Спуск к вершине. Книга девятая. Часть 1 и 2 - Алексей Рудольфович Свадковский
— Бой завершен! — громко и отчетливо произнес бывший триумфатор, с надеждой посмотрев в небеса. Неужели все закончилось, и он наконец обретет то, о чем так долго мечтал?!
Пространство вокруг стало меняться: истерзанные пески сменились отполированным мрамором площади, тонущей в объятиях звездного неба, и черным пьедесталом в ее центре, на котором Искарос с замиранием сердца увидел распахнутую перед ним дверь… Тишина вокруг казалась все более плотной и вязкой, пока вдруг не взорвалась одним единственным словом, прогремевшим словно отовсюду:
— СВОБОДЕН!!!
Первые шаги дались ему нелегко: разум, давно смирившись с утраченной свободой, все еще отказывался верить, что все закончилось. Все эти века он сознательно убивал в себе даже крохотную искорку надежды, что однажды его служение может завершиться, ибо даже она могла свести с ума, сделав муку наказания невыносимой. Терпение и смирение… и мольба о снисхождении и шансе — всё, что оставалось ему там, в безвременье.
И теперь он просто не мог поверить в происходящее. Может, это очередной сон, тысячи раз приходивший к нему за годы ожидания? Но ноги, вопреки сомнениям разума, упрямо бредут вперед, к той самой заветной дверце, в которую он когда-то, сотни лет назад, вошел, начав свой путь Игрока. Через нее он должен и выйти, чтобы свою Игру завершить. Искарос знал правило: нужно загадать, куда дверь его приведет, иначе он окажется в том же мире, в котором когда-то выбрал служение Хаосу.
Мысли лихорадочно крутятся в голове. Он так давно был заточен в тюрьме без времени и стен, что почти утратил память о том, что существует иной мир. Разум лихорадочно пытается вспомнить: у него же когда-то были планы о жизни после Игры, он чего-то хотел, даже готовился к этому моменту… Но, спустя столько лет, что от этого осталось? И все же из темных глубин послушно всплывает название мира, где триумфатор разместил свой тайник перед тем, как подняться к трону Владыки.
— Митурена, — прошептал он имя Долины небесных ручьев.
Шаг вперед, дверь за спиной с легким звоном исчезает, отрезая путь назад. И он окончательно поверил, что его Игра, начатая пять тысяч лет назад, наконец, завершена.
* * *
Дверь возникла прямо передо мной, едва я призвал из Книги золотистый ключ. Тихий щелчок в замочной скважине, легкий толчок вперед, и я зашел внутрь, с интересом осматриваясь: узкая тропинка, змеясь, бежит с холма к виднеющемуся вдали небольшому городу, вокруг шелестит лес, пахнет травами. Появившаяся рядом Саймира, с не меньшим любопытством оглядевшись по сторонам, изумленно спросила:
— Рэн, а где это мы?
— В чужом личном доме. Нужно выполнить обещание, которое я дал одному хорошему человеку там, на турнире.
Анир понимающе кивнула, неловко замолчала, но, не выдержав и минуты, снова заговорила:
— Как здесь просторно! Посмотри, там, в окружении засеянных полей, целый город, пусть и небольшой! А почему у тебя такого нет?
— Не знаю, — пожал плечами я, аккуратно спускаясь по крутому склону. — Даже не думал, что подобное возможно. Правда, не так уж и много личных домов я видел: побывал только у нага и Эшхарин, а теперь еще и здесь. — Подав руку девушке на размытом ручьями участке тропинки, предположил: — Каждый дом создается под индивидуальные желания своего хозяина, возможно, Стафу хотелось жить именно в таком месте. Времени и денег с ресурсами у него хватало, похоже, он даже расширитель личного пространства применил, увеличив доступную территорию. А может, и еще какие-то вещи или карты, о которых я даже не слышал. Сложно сказать, но в Игре он, судя по всему, очень давно.
— Стаф? — удивленно уточнила Сай, зацепившись за знакомое имя. — Я вела с ним дела, очень порядочный разумный. Выходит, ты его там…
— Не было выбора, — оборвал я подругу. — Точнее был: или он, или я. И я принял решение в свою пользу, — получилось несколько резковато. Говорить о случившемся было неприятно: воспоминания еще слишком свежи.
— Я понимаю, — анир умолкла. Потом продолжила, но воодушевление из ее голоса пропало: — Все произошедшее на этом турнире так или иначе задело почти всех. Столько Игроков погибло! Дершин, Квано… — я больше пяти лет сотрудничала с ними, ведя часть торговли через их лавки. Мой мастер-косметолог, Элия, ты должен помнить ее. У нее всегда было столько клиентов, запись на полгода вперед… а теперь я даже не знаю, к кому обратиться. Стайкер, один из лучших мастеров-оценщиков. Все они… И зачем это было нужно? Какой от них был вред?!
— От них не было пользы, — жестко прервал ее я. Нельзя позволять себе погружаться в подобные мысли. — Они забыли, кто они есть и зачем пришли в Игру. Какой прок Хаосу от их существования?
Разговор прервался сам собой, надолго испортив удовольствие от прогулки. А жаль: места, по которым мы проходили, были достойны того, чтобы полностью посвятить себя им, впитывать тихую радость природы и жизни с каждым шагом.
Мы пришли. Декоративная стенка в пол моего роста бежала вдоль поселка. Подойдя ближе, я разглядел два десятка домов, расставленных так искусно, что при взгляде с холма создавали впечатление целого города. На самом же деле, это было небольшое уютное поселение. На улице я обнаружил ребятню, весело играющую в прятки возле колодца, и нескольких женщин, о чем-то увлеченно болтающих между собой, но сразу умолкших, стоило им завидеть нас. Пройдя сквозь чисто декоративные ворота, осмотрелся, пытаясь понять, куда же нам дальше идти. Большой каменный дом посреди городка сразу бросился в глаза: выше остальных, со стенами из крупного дикого камня, просторный и основательный, с ярко-красной крышей — он почему-то сразу напомнил мне Стафа своей простотой и надежностью. Старый торговец точно не стал бы жить в вычурном дворце или в каком-нибудь домике на ветвях: он всегда прочно стоял на земле, и его дом должен был быть таким же.
Я направился к зданию, поднялся по ступеням к двери и, ухватившись за металлический молоток, осторожно постучался. Несколько томительных секунд ожидания, дверь с легким скрипом открылась, и на пороге я увидел ее. Ту женщину, о которой просил в свои последние минуты человек, которого я убил. Я так и не смог посмотреть ей в глаза — было невыносимо стыдно. И нечего было ей сказать, хотя Эдна всё поняла и без слов, едва завидев меня на пороге.
— Это вам, — я протянул ей карту с заключенной внутри душой. — Теперь вы свободны. Стаф попросил меня позаботиться о вас.
— Господин Рэнион… — хозяйка дома растеряно взяла из моих рук протянутый прямоугольник, а
