КОМ-6 (Казачий Особый Механизированный, часть 6) - Ольга Войлошникова
— Телега! Эва! Это ты братец, изрядно приуменьшил! Там не по чарке, а по четушке, а то и по сороковке станет. — Атаман поднял какую-то бумажку. Вчитался. — И не телега, а три телеги! Коршун! Зачем врать-то?
— И ни капли не соврамши! Остальные две с провиантом!
— Широко гуляешь.
— Так это простой казак Коршунов парой ящиков проставиться должен был бы, а я ж теперь цельный герцог получаюсь. Приходится соответствовать, ядрёна колупайка!
— Соответствовать! Красиво заворачиваешь, Коршун!
— А то ж! Лучшего набрал — колбас копчёных, кур печёных, закусок всяких — при такой еде поди-ка захмелей!
— Эх, вкусно рассказываешь, — засмеялся есаул, заполнявший за угловым столиком какие-то бумаги, — хоть иди к какой-нибудь компании прибивайся!
— Так зачем ходить⁈ Когда мы отцов-командиров обделяли⁈ Оно там даже сразу в отдельные ящики составлено.
— Ага, — атаман ещё раз вчитался в бумажку, — а почему в записи нет?
— Не могу знать! Мож, утаили, ироды?
Оно конечно, разрешение на провоз я получил. И даже не сколько за «смазку» в виде коньяка и закусок, а просто так, потому что герцог атамана попросил… Это мне уже потом канцелярские шепнули. Мол, «не задрал нос Коршун! Не зазвездился! Пришёл и по-простому попросил…»
Но лично мне эта версия кажется слегка притянутой за уши.
* * *
Явление нештатного провианта было встречено в расположении механизированного отряда с великим энтузиазмом. Однако ближе к линии боевого соприкосновения крестьяне ехать боялись. Могу их понять.
Впрочем, эта беда — для нас вовсе и не беда. Мы живо покидали в «Пантеру» короба да корзины и, пользуясь остатками отпуска, почапали до пластунов. Зато как они на нас смотрели, когда из люка начали выгружаться приятные гостинцы!
— Ты глянь! «Пантеры» рог изобилия открыли! — зубоскалили казачки.
— А мы уж думали, позабыл про нас герой! — Есаул лично вышел встречать.
— Никак нет, получите — распишитесь! — Я высунулся в боковой люк. — Заодно титул мой обмоете.
— Эт какой же? — удивился есаул.
— Герцог я нонеча.
— Чего-о? Шуткуешь, сотник?
— Никак нет, какие уж тут шутки-то? Император германский вручил.
— А наш? А наш император, что ж?
— А наш смеяться изволил и по плечу меня хлопал. Зато изрядно одарил землицей. Такая вот коллизия образовалась!
Есаул вытянулся во фрунт.
— Тогда, мои поздравления, ваша светлость! Это ж надо! Кому рассказать — не поверят же!
— Сам в перманентном обалдевании пребываю. Короче! Вам, ребятки, не хворать. А мы опять в тыл.
Я захлопнул люк с скомандовал:
— Па-аехали!
СВОБОДНЫЙ РЕЙД
— Вы там не особо геройствуйте, хватило уже. — Атаман выдавал нам задание на «свободный рейд в тылу противника» и морщился, словно от зубной боли. — Нет у меня никакого желания потом по шапке получить, что его светлость герцога Коршунова не уберёг.
— Так воинское дело — оно такое, — удивился я. Там не посмотрят, герцог я или где.
— Это верно. Одним словом, ребятки, не геройствуйте! Но и не отправить вас не могу, уж очень хорошие результаты ваш прошлый рейд дал. И это я сейчас не про «Кайзер» говорю и не про принца этого малохольного… Там и так всем по «Воинской доблести» светит.
— Будем стараться оправдать!
— Оправдать. Именно… — он потыкал в карту. — Вот этот район нас особо интересует. Что-то странное там происходит. Вроде перемещения какие-то, а ни техники, ни массивных артефактов приборы не фиксируют. Приглядеться бы.
— И по возможности пощипать японские обозы? — слегка прищурился я. Подломить снабжение вражеских войск — этим мы никогда не брезговали.
— Это можно. — Он перекрестил наш маленький строй. — Ну, с Богом!
В этот раз нам предстоял рейд вдоль морского берега. Почти курорт! И поначалу нам совершенно прекрасно удавалось хорошо проводить время.
Японцы перевозили большинство грузов на простых лошадках, при минимальном сопровождении. Пара пулемётных очередей, и для верности поджечь всё, что могло гореть. И дёру! Зато и целыми, и почти незамеченными долго оставались. Тут ведь как, по прибрежному песку пару километров прошагаешь — волны следы-то и слижут. А берег в этих местах изрезан изрядно, так что прятаться выходило весьма успешно.
Дня через три Швец обнаружил на карте весьма подходящий (как ему показалось) маленький островок. Ну как маленький? Такой, с ипподром примерно. И долго азартно тыкал нам в карту, говоря, что это отличная база. И дороги караванные рядом, и никто в здравом уме не будет на острове шагоход искать.
— Да до того острова аж полкилометра! Потопнем! — горячился Саня.
— А вот это ты видел? — тыкал пальцем в карту Антон. — Глубина всего-то пять метров! Мы спокойно туда дойдём, даже без поднятия в сторожевую! Там нарубить деревьев, укрыть шагоход — и можно будет нормально спать! И не найдёт никто! И смотри: вот тут пара рыбацких деревень есть с пристанями. Вот тут три перекрёстка перспективных! Смотри сам!
В итоге он нас уломал. Мы действительно перешли аки посуху. А на самом островке обнаружилась расщелина, куда мы спокойно загнали «Пантеру». Потом натянули маскировочные сети — и даже деревья рубить не пришлось.
И теперь мы выходили в рейды ранним-ранним утром. Только чтоб берег видно стало. А уже на берегу — веселились от души. Только, думается мне, японцам наши шалости не нравились. На исходе недели Хаген увидел на берегу разъезды. Супротивник послал человечков нас искать… А как ты нас найдёшь? Мы ж не прям напротив островка-то в воду заходили, с разных мест, да по мелководью ещё пробежимся — вот и непонятно, чего это такая плавучая «Пантера» тут образовалась? Правда, недолго я веселился. На следующий день уже Антон углядел маленький кораблик, деловито дымящий и ползущий прям к нашему островку. Нашлась и у азиатов светлая голова. Решили-таки проверить.
— К бою! — мы споро залезли в шагоход и пока под прикрытием сетей смотрели на кораблик. — Ну что, Саня, когда сможешь утопить супостата?
— Да в любой момент, собственно. Когда скажете?
— А и давай! Жарь!
Главный калибр звонко долбанул по ушам, и на кораблике заглох мотор. Даже, кажись, что-то стало разгораться.
— Повторить! — скомандовал я.
— Есть!
На этот раз Пушкин влупил прямо по носу. Корабль осел на бок и начал
