Стажер - Виталий Хонихоев
- Героический подвиг Отдельной Тридцать Восьмой эскадры под командованием адмирала Волкова, посмертно представленного к званию Героя Империи... - голос диктора дрожал от переполняющей его скорби и гнева.
- Дети Империи первыми приняли предательский удар в спину населенной системы Айм... - на экране проплывали пейзажи Вериоки на фоне разрушенного почти до основания Атлантума. Пепелища домов, ветер разносит какие-то обрывки, дым и пепел... вот крупным планом появилась брошенная кем-то кукла, у куклы нет глаза и оплавлено лицо, но она продолжает улыбаться целлулоидной вечной улыбкой... вот часы, разбитые, но все еще продолжающие идти.
- На развалинах Атлантума наше чувство становится ясным. Это скорбь... - крупный план братской могилы жителей Вериоки и стоящие над ними в стойке смирно гвардейцы. Камера наплывает на строй, следует залп, еще один... камера выхватывает одного гвардейца, в его руках нет оружия, он держит маленькую золотоволосую девочку, девочка прижимает к себе игрушечного медвежонка.
- Из сорока пяти тысяч жителей Атлантума в живых осталась только Дана... - говорит диктор. Камера показывает лицо девочки крупным планом. Она хмурит брови и кусает губы, но глаза ее сухи.
- У маленькой Даны не осталось слез, чтобы оплакать своих родителей, сестру и остальных сорок пять тысяч своих земляков... но они остались у нас! У нее нету сил, чтобы отомстить за них. Она всего лишь маленькая девочка. - камера крупным планом показывает лицо гвардейца, держащего девочку, лицо, больше похожее на скалу.
- Но у нас есть эти силы! - камера показывает, как рука гвардейца сжимается в кулак, белеют суставы.
- И мы отомстим! Памяти погибших жителей Атлантума! Тех, кто предпочел погибнуть, но не сдаться! Памяти Отдельной Тридцать Восьмой! Тем, кто до конца выполнил свой долг! Тем кто встал на пути у орд варваров! - на экране появилось изображение хохочущего десантника с эмблемой Суннских Ягуаров на рукаве, он хватает за волосы девушку и тянет их назад, запрокидывая голову и открывая горло. Перси уже видел эту запись, он знает, что будет дальше, но он не в силах отвернуться и 'ягуар' в очередной раз убивает свою беспомощную жертву проведя по горлу десантным ножом. 'Ягуар' смеется прямо в камеру, его изображение застывает.
- Они не пройдут! - говорит диктор и камера снова переносится на кладбище, где стоят имперские гвардейцы и развевается флаг Империи.
- На этот раз они не смогут нанести предательский удар в спину. Мы знаем где враг! - и красная стрелка на экране описывает круг, объединяя десяток звездных систем Белейского Таганата.
- И хотя никто не вернет нам погибших. - снова появляется Дана. Она громко смеется в кругу своей семьи, она счастлива и на какое-то время хочется думать что это правда и все будет хорошо, но потом запись обрывается и показывает Дану на руках у десантника над могилой своих родителей, кажется что девочка постарела на десять лет сразу. Ничего уже не будет хорошо. - думает Перси: - для нее уже нет.
- Никто не вернет нам погибших. Но мы можем сказать их душам - спите спокойно! - возвысил голос диктор: - мы можем сказать этим людям - вы погибли не зря! И еще мы можем сказать - вы будете отомщены! - и на экране высвечивается герб Империи, звучит гимн. Перси вдруг понял, что игроки перестали бить по шарам, они встали, встал даже уснувший тип за столом напротив, встала официантка. Перси тоже встал. Глаза стало предательски пощипывать и что-то словно тесным обручем стиснуло грудь. Как много друзей не сидят сейчас за этим столом, подумал он. Иклан, Амбромахия, Сандра Каллахан... список можно продолжать почти бесконечно, но к Иклану и его сестре он уже относился как к собственной семье. Сотни и десятки лиц прошли перед его внутренним взором. Улыбалась Сандра Каллахан, с которой они познакомились в душевой кабине крейсера 'Гермес', она легко закидывала назад свои густые волосы и смеялась от души, заразительно и легко. Ей вторил Иклан, как всегда измазанный в чем-то, не то в масле, не то в сиропе, его сестра улыбалась Перси как-то по особенному, с теплотой, словно своему младшему брату. Она называла меня котенком - вдруг вспомнил Перси, она всегда говорила, что настоящим боевым котом я еще не стал. Он стиснул зубы. Киберинженер Атью, сухарь и педант, высокомерный сукин сын - так называли его в секции обслуживания и ремонта за глаза, но именно он посадил на четвертый бот Мефалу Тонг, именно этот бесчувственный тип не дал прерваться новой жизни. Атью улыбался молча. А вот и лейтенант Мур, он смеется, запустив пятерню в свою шевелюру, на самом деле Перси никогда не видел чтобы тот хотя бы улыбался, он же из СБ, всегда подтянутый и деловой, сосредоточенный и целеустремленный, но смерть уравнивает всех и поэтому он сейчас смеется как школьник. Перси почувствовал что по его щеке скатилась слеза. Лейтенант Рок. Его наставник и командир, погибший в первом же бою от применения нейродеструктора. Боргкхарт, лучший пилот эскадрильи 'Дикие коты Рока'. Только он сумел уйти от преследующих его истребителей Таганата на ручной тяге, когда пережгло к чертям нейроканалы, только он смог уйти чтобы рассказать как это происходит, когда нейродеструктор разрывает твою связь с боевой машиной, смог пройти сквозь боль сожженных нервов, смог огрызнуться на обратном пути к крейсеру, ослепший и идущий что называется 'на одном крыле' смог сбить истребитель противника. Все, кого он знал и кого не знал - все вставали перед его глазами как живые и улыбались ему.
- Что, плохо? - спросила его Хлоя. Перси кивнул.
- Ничего. Это пройдет. Садись, выпей. И... плюнь на все.
- Да я ничего. Я в порядке. - сказал Перси, садясь. Он незаметно вытер слезу с щеки и улыбнулся. Хлоя поморщилась.
- Что так плохо? - сказал Перси.
- Не то слово. Ты словно скалишься, а не улыбаешься.
- Знаешь, я когда-то слышал, что время это просто одно из измерений... ну, как четвертое измерение, понимаешь? - сказал Перси. Хлоя неопределенно пожала плечами.
- И тогда, если время это одно
