Олег Еремин - Пираты Драконьих гор (дилогия)

(То, о чем Далкин не узнал никогда)

— Господин Камнелом, вам ясно, что надо сделать?

— Вполне, — здоровый детина развалился в кресле, поигрывая бокалом с вином. — Напасть, ограбить, избить.

— Избить так, чтобы клиент потерял сознание, но не причиняя слишком сильных повреждений. Мне с ним еще три тысячи лиг путешествовать до Центра Мира.

— Понятно, — детина слегка поморщился. — Давай вернемся к оплате.

— Я вроде бы все ясно сказала. Сейчас 30 сол. Еще 30 по завершению. И еще 30 через год, если никому не проболтаетесь.

— Маловато, и последняя сумма… Зачем такие сложности?

— Плата за простой грабеж более чем достаточная. А сложности для подстраховки. Чтобы кое-кто не подумал нарушить наш договор или трепать языком.

Камнелом даже злобно взрыкнул:

— Ты за кого меня держишь! Мое слово — камень. И договор я никогда не нарушал и не нарушу!

— Вот и замечательно, — совершенно спокойным даже ленивым голосом. — Тогда то, что платить будет уважаемый Мастер Араньи, никаких нареканий не вызывает?

— Конечно же, Мастер, — Камнелом со всей вежливостью поклонился хозяину дома.

— Вот и замечательно.

— Да, кстати, хорошо, что ты обратилась ко мне. А то кто другой мог бы просто забрать себе то, что найдет в рюкзаке и плюнуть на договор.

— Так забирай! Мне это и нужно. Хотя, какая тебе будет польза от трех мешочков свинцовых грузиков и двух бронзовых кинжалов, я не знаю…

— Хм. Понятно… Тогда еще один вопрос, — Камнелом нехорошо усмехнулся. — Насколько сильно можно побить тебя?

— Достаточно сильно, чтобы это не вызвало сомнений.

— Это да, — громила с видимым удовольствием усмехнулся и чуть вкрадчиво продолжил. — Но, видишь ли, грабители, избивающие жертву, вряд ли станут просто так избивать и его спутницу. Ну, ты понимаешь?

— Понимаю… — с неприязнью и сожалением в голосе. — Повторюсь, мне главное чтобы у моего спутника не возникло никаких сомнений. Так что… делайте что должны, я уж как-нибудь перетерплю. Только не увлекайтесь — ты один, остальные для вида и антуража. Помни о второй половине денег.

— Не сомневайся! Я постараюсь, чтобы ты была удовлетворена! — двусмысленно заявил Камнелом и захохотал.

Интермедия 2

Герцог-аббат Вироен откинулся в кресле, небрежно бросив на стол очередной доклад.

— Что у тебя, Олиард?

Адъютант приблизился и с коротким поклоном протянул поблескивающий полированным деревом туб.

— Донесение от нашего агента в Арлидаре. Было доставлено через канал Центре Мира — Воронберг — Котелок.

— Очень интересно! Спасибо, ты свободен.

Глава Тайной службы Империи дождался, когда за адъютантом закроется дверь, сломал печать, открыл туб и вытряхнул на стол толстую пачку листов скрученных в трубочку.

Поднял верхний и, прищурившись, начал читать:

«Передаю отчет о событиях в Арлидаре и моих действиях.

Коротко:

После аннексии Арлидара Федерация Независимых Территорий предприняла меры по уничтожению пиратов. Разгром полный. Агентурная сеть практически потеряна. Мне пришлось уходить. Однако, мне удалось установить контроль над очень перспективным пиратом, передать ему один из наших кораблей и заручиться местом его помощника и координатора по связям с повстанцами. Благодаря операции по передаче нам нового корабля, деньги, которые я якобы потратила на его приобретение, сэкономлены. Кроме того, мой „дядюшка“ откупился от меня приличной суммой. Ну и те деньги, которые у нас якобы отобрали грабители. Таким образом, я располагаю неучтенными средствами в размере 15 000 арлидарских сол, которые намерена потратить на организацию базы в Драконьих горах и привлечение других пиратов к нашему проекту.

Замечу, что в дальнейшем стоит переправлять корабли не имперской постройки. Они сильно отличаются от местных. В случае попадания таких кораблей в плен, ФНТ может задастся вопросом, откуда они и как появились у пиратов. Рекомендую закупать корабли для передачи нам в Котелке или других государствах Востока, они больше походят на местные.

Ваше сиятельство, я в очередной раз выражаю свое сомнение в правильности открытой переписки с полевыми агентами. Секретная служба ФНТ во время последних событий показала свой высокий профессионализм. Необходимо что-то делать с подобными донесениями. Шифровать их или еще как-то защищать от прочтения противником!

И последнее.

