Александр Богатырёв - Марсианин
Дикость, конечно, но со стороны государства, интересы которого эти фанатики-учёные отстаивали, сыпались одни неприятности, а не финансирование. Декану уже не раз приходилось отбивать атаки бюрократии, покушающейся на закрытие факультета и «экономию государственных средств». Вполне естественно, что бюрократы эту «экономию» намеревались положить в собственный карман. Хоть и экономии той хватило бы им от силы на год, а то и меньше.
Мадам, сохраняла каменное выражение лица до конца доклада и к началу прений всё больше и больше распалялась. Это было видно по её жёсткому выражению лица и стального цвета глазам, которых некогда так сильно боялись нерадивые студенты.
У остальных присутствующих было что-как: у кого скука на лице, кто вообще читал газету, аспирант-стажёр же вообще разбирал отксеренные листы свежих статей по своей специальности.
Этот-то тоже никогда не станет торгашом. И если снова будет у нас в стране наука, возможно окончит свою карьеру где-то в районе звания академика — перспективный парень.
Вот кому же откровенно было на всё окружающее начхать — так это Мирославу и Семёну. Юмор и оптимизм эту парочку учёных никогда не покидали. Они даже на студенческой скамье часто поступали также — уединялись на дальней скамье и особо скучные лекции проводили за партией в шахматы (естественно так, чтобы профессор не заметил). Окончили они свою текущую партию, к собственной же их обоюдной досаде, гораздо раньше конца доклада псевдосоискателя. Новую заводить было уже поздновато — могло затянуться, а бросать партию недоигранной было для них очень жалко.
Поэтому, они также как и ранее в студенческие годы, чтобы не мешать остальным и «не палиться», стали просто переписываться на бумаге. Благо что Мирослав был левшой и писать на листе бумаги лежащим от него слева, ему не представляло труда. Так как дураки, стремящиеся «на халяву» получить научные степени и их фальшивые «труды», для обоих были сугубо неинтересны, то оба углубились в «переписку».
Мирослав: «Ты будешь смеяться, Сёма, но по моим решениям, эти молодые и борзые ДЕЙСТВИТЕЛЬНО решают проблему межзвёздных перелётов! И не только».
Семён: «Ну нихренассе! Ну-ка поподробнее!»
Мирослав: «Понимаешь, Сёма, их уравнения, выводят на, так называемые „вероятностные линии“. Если им удастся построить установку (а она, кажись, у них уже есть!) то они при нужной настройке получат возможность создавать в определённой области пространства такие параметры, что перенесут объект в ту точку, которая может отстоять от изначальной на сколько угодно большое расстояние. Правда есть и другое решение, и я, честно говоря, не до конца понял, зачем оно им тут понадобилось. А они ищут, как раз именно второе».
Семён: «Звёзды?! Ты уверен, что звёзды? Ведь если что-то можно перенести куда-то, то это необязательно звездолёт, ведь и атомная бомба сгодится».
Мирослав: «Не, Сёма, с перемещением атомных бомб имеется серьёзный „косяк“: точность, МАКСИМАЛЬНАЯ ТОЧНОСТЬ, достижимая при этом методе переноса — плюс-минус пять миллионов километров. И эта точность совершенно не зависит от параметров аппаратуры. Завязана на принцип Гейзенберга. А это уже фундаментальное ограничение».
Семён: «А другие методы переноса в рамках этой теории?».
Мирослав: «Никаких иных возможностей и методов в рамках этой теории быть не может. Проверял. Опять всё завязано на фундаментальные законы Природы».
Семён сильно и надолго задумался. Но потом, покрутив ручку всё-таки написал:
Семён: «А второе решение?».
Мирослав: «Вот смотри: (идут несколько строк уравнений). Это их базовая система уравнений ты её уже видел. У этой системы, есть две ветви решений. Одна — это, назовём её — „звёздная“. Она связана с решением вида: (ещё несколько уравнений и выводов). Как видишь, здесь нужны очень большие затраты энергии, но не такие большие, чтобы не быть технически осуществимыми. Вот здесь (Мирослав подчеркнул одно из маленьких уравнений), элементарно получается расчет для энергозатрат по переброске массы. Ну m как раз и есть масса, а Е — это потребная энергия. L — расстояние.»
Семён: «А точность?»
Мирослав: «А что точность? Точность в 50–60 миллионов километров, по сравнению с межзвёздными расстояниями — чепуха! До цели после скачка можно добраться и на обычном ядерном движке типа того самого газофазника, что разрабатывался на НПО „Луч“. Ну ты же знаешь![46]».
