Черт-те где - Андрей Геннадьевич Кощиенко

– Заметил, – пробурчал я, почесывая у себя за ухом.

Вот оно, значит, как… Вот почему зубастые красавицы держат язык за клыками, когда начинаются расспросы об их личной жизни. И вот, похоже, почему я такой вялый, как сосиска… И раздвоенность моя, похоже, оттуда растет… Ах и твари! И что теперь? Я уже того или еще не этого? С Динкой я не спал – буду надеяться, что не этого… Но ведь должен быть способ противостоять этой лабуде! В мире никогда не бывает абсолюта!

– А есть какие-нибудь способы противостоять этой магии? – спросил я.

– Хм… способы? Тут уж как повезет… – нахмурился Олаф.

– Что значит повезет?

– Знаешь, судя по архивам и летописям, нынешние варги не совсем те, как раньше… Раньше у них клыков не было… и магия сильнее была…Чтобы мужика в зверушку превратить, им сейчас нужно обязательно с ним переспать. Но это все равно не на всех действует. В общем, есть такие люди, на которых варговская магия не действует. Один из них сидит перед тобой… – грустно усмехнулся Олаф.

– Почему не действует?

– Не знаю, – пожал плечами тот, – наверное, голова так устроена…

Сихотовы вырожденки! Что ж вы не сдохли вместе со своим создателем? Блин…

– Но ты вроде как бы не рад этому? – отметил я.

– Можно сказать и так… – Олаф прилично отхлебнул из кружки.

– И наверняка этому есть причины, – сказал я, побуждая к продолжению рассказа.

– Причины? Еще какие… – вздохнул Олаф, – я тебе расскажу…

И он поведал мне невероятно грустную и так же невероятно банальную историю о том, как, будучи еще молодым, познакомился с варгой. И как это бывает во всех этих дурацких любовных историях, влюбился в нее без памяти.

– Так она тебя что, приворожила? – уточнил я.

– Не-а, я сам! – пьяно мотая головой, ответил Олаф.

Конечно, сам. Дураки – сами себе кузнецы счастья…

И стали они встречаться с Эллисон, так звали эту подружку-варгу. Долго встречались…

– Погоди, – сказал я, – как же ты зверушкой-то не стал?

– Так я же тебе говорю – есть такие люди, на которых их магия не так действует, как на остальных! Я как раз такой!

– А в чем это выражается?

– Мужик при своем уме остается. Это случается очень редко, но бывает. Варги очень ищут таких мужиков.

– Зачем?

– Ну как ты не понимаешь?! Он же может стать мужем варги!

Мужем? Мутанток? Вот приз так приз! Всем призам приз, подумал я про себя.

– Но ведь это опасно, – сказал я.

– Почему? – не понял Олаф.

– Ну… я слышал про рваные горла…

– А… это! – поморщился Олаф. – Да, бывает. У молодых. По неопытности.

– По какой?

– Видишь ли… у варг есть какая-то проблема… с детьми. Не от каждого они у них могут быть. И варги это как-то чувствуют. Вот на них порой затмение и находит, когда они понимают, что ничего не выйдет…

Зверь от разочарования рвется наружу… Понятненько… Драное горло – несомненно, чудное окончание всякого любовного вечера… Как же они до сих пор не выродились? Спецсамцов им подавай! Супер!

– А заранее они это выяснить не могут?

– Уку, – помотал головой Олаф, – только в самом конце… Когда дело сделано.

Какая офигительнейшая рулетка, подумал я, причем русская рулетка. Если не повезло – кирдык по полной программе и стопроцентно. М-дя… Ну я и попал…

– И что? – спросил я его. – Чем твоя история кончилась?

– Чем кончилась, чем кончилась… – как-то осел вниз Олаф, втянув голову в плечи, – ушла она…

– Как ушла? – не понял я. – Куда ушла?

– Куда-то ушла… – с убитым видом не поднимая глаз от стола, ответил он, – и все…

– Но почему? Ведь это же такая редкость, сам сказал! Почему ушла?

– Детей у нас не было… – глухо сказал Олаф, – два года прожили и ничего…

Олаф резко вскинул голову и залпом проглотил оставшееся в кружке пиво.

– А целители? – после небольшой паузы поинтересовался я.

– Говорят – все нормально, – пожал плечами в ответ тот.

М-да, гримаса судьбы…

– Вот хожу ищу ее… Хочу быть рядом с ней… Хоть кем угодно!

Понятно, почему ты без знака тут болтаешься… Поскольку варгостан – это большая деревня, то про тебя, наверное, тут каждая собака знает. Про то, что толку с тебя – как с козла молока, и что ты с другой не пойдешь, поскольку мозги у тебя наглухо на одну прошиты. Никому ты тут не нужен… Да, свезло тебе, мужик, как есть свезло…

– Не знаю, – пожал плечами я, – а нужно ли это вообще? Жить с такими жестокими существами рядом?

– Жестокими? – искренне изумился Олаф. – Никакие они не жестокие! Это только на первый взгляд варги – сущие звери, а на деле у них чуткая и ранимая душа, способная на нежность и любовь. Они не сами по себе жестоки, а своей жестокостью от мира защищаются. Вот посмотри, они же все больше в одиночку делами занимаются, да какими – сплошь опасными. На артефакты, знаешь, к примеру, сколько желающих? Да таких, что им хоть варга, хоть две – сами, кому хочешь, горло перегрызут за наживу. И одной только силой тут не совладать. Нужно и волю иметь, и решимость, и готовность в горло любому вцепиться! А иначе не выжить, – запальчиво проговорил он и, глотнув пива, спокойно продолжил: – А в душе они хорошие. И не каждый человек способен на такие искренние чувства, какие проявляет варга. И людей это подкупает, поскольку они чувствуют, что это настоящая любовь. Вечная любовь, как поют менестрели.

Ну еще бы, чтобы наркоша, да не хвалил свой «торчок», да такого быть не может, подумал я, глядя на вдохновенно светящееся лицо Олафа. Однако теперь я знаю, что тут значит вечная любовь…

Пум! – хлопнула входная дверь. В