Сообщаю Вам, что в дальнейшем менять направление работы не намерена, как бы это не было нужно Империи. Я там, где должна быть, занимаюсь тем, чем должна заниматься и буду рядом с теми, с кем суждено Светлой.

С уважением к Вам, Агент Змейка»

И, все-таки…

Капитан обнял за плечи Лайану и скомандовал:

— Отдать швартовы! Малый вперед, подача гелия на треть!

И «Серебряный орел» плавно отошел от причальной мачты, грациозно набирая высоту и ход.

Впереди их ждали постройка пиратских баз, собирание эскадр, рейды, налеты, бои. Два неудачных восстания в Арлидаре, создание и короткая жизнь Республики Драконьих Гор, и многое другое, что сделало жизни знаменитого адмирала пиратов Далкина и одной из величайших шпионок современности Лайаны легендой.

История вторая. Кочевник

На краю бесконечности

Трорвль сидел на границе трех бесконечностей. Позади него легкий ветерок неспешно поглаживал мягкую зеленую шкуру бескрайней степи. Впереди, как отраженье той же степи, чуть лоснясь, поблескивало Дышащее море. Такое же бескрайнее и ровное как приморская степь. Море действительно дышало — от почти горячей воды поднимались струйки тумана, легкими вихорьками, постепенно растворяясь в воздухе, неспешно улетали в третью бесконечность. Черное ночное небо, пронизанное яркими искрами звезд, с тусклым зеленоватым Глазом Змеи, почти в зените, и половинкой Янтаря на закате, мягко подсвечивающей пробегающие по сочной степной траве волны. Синь еще не взошла, но уже высветила небо над водной гладью. Еще немного и она поднимется из глубин моря, бросит на его поверхность ослепительно яркую лунную дорожку.

И полным диссонансом всему этому тихому величественному Миру были мысли молодого кочевника. Мысли, навеянные, казалось бы, таким хорошим праздником — днем рождения.

«Четыре периода — шестнадцать сезонов».

Трорвль горько усмехнулся.

Эти цифры вызывали почти физическую боль. И жгучую ненависть. Ненависть к его родителям. К тому неизвестному отцу, что сгинул в Побоище четыре круга назад. И к матери Раральде, уже престарелой сморщенной женщине, которая всегда заботилась о нем больше, чем о других его братьях и сестрах. О тех, что не выжили, не пережили детские болезни, зной и голод летней степи, пронзительные зимние ветра, что иногда все-таки разрывают полог теплого заботливого воздуха, которым накрывает прибрежные степи Дышащее море. И о тех, кто сейчас жив — трех его старших сестрах и младшем братишке. И даже о двух его старших братьях, что «ушли на север» в прошлом и позапрошлом круге. Наверное, этой заботой она пыталась загладить свою вину. И от этого Трорвль ненавидел ее еще сильнее.

Ну что ей стоило взнуздать его отца на месяц позже? Неужели она не понимала, на что обрекает сына, если у нее родится мальчик? Ну не могла же не понимать! Она в то время была уже взрослой женщиной, наверное, раз пять рожавшей! Что, не могла подождать?

Он прижал ладони к лицу.

Не хватало еще разреветься как в детстве, как тогда, круг назад, когда уходил старший брат, а он наконец-таки понял, какую жестокую шутку сыграли с ним Трорвлем его родители…

Совершеннолетие. Теперь он и Арриська могут не таиться в укромных местечках, с оглядкой и опаской занимаясь любовью, а вполне по-взрослому любить друг друга. Она даже может стать его Главной женщиной. Успеет ею стать — через две декады они пройдут обряд, и она сможет целых два дня с полным правом отгонять от него других женщин, говоря: «Эту декаду он мой!» Декаду… из двух дней…

А потом пять дней сборов и Трорвль «уйдет на север».

Совершенно бессмысленно, в угоду традициям и желанию главы племени пусть не в одиночку, а вскладчину с двумя другими племенами, иметь своего «Голоса» на Совете Круга, получать частичку дани, что платит Каганату Центр Мира. С гордостью называться «племенем круга» и свысока смотреть на мелкие рода, что не могут или не хотят в начале каждой весны отдавать своих юношей смерти.

В шуршание травы под ветром вкрался посторонний звук. Тоже шуршание, но не накатывающееся медленными волнами звука, а диссонирующее с ним. Юноша обернулся. Со стороны становища приближалась темная фигурка, раздвигая руками высокую траву. Ласковый свет Янтаря зажигал золотые искорки в гриве распущенных огненно-рыжих волос, таинственно обрамляющих мягкие очертания почти круглого лица. Ее плавные движения, напоминали степную львицу. Вернее котенка-подростка степной львицы — когда кажется, что вот эта плавность в любое мгновение готова смениться стремительным взрывом. В этом вся Арриська.