Василий Головачёв - Катарсис. Том 2
— Больше никогда так не делай…
Крутов усмехнулся, вышел первым, подождал ее и запер дверь тренерской. В кабине машины он спросил:
— Ты сменила духи? Что-то я не помню этот запах.
— Раньше я вообще ими не пользовалась, — ответила Мария. — Вот ты и не помнишь. Теперь же предпочитаю «Диориссимо».
— Ландышем пахнет…
— А ты хотел, чтобы чем пахло?
Егор хмыкнул, вспоминая вычитанное в газетной заметке сообщение о поступлении в продажу в сеть американских магазинов духов «Moi», якобы выпущенных свиньей Мисс Пигги, знаменитым персонажем голливудского мультсериала «Маппет-шоу». Подобные рекламные кампании он считал откровенным проявлением общественной шизофрении, чего хватало и в родном отечестве, однако не в такой степени.
— Чего хмыкаешь? — осведомилась Мария агрессивно. — Духи не нравятся?
Он хотел ответить, что духи «Оревуар», которыми пользовалась Лиза, оригинальнее, но вовремя остановился. Мария наверняка обиделась бы.
Через пять минут они припарковали машину на привокзальной площади, напротив ресторана «Десна», и заняли столик с видом на парк. Ресторан был практически пуст, любителей посещать сие заведение по понедельникам было мало.
Заказали шампанское, салаты, весенние ролики, бараньи ребрышки и грибы — для Марии, и яичницу для Егора. Выпили по глотку шампанского, глядя друг на друга с некоторым удивлением, будто лишь теперь осознав, что произошло между ними. И рассмеялись одновременно, хотя в смехе Крутова слышались виноватые нотки, отзвук робких угрызений совести.
— Как там Ираклий поживает? — спросил он.
— Нормально, — отозвалась Мария, — хотя и не без проблем. Издательство начало приносить прибыль, и на него наехали наши местные бандиты, предлагая «крышу».
— Помощь нужна?
— Справимся сами, спасибо.
— А Панкрата не видела? Он звонил, утверждал, что они неплохо устроились, но особой радости в голосе у него я не слышал.
— Он работает начальником охраны рыбзавода, и у него тоже неприятности. Местное начальство и мафия привыкли к дармовой рыбке, красной икре, а Панкрат перекрыл им все каналы.
— Понятно, ситуация стара, как мир. Они будут давить на него, пока не добьются своего. Вот ведь сволочная жизнь — нигде ему покоя нет!
— И не будет, — покачала головой Мария. — Вы люди боя, и с этим надо смириться.
— Да я давно смирился, плохо, что вместе с нами страдают наши друзья и близкие. Может быть, и в самом деле мы должны идти по жизни в одиночестве?
Между гор и долинЕдет рыцарь, один,Никого ему в мире не надо.Он все едет вперед,Он все песню поет,Он замыслил найти Эльдорадо, —
процитировала Мария.
— Чьи это? — заинтересовался Егор.
— Эдгара По. Ты его не любишь?
— Почему не люблю? Один его «Ворон» стоит того, чтобы считать его гениальным поэтом. Но помню мало. — Егор подумал и прочитал:
Дорогой темной, нелюдимой,Лишь злыми духами хранимой,Где некий черный трон стоит,Где некий Идол, Ночь царит,Из крайних мест, в недавний миг,Я дома своего достиг.
— Я поняла. — Мария с любопытством и откровенным удивлением посмотрела на ставшее задумчивым лицо Крутова. — Ты, оказывается, не простой полковник, господин бывший полковник, если помнишь даже такие строки. Мне больше нравится у По его «Мисс Луизе Оливии Хантер»:
Прочь бегу, но знаю:От себя бегу.Тщетно заклинаю:Отпустить слугу.Как в цепях, тоскую,Силу колдовскуюСбросить не могу.
— Великолепные стихи! Но все же я больше люблю Бальмонта и Блока.
— Почему именно Блока?
Егор помолчал.
— Блока любила моя первая жена. Я специально заучивал том за томом, могу цитировать бесконечно.
— Где она теперь? Я имею в виду жену.
— Она… погибла.
Мария прикусила губку, накрыла ладонью руку Егора.
— Извини, я не знала. Прочитай мне что-нибудь из Блока. Но если тебе тяжело вспоминать, то не надо.
Егор хотел отказаться, однако пересилил себя и медленно прочитал:
Зачумленный сон воды,Ржавчина волны.Мы — забытые следыЧьей-то глубины.
Мария подождала немного, но, видя, что он не собирается продолжать, перевела разговор на другую тему.
