Роберт Хайнлайн - Фрайди
— Нет, но…
— Я была. Если бы не жара, это был бы просто райский уголок. И не спорь, пока сам не увидишь. Этот парень… Чем он занимается? Если он просто сидит и вырезает безделушки из красного дерева для туристов, я могу понять Аниту. Это так?
— Нет. Но я сомневаюсь, что он сможет содержать жену. Эллен ведь не может еще работать, она не получила степени… Он — морской биолог.
— Понятно. Он не богат, а Анита… уважает деньги. Но он ведь и не будет нищим — он сможет стать профессором в Окленде или Сиднее. Кроме того, биолог может здорово разбогатеть в наши дни. Он может создать какое-нибудь новое растение или животное и стать весьма состоятельным.
— Дорогая, ты так и не поняла.
— Да, не поняла. Так объясни мне.
— Ну… Эллен должна была выйти замуж за кого-нибудь из… ее сорта.
— Что ты хочешь этим сказать, Альберт? За того, кто живет в Крайстчерче?
— М-мм… Это не повредило бы.
— За богатого?
— Не обязательно. Хотя большинство удачных браков — те, которые с финансовой стороны не слишком однобоки. Когда полинезийский парень женится на белой наследнице приличного состояния, у него ведь вполне может быть… свой резон.
— А-аа, вот оно что! Стало быть, он без гроша в кармане, а она только что получила причитающуюся ей долю… Да?
— Нет… Не совсем… А, черт, ну почему она не могла выйти за белого? Не для того же мы ее вырастили…
— Берти, что за чушь? Ты говоришь прямо-таки, как датчанин о шведе. Я думала, в Новой Зеландии давно покончили с этим. Помню, Бриан объяснил мне, что майори и в политическом и в социальном отношении ничуть не уступают англичанам и достойны ничуть не меньше уважения.
— Никто с этим не спорит. Но тут… другое дело.
— Наверно, я отупела, — сказала я (а может, это Берти отупел? Майори — полинезийцы, тонганы — тоже, так какого же…) И оставила эту тему. Я проделала весь путь из Виннипега не для того, чтобы осуждать достоинства своего зятя, которого я и в глаза не видела. «Зятя… Как странно. Меня всегда умиляло, когда кто-нибудь из детишек называл меня не Марджи», а «мама», но… я никогда не представляла себе, что у меня может быть зять.
Однако по закону он был моим зятем… А я даже не знаю, как его зовут!
Я постаралась утихомириться, ни о чем не думать и дать возможность Берти доказать, что мне тут рады, — он в этом смысле очень не плох. Прошло немного времени, и я уже вовсю доказывала ему, как я рада, что я наконец дома, и… неприятная прелюдия была позабыта.
Глава VII
На следующее утро, еще лежа в постели, я решила не начинать самой разговора об Эллен и ее муже, пока кто-нибудь другой не заговорит об этом. В конце концов, я не могу судить ни о чем, пока не узнаю всех подробностей. Я не собиралась оставлять эту тему… Эллен ведь и моя дочь тоже. Но торопиться не стоило. Пусть Анита успокоится.
Однако никто об этом не заговаривал. Ленивые золотые денечки следовали один за другим, и я не стану их описывать, потому что вряд ли вас заинтересуют дни рождения и семейные пикники — все это очень дорого мне, но у постороннего вызовет лишь скуку.
Мы с Викки отправились с ночевкой в Окленд — за покупками. Когда мы остановились в «Тэсманском дворце», Викки сказала:
— Мардж, ты можешь кое-что сделать для меня? И никому — ни слова?
— Конечно, — кивнула я. — Надеюсь, что-нибудь пикантное? Дружок? Или сразу два?
— Если бы у меня объявился хоть один, я бы тут же поделилась им с тобой. Нет, это — поделикатнее. Я хочу поговорить с Эллен, но мне не хочется ссориться из-за этого с Анитой. Здесь у меня впервые появился шанс все устроить. Ты можешь забыть потом об этом? О том, что говорила с ней?
— Не совсем, потому что я сама собираюсь с ней поговорить. Но я не стану ничего рассказывать Аните, если ты этого не хочешь… Вик, в чем дело? Я знаю, что Анита расстроена из-за брака Эллен, но… Что ж она ждет, что и все остальные не станут даже разговаривать с Эллен? С нашей дочерью?
— Боюсь, что сейчас это — её дочь. Анита… Она сейчас не очень способна здраво рассуждать, понимаешь?
— Похоже на то. Ну, я лично не позволю Аните отлучать меня от Эллен. Я бы позвонила ей раньше, но я не знаю ее номера.
— Сейчас я тебе покажу. Я ей сейчас позвоню, а ты запишешь. Следи внима…
— Стой! — Я схватила ее за руку. — Не трогай терминал, ты ведь не хочешь, чтобы Анита узнала об этом.
— Ну да. Потому я и звоню отсюда.
