Василий Горъ - Каменный клинок

Нельзя сказать, что Мишель этого не видел — каждый раз, возникая на пороге номера Этоли, он встревоженно вглядывался в глаза ближайшего друга, и старался чем-нибудь его отвлечь. То диском с новой компьютерной игрой, то свежими, только что из пекарни, круассанами, то ожидающей в машине проституткой. Все, кроме женщин, принималось на ура — какое-никакое, а разнообразие. А вот заставить себя провести время с ожидающим внизу «подарком» у Этоли никак не получалось. Трудно сказать, почему — то ли из-за того, что его ни на минуту не покидали мысли о семье, то ли из-за неприятного ощущения, что с новым лицом он перестал быть похожим на самого себя. В общем, покидая гостиницу, Мишель каждый раз сокрушенно вздыхал и бурчал, что «нормальный мужчина может не реагировать на симпатичную молодую женщину только в том случае, если он — труп».

Мгновенно возникающую в его голове мысль «А может я и правда уже труп? Франсуа не озвучивал — просто молча закрывал за другом дверь и заваливался на кровать.

Или продолжал прерванный появлением Мишеля тренировочный процесс. Правда, с последним обычно получалось не очень — воспоминания о жизни, оставшейся там, за дверью, здорово выбивали из колеи… …Мишель приехал в половине десятого, когда за окном уже давно стемнело, и Франсуа, приняв душ после третьей за день тренировки, уже завалился на кровать и пытался подключиться к игровому серверу: несмотря на хорошие нагрузки, кушать по вечерам он так и не привык.

— Как ты тут, без меня? — ввалившись в номер, Мишель снял с себя куртку, пригладил растрепанные ветром волосы и рухнул на стоящее возле телевизора кресло.

— Да как обычно… — откладывая в сторону ноутбук, пробормотал Этоли. — Что у меня может случиться?

— Ну, например, большая Любовь… — потянувшись к пакету с соком, криво ухмыльнулся Мишель. — Скоро весна, значит, пора выходить из спячки, и, выбравшись на улицу, искать тех, кому твои чувства просто необходимы…

— Может, достаточно о бабах? — разозлился Франсуа. — Опять кого-то прихватил, да?

— Не угадал… Просто с весной обязательно приходит Надежда… И она в этот раз не задержалась…

— Все? — подскочив на кровати, Этоли недоверчиво посмотрел на друга и слегка побледнел. — Начинается?

Мишель молча кивнул. Потом подумал и добавил:

— Десятого февраля он будет в Багдаде. Четырнадцатого он примет в Елисейском дворце генерального директора МАГАТЭ Мухаммеда аль-Барадеи. А вот двенадцатого или тринадцатого посетит неврологическую клинику в Перпиньяне, которая была эвакуирована во время недавнего урагана. Так что я бы на твоем месте выдвигался туда заранее…

— Так. Про Ирак я ничего не читал… — кивнув в сторону валяющегося рядом компьютера, хмыкнул Этоли.

— А ты бы хотел, чтобы ОН заранее предупреждал афганских моджахедов о своем прилете? — усмехнулся Мишель. — Мол, господа, мой борт сядет в Кабуле в одиннадцать, или там, в двенадцать двадцать, и, если вы еще не готовы заминировать взлетно-посадочную полосу, то я, так и быть, перенесу прилет дней на пять? Так, что ли?

Франсуа, представив себе такое выступление первого лица государства, не смог сдержать улыбку. Правда, она вышла какой-то кривоватой и совершенно не веселой.

Впрочем, ему было не до веселья.

— Ладно, спасибо за информацию. Я выеду завтра. Думаю, на то, чтобы осмотреться, недели мне хватит за глаза…

— Не забывай, что ЕГО охраняют. Во время визита в Даумерай, городок с населением в тысячу шестьсот человек безопасность первого лица обеспечивало около семисот жандармов и полицейских…

— Я в курсе… — аккуратно прикоснувшись пальцами к лицу, Этоли тут же отдернул руку — избавиться от дурацкого жеста не удавалось, и это здорово действовало на нервы. — Не дергайся. Все будет нормально…

— Хорошо бы… Может, сходим в ресторан? Или в кафе? — мгновенно переключившись на нейтральную тему, Мишель посмотрел в окно и, усмехнувшись, потер небритую щеку. — Черт, а я небрит…

— Мне как-то наплевать, а твои женщины должны научиться принимать тебя таким, какой ты есть на самом деле… — пожал плечами Франсуа. — Нет, спасибо, в ресторан мне не хочется. Я лучше пока подумаю… Спасибо тебе за информацию…

Давай, удачи…

— До свидания… — ничуть не обескураженный отказом Мишель, спокойно допил сок, потом неторопливо встал, накинул на плечи куртку, и, протянув на прощание ладонь, пробормотал: — Эх, не повезло же тебе, Этоли…

Глава 11. Беата

До деревни Вепрей решили добираться своим ходом — катать Рыжика и Будильника на боте Эола в наши планы не входило, и, кроме того, Вовку снедала какая-то непонятная ностальгия. В принципе, перспектива провести в седле четыре — пять дней меня особенно не напрягала, поэтому спорить я не стала, а просто потребовала у Митьки (или, если официально, у его величества императора Митриха Тринадцатого) разрешения воспользоваться лошадьми его курьерской службы. Или как она там называлась. Лепший друг, естественно, согласился. Правда, не обошлось без споров — он никак не мог понять, зачем выезжать в обед — по его мнению, «завтра или послезавтра» было бы гораздо лучше. Эх, если бы не эта чертова Кирилловская проблема, то я бы с удовольствием провела у Митриха еще недельку. А что, портал на Элион можно было открыть по первому звонку, особых дел в Аниоре лично у меня не было, а здесь меня любили, холили и лелеяли. Однако мысли о том, что мой, хрен знает кем и куда избранный братец опять ввязался в какую-то авантюру, периодически действовала на нервы. И не мне одной — например, тот же Арти, вернувшись после утреннего забега по спальням местных красавиц, сначала поинтересовался, нет ли новостей от Ольгерда, а уже потом вспомнил, что не поздоровался. Гад.

Не до Ольгерда было только Джамшеру и Майке. Мелочь пузатая передвигалась в состоянии шока — назначение Будильника официальным представителем горских племен при дворе Императора, или, как выразился мой благоверный, главным абреком всех времен и народов, подействовало на них, как удар дубиной по голове. Утренняя Заря периодически пытался объяснить, что в дружбе между народами ни хрена не понимает — естественно, другими словами, — а его супруга с обожанием смотрела то на него, то на Глаза, то на Императора. Если, конечно, Митька шарахался где-то неподалеку.

— Фигня, братан! — успокаивал «посла» Щепкин. — Не пройдет и пары лет, как ты научишься надувать щеки, бредить с трибуны и царственно таскать отросшее на дружеских вечеринках брюхо. Ну, и, естественно, брать взятки… Баранами там, или милыми и донельзя затурканными наложницами…