— Мы, кажется, забыли тоник или минералку, пить хочу.
Егор заказал напитки, проговорил в продолжение темы:
— А ты знаешь, что кока-кола вначале была зеленого цвета, как наш тархун?
Мария улыбнулась, понимая желание собеседника выглядеть естественным. Егор это заметил, очнулся от воспоминаний, залпом допил шампанское и принялся за салаты.
— Панкрату надо помочь. Один он там с бандитами не справится.
— Он не один, хотя еще не знает об этом. Ему поможет Витязь.
— Не Георгий случайно?
— Нет. Георгий сейчас в Москве.
— А куда девался дед Спиридон? Мне так никто и не сказал. Пропал человек, и никто не волнуется, не ищет.
— Спиридон… ушел, — сказала Мария с заминкой. — И неизвестно, вернется ли.
— Куда он ушел? — не понял Егор.
— Честно говоря, я сама не знаю. Он как бы здесь, на Земле, участвует в работе Предиктора, и в то же время в тех мирах, куда доступ воспрещен не только простым смертным, но и Ходокам, и даже Витязям.
— Жаль, — искренне огорчился Крутов. — Я думал, он останется моим учителем.
— Проявленный учитель необязателен, — изогнула бровь Мария. — Если ты слышишь подсказку слоя Акаши, свой путь сможешь организовать и без «живого» наставника. Дано это не всем, но ты Витязь, да к тому же еще вооруженный живой, и должен понимать, когда это оружие стоит пускать в ход.
Крутов встретил иронично-осуждающий взгляд ведуньи и понял, что она знает об его утренней стычке с «экспроприаторами» Бориса Мокшина. Отвел глаза.
— Я стараюсь.
— Плохо стараешься. Между прочим, вы очень похожи с Ираклием: оба сильные, умные, мужественные, но не дальновидные и жесткие, не умеющие отступать. А деятельность Витязя, между прочим, не только и не столько махать мечом во имя справедливости, непрерывно воевать со всем миром, но предугадывать, предвидеть и исправлять ошибки и изломы мировых линий до того, как они произойдут.
— Выиграть бой до его начала… — пробормотал Егор.
— Вот именно. Дед оставил тебе целый пакет правил живы, вот и занимайся, постигай мир через призму древнего мировоззрения.
— Я занимаюсь…
— Всей мощью живы ты еще не овладел, дед дал тебе только основы, остальное ты должен взять сам.
Егор покатал по тарелке маслину, поднял взгляд.
— Ты приехала, чтобы прочитать мне мораль? Или сообщить о новом Замысле?
Мария усмехнулась, поднимая бокал с шампанским.
— Я приехала оценить твою готовность, полковник. Давай выпьем. Как там говорил Панкрат? За успех безнадежного дела.
Егор криво улыбнулся, поднимая свой бокал, они чокнулись, сделали по глотку.
— Ну, и как ты оцениваешь мою готовность?
— На троечку, дорогой Витязь, на троечку. Но ради одного этого я могла бы и не приезжать. Тебе была нужна помощь, поэтому я здесь.
— Я никого не звал…
— Звал, хотя и не вслух.
— Чем ты можешь мне помочь?
Мария открыла сумочку, покопалась в ней и передала Крутову тяжелый кругляш серебряного медальона на цепочке, на котором был выгравирован ромб с вогнутыми сторонами, пронизанный идущими из центра лучами.
— Что это?
— Передай этот оберег Лизавете.
— Что он означает?
— Не беспокойся, я не собираюсь заколдовывать твою жену, чтобы она тебя забыла. Этому священному талисману более трех тысяч лет, его передала Лизке баба Евдокия.
— Берегиня Спиридона…
— К тому же он заговорен волхвами и должен помочь твоей собственной берегине. А теперь давай поговорим о наших общих проблемах, и я поеду.
— Куда? — уставился на женщину Крутов. — Ты уезжаешь? И даже не навестишь… Лизу?
— Зачем? — с улыбкой покачала головой Мария. — Я Ходок, и мое задание требует немедленного выполнения. Мне известно, что в Жуковке построен храм Черного Лотоса. Ты знаешь, где он расположен?
— На берегу Десны, недалеко от жуковского дома отдыха.
Мария внимательно посмотрела в глаза Егора, сказала утвердительно:
— Ты там был.
Крутов нехотя кивнул.
— Сподобился, пришлось побывать, хотя внутрь меня не пустили.
— Возможно, твоим первым заданием по Замыслу будет работа с этим храмом Сатаны. Теперь о другом. Ты случайно не знаешь, где сейчас находится Георгий Мокшин, первый муж Лизы?
