. — К чему строить гипотезы. Мы, пожалуй, договоримся до того, что, мол, почему бы не начать с Берлином мирные переговоры.
— А что полагаешь, бесполезно?
— Снова провокационные вопросы, — грустно вздохнул майор. — Даже в самые отчаянные дни войны Сталин ни разу не пытался вести переговоры с немцами. Эпизод с болгарским послом Стаменовым, как и контакты весной этого года в Стокгольме и Женеве, не более чем очередная деза. В первом случае нужно было дезинформировать Гитлера, во втором — союзников. Сталин прекрасно понимает, что мир с Гитлером — быстрая потеря власти, а может быть, и скорее всего, и жизни.
— Что ж, должен признать: ты абсолютно прав. — Подполковник был доволен беседой. — Молодец, твои аргументы выдержат любую критику. Я всегда считал тебя одним из лучших и сейчас остаюсь при том же мнении.
— Ну, спасибо...
— Не спеши благодарить, маленький экзамен ты сдал. Не секрет, что мы давно уже планируем внедрение нейроразведчика в высшее руководство Третьего рейха...
