Пермский Губернский 3. Элит - Евгений Бергер
А ещё меня смутило огромное количество коричневых пятен на стенах. Это давно засохшая кровь. Вряд ли, кто-то разбрызгал её здесь за просто так.
— Интересно, за счёт чего тут питается освещение? — Ириска внимательно осмотрела вытянутые лампы дневного света.
— Наша информатор утверждала, что на дне комплекса расположен ядерный реактор. Но, учитывая то, что комплекс построен во второй половине семидесятых — думаю, что там простая гидроэлектрическая станция, работающая от подземных вод. — предположил кот, заглянув в первую открытую дверь: — О! Актовый зал… Интересно.
— Ты только пока, ничего не трогай. Ладно? — я прошёл чуть дальше к узкому проходу: — На комплексе явно, что-то произошло. И чует сердце… Нечто очень нехорошее.
— Профессор? — раздался удивлённый голос в одной из закрытых комнат: — Профессор, вы здесь? Это же правда вы?
— Господи!!! — Семён тут же испуганно запрыгнул на шею Ириске: — Что это за фигня⁈
Дверь медленно отворилась, и мы с горничной сняли оружие с предохранителей. Голос явно принадлежал человеку… Но я совершенно не чувствовал его эмоций. Абсолютная пустота! Как такое возможно⁈
— Профессор? Вы здесь?
— Господи… Что это такое? — тихо выдохнула Ириска.
— Боже правый!!! — ужаснулся кот, и распушившсь, прижал уши к голове: — Лучше бы это было квадробоберы…
Глава 4
С появлением Осокина — жизнь города можно было смело поделить на «до» и «после».
Проблема заключалась лишь в том, что для людей это было, как глоток свежего воздуха. Все радовались и активно обсуждали, что же юный Граф вытворит в следующий раз.
Но все вышестоящие инстанции отказывались принимать уклад «после». Им было выгодно, чтобы в городе процветала коррупция, ворьё на управляющих местах и мелкие криминальные ячейки общества, поддерживающие мнимый порядок.
Мнимый… Это было главным словом в данном предложении.
Оборин прекрасно понимал ситуацию, но судьба поставила его посередине. Как буферная зона, между молотом в лице народа, и наковальней в лице вышестоящих инстанций.
Закрадывались подозрения, а не проявление ли это… страха? Человек посмел воспользоваться конституцией и отметелить всех, кто был не прав. Какой ужас! Непозволительно!!!
Усмехнувшись от собственного мысленного сарказма, Капитан раскрыл очередную папку с делом.
На этот раз преступники не мелочились.
— Жучкин! Ты это видел? — поинтересовался Оборин.
— Про «Кислотку»? Ага. Видел. — кивнул Лейтенант: — Восемнадцать трупов. И все — представители «Культа». Причём, вызов сделали с мобильника одного из убитых. Видимо, кто-то смог убежать…
— Опять Осокин балуется?
— Возможно, но это не точно! На этот раз — у нас есть свидетель. — гордо заявил Жучкин: — Она, кстати, уже пришла. Ждёт в коридоре.
— А, чего мы ждём? — нахмурился Капитан: — Хочешь, чтобы нас опять затаскали по коврам, как за тех детишек из дома Щукина?
— Так… Приказа ждал…
— Олень. — вздохнул Оборин: — Зови живее!
Спустя мгновение, Жучкин завел в кабинет бабулю. Милую такую. Ну, прям божий одуванчик!
Только вот, любой опытный опер знал, за личиной доброй бабушки всегда скрывается демон, который знает абсолютно всё обо всех своих соседях. Кто, где работает. Кто, сколько зарабатывает. Кто, с кем дружит. Кто, с кем изменяет. А главное — не дай бог, кому-нибудь из них начать шуметь после 23:00… Бабуля-демон добьётся, чтобы невзирая ни на что — приехал наряд. И желательно — с ОМОНом!
Но с другой стороны, если бабуля-демон ещё в своём уме, то она крайне ценный свидетель. Никаких камер видеонаблюдения не надо, если во дворе есть хотя бы одна такая!
А, где одна — там и несколько. Бабушки-демоны размножаются путём передачи звуковой волны (слухов и сплетен) прямиком в голову жертвы. Сперва невинная бабуля сопротивляется. Её мозг отторгает ересь, ибо «каждый должен жить своей жизнью!». Её так дети научили… Но бабушка-демон — искусный оратор.
И через некоторое время невинная бабушка чувствует в себе невероятную силу! С ней все начинают здороваться. Люська с третьего принесла банку маринованных огурцов. Близнецы-оболтусы с четвёртого — помогли клумбу прибрать после того, как ночные лихачи случайно сбили бедный предмет дворовой архитектуры. А одинокий Дед Михалыч с двадцать четвёртой и вовсе стал, как-то нездорово подмигивать и улыбаться, словно Мефистофель…
В общем, именно в тот момент невинная бабушка превращается в бабушку-демона! Необходимое зло, чтобы во дворе всегда царил мир и порядок.
Теперь Оборину оставалось только понять, какая именно бабуля к нему пришла. Ибо в полицию может обратиться и та, и другая.
— Доброго дня! — улыбнувшись, поздоровался Капитан и услужливо отодвинул стул для свидетельницы.
— Здравствуйте! — бабуля выглядела бодрой и очень заинтересованной во всём происходящем. Скорее всего — демон. Или, как минимум — переходная стадия, заражённая своей соседкой.
— Вас, как зовут?
— Людмила Васильевна, я. — представилась бабуля: — И я всё видела! От сих до сих.
Понятно. Демон.
— Расскажите!
— Значится — устроилась я на подработку в баню. Простая уборщица! Выметаю полы после гостей. Меняю полотенца… Поддерживаю порядок банного комплекса. — глаза бабушки-демона вспыхнули: — И стала замечать, что на старом заброшенном гаражном кооперативе начали собираться сатанисты! Вот, как пить дать — они! Ходили в робах фиолетовых… Несколько раз видела у них в руках оружие. Автоматы и ружья.
— Так… Сколько их там было?
— Я насчитала девятнадцать человек!
— Прям-таки, насчитали? — с улыбкой уточнил Оборин: — Лица их запомнили?
— Не! — отмахнулась Людмила Васильевна: — То ж сатанисты! Хлебальники свои прячут под масками. Я их по росту различала.
— Хорошо. — Оборин записал полученную информацию: — Так, получается, вы ещё и само убийство видели?
— Не. Однако… — бабуля стала максимально серьёзной и придвинулась ближе, перейдя на полушёпот: — Слышала выстрелы! У меня отец охотником был. Мой дед… То есть — муж, тоже охотником был. И сын сейчас активно увлекается охотой!
— На кого?
— На людей.
— Хм-м… — Оборин нахмурился: — Это… как?
— Да сидит на своём заводе! Ищет сотрудников.
— Так это ж кадровик! — возмутился Жучкин.
— А я, что говорю? — кивнула Людмила Васильевна: — Кадровик, он и в Африке кадровик. Но нет… Сашенька говорит — охотником за головами меня величайте!
— Так, выходит, ваш отец и муж — тоже кадровики?
— Не. Отец на немцев
