Андрей Астахов - Звезда Полынь

— Мне уже говорили об этом, — я ожидал, что Батюк это скажет, но все равно, как-то не по себе мне стало. — Чем могу, помогу.

— Ты погоди, взвесь все хорошенько. Я тебя не принуждаю, считай, это просьба от меня и от всего «Долга». Добродий со Стахом тебе ситуацию объяснили. Сейчас мы пытаемся договориться с «Монолитом» о встрече. Вроде бы они не против, хотя про девушку говорят, что нет у них никого в заложниках. Может, врут, может, нет, Бог один знает.

— Нет, ну я согласен, в натуре, — сказал я, хлебнув чаю. — Я Бандуре обещал, а покойному долг отдать святое дело. Да и нет ничего сложного, как я погляжу.

— Пока нет, но потом все может измениться. От «Монолита» чего хочешь можно ожидать. Серьезные это люди, очень серьезные. Самое удивительное, что уже сколько лет они сидят в самом центре Зоны, а никто ничего толком о них не знает. Кто у них за главного, сколько их, откуда они стволы и снаряжение первоклассное получают, в чем смысл их учения. И почему они так за этот Монолит задницы себе рвут, тоже непонятно. Артефактами они не торгуют, контактов ни с кем не поддерживают — почему? Короче, загадки сплошные.

— Слышал я от мужиков на Затоне, — сказал я неуверенно, — что монолитовцы вроде как зомби. Их это самое «О-сознание» зомбировало, вот они его и защищают теперь.

Батюк презрительно фыркнул.

— Ага, зомби, — произнес он. — Такое может говорить тот, кто с монолитовцами в бою не сталкивался. А я сталкивался. Стреляют они — в армии таких стрелков по пальцам перечесть. А уж тактику боя знают, не чета прочим сталкерам. Они такие зомби, как я мать Тереза. Это сильная военная организация, с которой в Зоне вынуждены считаться все. И военные, и мы, и прочие. Военные однажды попробовали их нахрапом взять, да обломались по полной. Про штурм ЧАЭС год назад слышал?

— Это как раз с легендой о Меченом связано, так?

— Ну, почти. Мол, отключил наш супермен Выжигатель, и военные, воспользовавшись этим, атаковали станцию. На самом деле, операция давно готовилась, просто не решались военные так глубоко в Зону пройти — Второй взрыв у многих на памяти оставался. Правительство тоже Зона беспокоит, слишком много тревожной информации отсюда приходит. Вот и решили разобраться со всей решительностью. Даже специальное управление в Министерстве обороны Украины создали, назвали отдел «Территория». Подготовили операцию, и пошли в Припять.

— И что?

— А ничего. Никто таких сюрпризов не ожидал. Из шести вертолетов, задействованных в операции, четыре потеряли еще на подлете к ЧАЭС. Три монолитовцы сбили, один в аномалию угодил. Еще один вертолет разбился во время выброса, который за атакой военных последовал. Обе наземные группы военных забуксовали в Припяти, целый день там с «Монолитом» бой вели. Потом их спецназ таки прорвался к станции, и что? Наши доблестные зольды попали под такой плотный и точный огонь, что еле ноги унесли. Именно тогда «Монолит» в первый раз применил против военных то, что в СБУ называют «изделие Љ 62», а мы — пушкой Гаусса. Итог войсковой операции «Монолит» — сорок четыре убитых, семьдесят раненых, двадцать восемь человек пропало без вести, армия потеряла пять вертолетов, с десяток БТРов и прочего добра без счета. А ты говоришь — Меченый в одиночку «Монолит» раскидал. Понимаешь, как нелепо это звучит?

— Понимаю. И что теперь?

— Ничего. Сейчас отправляйся на Янов, отдохни денек-другой, освойся, запасы свои пополни, если есть на что. Если патроны, медикаменты или снаряжение какое нужно, подойди на Янове к капитану Головатому, нашему снабженцу, мы ему про тебя скажем, он поможет. А если деньги нужны, можем авансец небольшой организовать.

— Да вобщем, не надо мне ничего, — сказал я, несколько смущенный такой щедростью. — Пока не надо.

— Ладно, приятно было познакомиться с тобой, сталкер Малой, — сказал Батюк, пожимая мне руку. — Про нашу беседу никому. Как время придет, Добродий тебя сам вызовет. Никуда с Янова не отлучайся. Сделаешь, как мы говорим, нам поможешь и сам цел и невредим останешься. А теперь пошли, ребята нас ждут.

После ночной вылазки на «Волхов» спалось мне на удивление хорошо — может, потому, что все закончилось совсем не так, как я ожидал, и никого не пришлось мочить даже ради самых благих целей. Проснулся я далеко за полдень, голодный, как тысяча китайцев. Схомячив полбатона хлеба и полкило колбасы, я вспомнил про свой пистолет и направился в мастерскую Колдуна.

Свободовский техник выглядел очень мрачным. Меня он принял совсем неласково, чуть ли не швырнул пистолет на стол.

— Морочишь мне голову, салага, — бросил он раздраженно. — Исправный у тебя пистолет. Но за осмотр бабло гони, сто рублей.

— Странно, — сказал я, продолжая ломать комедию. — Наверное, это не пистолет плох, а стрелок. Ладно, спасибо. Вот деньги.

— И в другой раз ко мне с пустяками не прись, понял? Если у тебя руки из жопы растут, то я тут не причем.

— Слушай, ты что злой такой? С похмелья что ли?

— А вот это не твое дело, отмычка. Все, забрал пушку? Аста ла виста, бэби.

Я вышел из мастерской с пистолетом в кобуре и с твердой уверенностью, что у Колдуна какие-то проблемы — уж слишком он был озлоблен. Заморачиваться по поводу дел свободовского механика мне не было резону, поэтому я вернулся на вокзал, пошатался там немного, поговорил со сталкерами о разных важных вещах, вроде хлебных мест в смысле артефактов и общей обстановке на Янове. Кое-какая информация была и впрямь важной. Я узнал, что на старой градирне видели недавно какого-то нового мутанта — вроде как получеловека, полумедведя, что-то уж совершенно чудовищное. Конечно, верить в подобные вещи со слов нельзя, но Зона есть Зона, тут иной раз такое увидишь, что ни одному создателю фильмов ужасов в кошмарном сне не привидится. Сталкер по имени Мишка Олень сообщил мне еще одну интересную новость — якобы этой ночью, то есть как раз в то время, когда я вместе с Индусом и прочими был на «Волхове» одна из групп «Свободы» наткнулась возле «Юпитера» на отряд наемников.

— Стрельба, говорят, была как в кино, — заявил Олень, — наемников положили, естественно, но у свободовцев двое убитых и двое раненных. Сейчас они туточки, в лазарете пристроены, и не факт, что выживут.

Наемники, подумал я. Уж не мои ли друзья, подельники тех убийц, что меня на лесопилке выцеливали? Если так, это определенно скверная новость.

— А что, наемники тут часто бывают? — спросил я Оленя.

— Не, они знают, что тут территория «Долга», а с «Долгом» у них вендетта, — Олень размял бычок в пепельнице. — И со «Свободой» они всегда на ножах были. Короче, все у них враги. Вот и мы все тут кумекаем, чего они залезли на Янов. Заблудились, что ли?