Экспансия: Контакт. Том 6 - Дмитрий Дорничев
— А вы действительно считали, что столь ценный актив попросту бросят на произвол судьбы? — теперь уже совсем по-отечески усмехнулся собеседник.
— Кабанов наводил справки, я наводил справки. И все наши осведомители, даже те, что работали на южан, в один голос утверждали, что лаборатория заброшена, — сжав кулаки, пробормотал я.
Конечно, легко размышлять, когда уже знаешь, что к чему. Но всё же, будь я чуточку собраннее и обрати внимание на ряд мелких нестыковок, и жизнь была бы куда легче.
— Думаю, вам не раз говорили о том, что проникновение на территорию имперских учреждений, тем более режимных, карается смертной казнью?
— А сами как думаете? — покачал я головой. — Или считаете, что я во всё это ввязался сугубо из-за долга перед Империей? Повторюсь, мы были уверены, что там никого не будет, а значит, никто об этом и не узнает. Ну облажались, с кем не бывает. Чай не корову проиграли…
Контрразведчик осуждающе покачал головой, но комментировать не стал.
— После того, как нас скрутили в лаборатории, кстати, моё почтение тамошней охране, всех рассовали по камерам, — продолжил я. — И, честно говоря, я уже думал, что придётся выбираться с боем…
Тут Фарид неверяще хмыкнул и что-то пометил у себя на планшете.
— … как меня пригласили в один из кабинетов и предложили сделку, от которой невозможно отказаться.
Я немного помолчал, вспоминая тот неприятный разговор в деталях.
Если вкратце, меня поставили перед фактом. Либо я участвую в операции по поимке Накано и обнаружении другой лаборатории, которую южане развернули на территории зоны, либо меня и всех моих друзей попросту поставят к стенке и потратят по паре казённых патронов.
Вгонять в долги Империю я не стремился, так что выбор был вполне очевиден. Вот только, чем больше я узнавал детали плана, тем больше сожалел, что вообще сунулся сюда.
Главной проблемой внедрения к южанам была Ида Рамос, а точнее, её дар. Именно её способность «проглядывать» чужие воспоминания, пускай и в ограниченном формате, давала мятежникам возможность более-менее быть уверенными в новых кандидатах.
А значит, чтобы её обмануть, нужны были определённые условия, для которых я, как оказалось, идеально подходил.
Есть такая умная поговорка: «Нет хуже лжи, чем полуправда». И имперские спецы использовали её по максимуму, наложив ряд ложных воспоминаний поверх реальных событий.
Так, нападение на наш отряд крылатых тварей вначале действительно состоялось, вот только Бекки я спасти успел, откачав в самый последний момент.
Панова действительно едва не погибла в огне, когда мы проникали в лабораторию, а уж всю безысходность сражения с находящейся внутри охраной даже переписывать не пришлось. Там работали настоящие спецы, и, случись настоящее столкновение, живыми ушли бы только мы с Кабановым. И то непонятно, в каком состоянии.
В общем, над воспоминаниями в лаборатории поработали основательно, ну а дальше начались настоящий экшен и театральная постановка.
Бегство из зоны сопровождалось такими спецэфектами, что они намертво отложились в моём сознании.
Как и последующее пленение, пребывание в губернаторской тюрьме и разговор с Доан Ван Као. Про побег вообще молчу. Стреляли-то по мне по-настоящему, и не прояви я чудеса ловкости, мог бы и не выбраться.
— Собственно, после того, как Дроздов подобрал меня у стен тюрьмы, представление закончилось, и дальше начался уже второй акт пьесы у южан, — наконец, закончив свой рассказ, подытожил я.
— Да уж, сколько раз говорил Ван Као, что стоит перемудрить с планом, и он рухнет ещё в самом начале, — закончив меня слушать, произнёс контрразведчик. — Есть предположение, на каком этапе вас раскрыли? Когда Рамос успела связаться с Накано и сообщить, что ваши воспоминания не настоящие?
— В смысле меня? Я ещё разговаривал с Идой, когда Савицкий с Балашовым ворвались к нам в комнату. Так что баронесса однозначно не могла этого сообщить Накано. Да и вообще, вы её разве не допросили? — удивлённо поинтересовался я.
— Допрос несколько затянулся, мятежники сейчас находятся в бессознательном состоянии. Нас больше интересовала другая информация, и про эту ночь мы их допросить не успели, — задумчиво постучал по планшету Фарид. — Если вы ничего не напутали, то картина выходит весьма странная. Я-то был уверен, что это из-за вашего прокола Накано пошёл на обострение. Плохо… Очень плохо…
Поднявшись с кресла, контрразведчик достал коммуникатор, посмотрел в сторону двери, а после, уже оценивающе, на меня. Видимо, приняв какое-то решение, он всё-таки включил комм.
— Артём, слушай сюда. Похоже, мы неверно поняли ситуацию. Агентам, что ещё не обнаружили себя, прикажи залечь на дно. Все операции отменить. Есть подозрение на вмешательство третьей стороны.
Пока контрразведчик разговаривал с подчинённым, он периодически смотрел на меня, напоминая лицом губернатора и его предложение, от которого нельзя было отказаться. Похоже, скоро последует ещё одно…
— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь, — произнёс я, когда мужчина закончил отдавать приказы и, отключив комм, сел обратно в кресло.
— Хорошая попытка, Игорь Владиславович, но, боюсь, это так не работает, — сообразив, про что я говорю, покачал головой Фарид. — Тем более в свете последней информации, в ваших же интересах продолжать работать вместе с нами.
— Почему…
Однако вместо того, чтобы дождаться ответа, я перевалился через край койки и распластался на полу.
В распахнувшейся двери появился силуэт человека, и спустя мгновение кровать прошила очередь из небольшого автомата.
Но, прежде чем нападавший успел сориентироваться и понять, что там, куда он целился, меня уже нет, подскочивший с кресла Фарид в два шага очутился подле охранника и одним движением ладони отрубил тому руку, державшую оружие.
Следующий удар контрразведчика попал в живот нападавшего, пробив лёгкую броню и опрокидывая того навзничь.
По коридорам больницы разнеслись сигналы тревоги, и спустя пару секунд подле моей палаты материализовалась толпа бойцов в чёрных доспехах.
— Умрёт, будешь лично отвечать! — процедил Фарид, тыкая пальцем в ближайшего «черныша». — Через пятнадцать минут доклад: как вы пропустили этого человека. Я же приказывал, чтобы барона охраняли проверенные люди!
Пока контрразведчик распекал подчинённых, я поднялся на ноги и вышел в коридор, глядя на царившую там суматоху. Сирена почти сразу же затихла, но
