Иэн Бэнкс - Черта прикрытия
Она быстро сориентировалась и за несколько быстрых шагов к предложенной кушетке заняла такую позицию, чтобы сесть к Вепперсу ближе, чем, казалось, изначально рассчитывал Демейзен. Аватар сел справа от нее, Вепперс оказался слева и впереди, они расположились под прямым углом друг к другу. Низкий столик украшали следы чего-то вроде импровизированного пикника: чашки, горшочки, маленькие подносы, непокрытые тарелки из-под закусок, блюдца и другие столовые приборы, расставленные без видимого порядка.
— Не хотите ли познакомить нас с вашей гостьей, Демейзен? — спросила посланница.
— Упс! — аватар картинно хлопнул себя по лбу. — Я так невежлив, угу? — И Демейзен размашистым жестом обвел Ледедже и Вепперса.
— Куколка моя, вот твой насильник и убийца. Вепперс, тупая ты пизда голимая, это Ледедже Юбрек — вернулась из царства мертвых.
Повисла гробовая тишина. Ледедже едва успела понять, что произошло, но тут же, сорвавшись с кушетки, на которую едва присела, схватила самый острый из лежавших на столике ножей и бросилась на Вепперса.
Только спустя мгновение она поняла, как малы были на самом деле ее шансы. Нож исчез у нее из руки. Демейзен, хоть и сидел далеко от Вепперса, без труда отобрал у нее оружие. Джаскен среагировал не так оперативно, казалось, что он задумался на долю секунды. Но как только Ледедже потянулась рукой с ножом к горлу Вепперса (увидев, как она ринулась на него, магнат в ужасе отшатнулся, глаза его полезли на лоб), Джаскен стиснул ее запястье стальной хваткой. Спустя мгновение к ней подлетел дрон Ольфес-Хреш, и между Вепперсом и туловищем Ледедже опустилась завеса сверкавшего бледно-голубым светом заградительного поля. Дрон тоже схватил ее за руку, отведя кисть в сторону и вверх. Ледедже продолжала тянуться к глотке Вепперса, безнадежно пытаясь сомкнуть вокруг нее скрюченные пальцы, и слышала непрерывное глухое страдальческое рычание. Этот звук исходил из ее собственной груди.
Потом раздался другой звук — короткое шумное жужжание, и по ее телу прокатилась холодная волна, отчего на коже выступили мурашки, но она продолжала тянуться к Вепперсу, а тот в панике забился в дальний угол диванчика. Тогда ее что-то схватило поперек туловища и с силой рвануло назад. Она пыталась отбиваться, но ее ноги будто оторвались от тела и перестали выполнять команды мозга. Она ощутила детское, невыносимо тоскливое отчаяние бессилия, ее руку рвануло назад той же непреодолимой силой, а в следующую секунду все тело слегка приподнялось, и ее швырнуло через столик (еда, салфетки, столовые приборы разлетелись во все стороны, придя в окончательный беспорядок) и припечатало к ранее отведенной им кушетке, но не там, где она сперва присела, а на другом конце, так что теперь между ней и Вепперсом оказался Демейзен. Вепперс тем временем уже немного оправился от потрясения. Он сидел к ней спиной и потирал пальцами горло.
Демейзен обхватил Ледедже поперек груди и крепко прижал к спинке диванчика, вдавив ее тело в подушки. Одной ногой он без труда удерживал под кушеткой обе ее ноги.
— Тупая ты фиста халимая! — сказал мальчишеский голосок.
Крейт Хюэн взглянула на аватара.
— Вот видите, что вы наделали? — промурлыкала посланница, прижав к себе ребенка. Она ласково потрепала его по затылку и шее.
— Сукаблядьнена… — сдавленно бормотала Ледедже, пытаясь высвободиться из хватки Демейзена. Поняв, что это бессмысленно, она попробовала достать ему пальцами до лица — выцарапать глаза, поранить губы, что угодно, чтобы он почувствовал боль и, может быть, выпустил ее.
— Горячая маленькая штучка, а? — тихо проговорил Вепперс, жестом отпуская Джаскена, который, вскочив с места, закрывал хозяина своим телом.
— Веди себя прилично, — тихо и спокойно сказал Демейзен Ледедже.
— Я тебя… — прошипела она, сбросив наконец его руку и рванувшись прочь. Прежде чем она успела оторвать спину от кушетки хотя бы на сантиметр, ее швырнуло обратно.
— Лед, — сказал аватар с легкой улыбкой, — тебе бы никогда не позволили его убить. А теперь сиди тихо и веди себя спокойно, иначе я тебя опять обездвижу, и на сей раз пострадают не только твои ноги. — Он осторожно ослабил хватку.
Она затихла и села, глядя на него с холодным омерзением.
— Ты, кусок вонючего навоза в человечьей шкуре, — сказала она очень тихо, — почему ты вообще подарил мне надежду, зачем помог сюда вернуться?