Семён: «Ты о втором решении забыл рассказать».
Мирослав: «Ха! Вот здесь — совершенно иная картина. Если изменить кое-что вот здесь (снова несколько уравнений с выделением нужных мест), то получается, что можно попасть в иные, как у нас дебилы выражаются „иные измерения[47]“. Суть поставленной проблемы — вот эта дрянь: (снова несколько уравнений). Если идти прямолинейно, то получим „пену“ из дырок во все миры, что только возможно. А надо чтобы была одна и стабильная. Вот этим ребятам как раз это решение (Мирослав выделил эти слова подчёркиванием), и нужно».
Семён: «Подожди, но не получается ли так, что если решать уравнения для перемещения в пространстве для максимальной точности, то получается, что мы получим не перемещение в пространстве, а перемещение в другой Мир?»
Мирослав: «Ты правильно заметил. Задавая точность до метра, мы тут же получаем не другую, координату нашего мира, а такие же координаты, но мира другого».
Семён: «Ты таки решил?»
Мирослав: «А как же! Часа два назад закончил последние расчёты. Вот базовое, из которого можно получить аж несколько (снова строка уравнения). Одно из решений, слишком длинное, чтобы тут приводить — то, что нужно этим ребятам. Думаю звонить им чтобы уже завтра с утра, пришли за решением».
Семён: «Дерзкие ребята. Даже удивительно, что у нас среди этих купипродаев, ещё сохранились такие!».
Мирослав тут слегка задумался, постучал тихо ручкой по листу и неожиданно написал:
Мирослав: «А ты уверен, что мы имеем дело с ребятами „из этих купипродаев“?».
Семён: «Что ты имеешь в виду?»
Мирослав: «Элементарно Сёма! Во-первых, сама постановка задачи как ты правильно заметил, фантастически дерзкая. Во-вторых: если те самые вероятностные линии в виде иных Миров, иных Вселенных имеют место быть, то не имеем ли мы дело с теми, кто случайно попал сюда и пытается вернуться домой?».
Семён: «Ну это вообще уже фантастика».
Мирослав: «А почему фантастика? Только потому, что мы с этим никогда прежде не имели дело? Вот уравнения, и вот люди, что активно прорывается „на ту сторону“ Вселенной! Зачем это им понадобилось?».
Семён: «Ну, например, свалить из этого сраного мира».
Мирослав: «Но если только просто свалить, надо иметь УВЕРЕННОСТЬ что там, куда сваливаешь, лучше чем здесь. Иначе подобная авантюра — полная глупость. Ведь и к динозаврам же можно попасть, и в пустыню, и в мир, где вообще никогда жизнь не возникала».
Семён: «А эти ребята, что, не знают, что решение системы имеет сразу две ветви?».
Мирослав: «А вот и нет! Определённо знают! Слишком настойчиво они упирали именно на эту ветвь решений прямо указывая в граничных условиях на конкретные решения ДРУГИХ вероятностных линий. Иного объяснения тут не может быть — слишком элементарные соображения ведут к этому разделению по ветвям решения. А то, что мы видели в их решениях как раз предполагают очень высокий уровень мышления».
Семён: «А может по запарке в энтузиазме, пропустили?»
Мирослав: «Вряд-ли. Слишком элементарно. И слишком уж хорошо видно, что ищут. Смотри на изначальное уравнение. Там это ясно видно».
Семён: «И из этого ты сделал вывод, что они „не наши“?»
Мирослав: «Конечно!».
Семён: «А ты уверен, что тот Мир, куда они так стремятся — лучше нашего?»
Мирослав: «Вернуться в Ад может мечтать только закоренелый мазохист! J».
Семён: «Логично, но всё равно слишком невероятно. Думаешь к ним напроситься? J».
Мирослав: «Ага!!! J».
Семён: «Хотелось бы всё-таки взглянуть на твоё решение».
Мирослав: «Оно у меня в портфеле. Лезть далеко и кажца наш дятел-докладчик истощился. Счас „прения“ будут. И будет всегдашний аттракцион с нашей мадам-доктором. Ужо она им покажет! J Давай посмотрим! Хоть какое-то развлечение!».
«Мадам-доктор» их ожиданий не подвела. Докладчик разве что не обделался у доски. Старая доктор, не зря имела высокую репутацию. Уж интеллектом кого-кого, а её бог не обидел. И язычок у неё был весьма острый. Досталось всем. И докладчику, и декану с завкафедрой, и «нынешнему воровскому режиму».