— И звонок будет включен в наш счет за номер в отеле, и ты заплатишь за счет своей семейной карточкой, и… Разве Анита уже не проверяет каждый счет в доме?
— Проверяет, конечно… Ох, Мардж, я такая тупица!
— Нет, ты просто не умеешь врать. Анита не станет возражать и сетовать на дороговизну, но она обязательно заметит по коду, что это был международный звонок. Мы можем зайти в местное отделение связи и позвонить оттуда — за наличные. Или проще, мы заплатим моей карточкой, и счет вообще не попадет к Аните.
— Ну, конечно! Мардж, из тебя получился бы первоклассный шпион!
— Вряд ли, это слишком опасная профессия. Но у меня есть навыки, когда-то мне приходилось водить за нос мою мать… Давай не будем терять времени и сходим прямо сейчас на почту. Слушай, Вик, что там с этим мужем Эллен? Он с двумя головами или?..
— А? Нет, он — тонган. Ты не знала?
— Да знаю я! Но тонганы не заразные, и в конце концов, это — дело Эллен. Ее трудности, если даже таковые и имеются. Хотя я лично никаких особых трудностей не вижу.
— Ну… Анита очень переживает. Конечно, раз уж дело сделано, ничего не остается, кроме как выдавливать дежурные улыбки, но… Смешанные браки всегда кончаются неудачей, особенно если девушка выходит замуж за парня низшего сорта, как это сделала Эллен.
— «Низшего сорта»! Все, что мне о нем известно, это — что он тонган. Тонганы — рослые, красивые, гостеприимные и примерно такие же смуглые, как я. По виду они ничем не отличаются от майори. Что бы случилось, если бы этот молодой человек был майори? Из хорошей семьи… Богатый землевладелец и так далее… А?
— Честно говоря, Мардж, я не думаю, чтобы Аните это понравилось. Но она пошла бы на бракосочетание и дала бы свое благословение. У смешанных браков с майори есть много прецедентов, так что их… Ну, это нужно принимать, как норму, но никто не обязан кричать «ура». Смешение рас в любом случае не очень хорошее дело.
(Викки! Вик… А ты знаешь какое-нибудь лучшее «дело», которым можно вытащить мир из той задницы, в которой он торчит?)
— Вот так? Викки, скажи, этот вечный загар на мне… Ты знаешь, где я его подхватила?
— Конечно, ты говорила нам. Американские индейцы… Чероки — так ты, по-моему, называла… Мардж! Я тебя обидела? О, Господи! Это ведь совсем другое! Все знают, что американские индейцы… Они, ну… Совсем как белые! Ничем не отличаются…
(Да-да, конечно! И: «Многие из моих лучших друзей — евреи». Но я — не чероки, насколько мне известно. Родная, маленькая Викки, интересно, что бы ты сказала, узнай, что я — ИЧ? Мне следовало бы сказать тебе, но… Это будет слишком большой удар).
— Ты не обидела меня, потому что я понимаю причину. Ты просто ничего не знаешь. Ты нигде не была и наверняка всосала расизм с материнским молоком.
Викки залилась краской и воскликнула:
— Это нечестно! Мардж, когда обсуждалось твое вступление в семью, я была на твоей стороне! Я голосовала за тебя!
— Мне казалось, что все были «за», в противном случае… я никогда бы не вышла за вас замуж. Должна ли я понимать это так, что моя кровь чероки была минусом в этой дискуссии?
— Ну… Это упоминалось.
— Кем? И в каком смысле?
— Это… Мардж, это было закрытое голосование, иначе нельзя… И я не имею права говорить об этом.
— Что ж, я понимаю тебя. А собрание по поводу Эллен тоже было закрытым? Если даже так, то ты можешь смело говорить о нем со мной, поскольку я имела полное право присутствовать там и голосовать.
— Никакого собрания не было, Анита сказала, что это вообще не нужно. Она сказала, что не собирается кормить и содержать охотников за приданым. И с тех пор, как она запретила Эллен приводить Тома в дом и знакомить с семьей, никто не мог ничего поделать.
— И никто из вас не заступился за Эллен? Викки, и ты не заступилась?
— Ну… — Викки опять покраснела, — это просто взбесило бы Аниту.
— Сейчас это, кажется, начинает бесить меня. По нашему семейному уставу Эллен — моя дочь и твоя тоже ни чуть не в меньшей степени, чем дочь Аниты. И Анита не права, запрещая ей приводить мужа домой, даже не посоветовавшись с остальными.
— Мардж, все было не совсем так. Эллен хотела привести Тома… Ну, она хотела превратить это в решающий визит. Ты же знаешь, что это такое.
— А да, конечно. Я ведь сама была под этим микроскопом.
— Анита старалась удержать Эллен от неудачного брака, не посвящая нас во все это. Первое, что мы все узнали, это что Эллен уже замужем. Стало быть, как только Эллен услышала «нет» от Аниты, она отправилась прямехонько в церковь.