— Обстоятельства меняются, Ледедже, — сообщил ей аватар наставительным тоном. Он отвел руку и ногу, которыми прижимал ее к подушкам. — Обстоятельства и вероятные последствия. Так случается, и ничего нельзя поделать.
Ледедже посмотрела на Хюэн и ее ребенка.
— Иди и выеби себя в задницу, — прошипела она, обращаясь к аватару. Тот лишь покачал головой и издал звук, похожий на «Тсс!»
Вепперс тоже поглядел на Хюэн.
— Почему этот невоздержанный грубиян, чтоб не сказать — психопат, позволяет себе уверять меня, будто эта свирепая молодая женщина — не кто иная, как госпожа Юбрек, которая, как вам известно, безвременно покинула сей мир, и я продолжаю ее оплакивать? Что он вообще здесь делает?
— Он может искренне полагать, будто она и есть госпожа Юбрек, — пояснила Хюэн, затем обернулась к дрону и передала ему ребенка. — Пожалуйста, уведи Лисса в детскую. Было неправильно приводить его сюда. Я идиотка.
— Тупая ты фиста халимая! — торжествующе повторил Лисс. Рубиново-красные поля дрона облекли мальчишку, и его потащило к дверям.
Хюэн с улыбкой сожаления поглядела сыну вслед и помахала ему.
Когда двери затворились за дроном и мальчишкой, она обернулась к Вепперсу.
— Я не совсем понимаю, отчего Ав Демейзен принял решение взять с собой на эту встречу молодую женщину, в сопровождении которой явился, но я смею заверить вас, что его присутствие на наших переговорах весьма желательно, поскольку именно он представляет самый мощный военный корабль в ближайшем пространстве и может внести сумятицу в любую достигнутую нами договоренность, если не согласится действовать с нами заодно. Поэтому нужно, чтобы он оказался на одной с нами стороне, Вепперс.
Демейзен подумал, что мимолетный взгляд, какого удостоил его Вепперс, может называться расчетливым. Судя по частоте сердечных сокращений, натяжению кровяных сосудов и влагосодержанию поверхностных слоев кожи, магнат был растерян, смущен, сбит с толку, хотя и очень тщательно скрывал истинные свои эмоции. Взгляд сичультианца перескочил с посланницы на Ледедже, глаза чуть сузились.
— Но от меня все еще требуют поверить, будто эта женщина в некотором смысле представляет собою реинкарнацию госпожи Юбрек, — сказал он наконец, уставившись на Демейзена. — А этот… оскорбительно грубый и заносчивый юный лжец, по вашим уверениям, представляет сверхмощный космический корабль Культуры? Если так, то ему, очевидно, дозволено выдвигать в мой адрес возмутительные, абсолютно беспочвенные обвинения, при этом не рискуя стать ответчиком судебного разбирательства и объектом санкций, которым я бы, уж поверьте, постарался подвергнуть любого другого на его месте, скажи он нечто столь оскорбительное, насквозь лживое и недопустимо порочащее мою репутацию — все это, разумеется, в предположении, что этот кто-то оказался бы недостаточно серьезно болен психически, чтобы я мог с чистой совестью не принимать всерьез его голословный бред. Я правильно понял вашу точку зрения?
— Типа того, — дружелюбно ответствовал Демейзен, методично расчищая столик от беспорядка, произведенного внезапным путешествием Ледедже по его крышке. Джаскен, косясь на девушку одним глазом, наводил чистоту на своем конце стола.
— Тебе нравится трахать твоих женщин сзади, — тихо сказала Ледедже, глядя Вепперсу прямо в глаза. — Обычно ты поворачиваешь их лицом к зеркалу. Иногда, особенно будучи навеселе, ты любишь навалиться на девушку, которую ебешь, и укусить ее за правое плечо. Всегда за правое и никогда за левое. Не знаю, почему так. Ты бормочешь: О да, да, ты моя, блядь, когда кончаешь. Под правой мышкой у тебя маленькое черное родимое пятно, это единственный недостаток, который ты оставил на своем теле, очевидно, чтобы тебя могли по нему опознать. Когда ты встревожен и решаешь, как дальше поступить, ты обычно дергаешь себя за правый уголок рта. Ты втайне презираешь своего адвоката Пешля, потому что он гомосек, но продолжаешь ему платить, поскольку он профессионал высокого класса, а еще потому, что тебе невыгодно, чтобы люди прознали о твоей неприязни к гомосексуалистам. Думаю, что гомофобия у тебя развилась под впечатлением от полового акта с твоим дружком Сапультриде в школьные годы. Ты считаешь, что режиссер Кострле, цитата, «гротескно переоценен», конец цитаты, но продолжаешь финансировать его фильмы и при каждом удобном случае хвалишь его на все лады, потому что он считается модным, и ты хочешь, чтобы он…
