Служба по расчету - Алекс Хай
Конь-камень находился примерно в полутора километрах от монастыря, но стоял почти на берегу, и его — а, значит, и нас — было видно с воды. Это был огромный валун, отдалённо похожий на череп лошади.
Когда-то Конь-камень был языческим святилищем древних карело-финнов, и здесь совершались обряды и жертвоприношения. Но, по преданиям, преподобный Арсений молитвой изгнал из-под камня обитавших здесь злых духов, которые превратились в стаю ворон и улетели на материк. Вместе с ними остров покинули и змеи. А в память о чуде на Конь-камне воздвигли часовню.
Считалось, что именно Конь-камень и дал название острову.
— Я пока тут посторожу, а вы долбите свою каменюку, — сказал Василий.
Я подошел ближе к камню, сосредоточившись на поиске остаточных излучений. Да, фон на острове точно был, причем фонило ощутимо.
— Девушки, я сам все сделаю. Хорошо?
Я многозначительно уставился на Аграфену и жестом попросил ее не подпускать Оксану близко. Потому что с каждым шагом я ощущал все усиливавшуюся энергию Искажения. К счастью, остаточную.
Валун и правда был здоровенный — метров девять на шесть, и в высоту около четырех. Из серого гранита со сверкающими прожилками кварца. На вершине камня поставили маленькую часовенку, и я заметил, что она выглядела поврежденной. И от нее тоже исходила остаточная энергия. Свежая!
Нет, здесь точно открывались Искажения после трагедии. Я приложил одну руку к камню, а вторую — к стене часовни. И вздрогнул, когда в меня полилась инородная сила.
Аграфена молча на меня взглянула и чуть вздернула подбородок спрашивая, нашел ли я что-нибудь. Я так же молча кивнул. Помощница инстинктивно отпрянула и потащила за собой Оксану. Журналистка как раз делала фотографии и раздраженно зашипела на Феню, когда та смазала ей кадр.
— Ну чего, наскреб свой образец? — нетерпеливо спросил Василий.
— Почти, — отозвался я, анализируя остаточную энергию.
Судя по площади, Искажение было небольшим. Открылось в районе часовни — оттуда и повреждения. Энергия большей частью ушла в гранит, потому что эти камни почему-то хорошо ее принимают и задерживают.
Я снял остатки инородной силы и мысленно подозвал Чуфту, чтобы тоже подлетела и попировала. Чайка спикировала на крышу часовни и дожидалась, пока мы уйдем — она предпочитала питаться и преображаться в одиночестве.
Покинув часовню, я спустился и решил обойти Конь-камень с другой стороны. И резко остановился, увидев то, что кто-то пытался скрыть.
— Что за черт…
Под наспех сваленным лапником зияла здоровенная дыра — кто-то сколол большой кусок камня. Земля вокруг была утоптана, и где-то даже виднелись следы недавнего человеческого вмешательства. Пострадавший бок камня был сильно исцарапан, словно его скребли чем-то металлическим…
— Оксана, подойди сюда, пожалуйста, — позвал я. — Нужно сделать фотографии.
— Чего у вас там? — спросил Василий.
— Вы тоже, подойдите, если не затруднит. Вам стоит на это взглянуть.
Журналистка бодро подобралась ко мне и охнула, увидев раненую святыню.
— Ничего себе… Кто же его так…
Василий тоже подошел и, увидев картину, пробубнил под нос ругательство. Я поднял глаза на солдата.
— Этот камень вообще-то состоит в списке культурного наследия империи и охраняется государством. Без претензий лично к вам, Василий, но… Какого хрена?
Солдат скривился, словно его ударили, и я заметил, что его руки сжалась в кулаки.
— Вот же черти…
— Оксан, отсними здесь все в деталях, пожалуйста, а мы пока поговорим с Василием. Идем, рядовой.
Солдат достал из кармана пачку сигарет и закурил. Молча сделав несколько глубоких затяжек, он спохватился и предложил мне сигарету.
— Благодарю, но не курю.
— Вы доложите, да? — скорее печально, обреченно, спросил он.
— Боюсь, придется, — отозвался я. — Но не туда, куда вы думаете.
Парень выпустил тонкую струйку дыма в сторону моря — тактично старался на меня не пыхтеть.
— Так и знал, что они доиграются…
— Выходит, вы все-таки в курсе. Расскажете? А то до нас доходили слухи, что кто-то инкогнито посещал остров. Мы еще удивлялись, что здесь могло понадобиться другим людям.
Василий уставился на меня.
— Тебе-то, студент, какое до всего этого дело?
— Такое, что я не студент. Алексей Иоаннович Николаев, Светлейший князь Балтийский к вашим услугам.
Поскольку перстня у меня пока что не было, пришлось продемонстрировать свою принадлежность к магической аристократии маленьким «Люменом», вспыхнувшим у меня на ладони.
Василий выронил сигарету, перекрестился, а затем выпрямился.
— Прошу прощения за фамильярность!
— Вольно, боец. Ты нам очень здорово помогаешь. И кабы не ты, мы бы не нашли одну очень важную улику… Окурок только подбери, нехорошо мусорить. Давай поговорим честно.
Василий подхватил наполовину невыкуренную сигарету — та шлепнулась в мокрые черничные кусты, и я поджег его вызванным огоньком.
— Так вы здесь…
— Ты знаешь, кто я?
— Ч-читал… В газете писали… Вроде у вас какой-то сильнейший дар. Простите, пожалуйста, что я с вами так… Еще и денег с вас взял…
Он потянулся к карману, достал ассигнации и протянул мне.
— Да расслабься ты, возьми себе, — я отвел его руку от себя. — Считай, компенсация за неудобства и потраченное время. Я здесь по закрытому заданию. Подробностей, уж извини, поведать не могу. Думаю, тебе, Василий, и так известно, что на этом острове иногда происходят странные природные явления. Я прав?
Солдат молча кивнул.
— Да, ваше сиятельство…
— Светлость.
— Виноват! Да, ваша светлость. Мы потому по острову и не расхаживаем особо — все уже просекли, что это опасно. У нас особые инструкции — в патруль выходить ненадолго, часто сменяемся. Больше одной недели на смене не бываем…
— Значит, вас сюда сменами направляют?
— Так точно, ваша светлость! Я тут неделю через неделю. В остальное время в Кексгольме в гарнизоне…
Интересно. Значит, все же кое-что поняли и озаботились техникой безопасности. Ну хоть какой-никакой. Лучше, чем ее полное отсутствие.
— Остальные — так же? — спросил я. — Тоже сменами?
— Ну да… То есть так точно. Меня иногда реже отправляют, но есть те, кто сюда строго по графику прибывает…
— И, полагаю, камень сломали в смену того, кто здесь давно и часто, так? — улыбнулся я.
Василий задумчиво нахмурился, словно высчитывал в голове даты.
— Да, ваша светлость. Я прибыл сюда в понедельник утром. Никаких гостей, кроме вас, при мне не было. Да и в прошлое свое
