Аристократ на отдыхе. Том 3 - Алекс Рудин
Заместитель министра уже полностью взял себя в руки. Я подумал, что его нельзя недооценивать — несмотря на внешность безобидного толстяка у Голицына стальной характер.
— Давай дальше, — кивнул я.
— Официальным наследником стал ваш младший брат Сергей. После его смерти поместье и титул перешли к его сыну Владимиру.
Голицын снова взглянул на меня поверх очков — проверял, как я отреагирую на известие о смерти отца и брата.
Никак я не отреагирую, не дождешься. Я давно уже примирился с мыслью, что пережил всех своих близких.
Но внутри что-то предательски дрогнуло.
— Дальше, — сказал я.
— Сейчас титул и поместье принадлежат Никифору Юрьевичу Белецкому.
— Кто это? — нахмурился я.
— Это муж вашей двоюродной внучки. У Владимира Волкова не было сыновей — только дочь Анна. Наследников у Белецких нет.
— Понятно, — кивнул я.
Дом, в котором я родился и куда мечтал вернуться, принадлежал постороннему человеку. Принадлежал на законных основаниях — по гребаным законам этой гребаной Империи! Все, что было мне дорого в этом мире, пошло по чужим рукам.
Голицын снова сделал паузу. Ждал, когда я спрошу, можно ли что-то с этим сделать.
Неистребимое желание любого чиновника — поставить тебя в жалкую позу просителя. А потом наслаждаться своим грошовым могуществом.
Такие люди и рвутся к власти. Неуверенные, ощущающие свою значимость только тогда, когда перед ними пресмыкаются.
Может, поэтому в Империи всегда трудные времена?
Я задумчиво посмотрел на Голицына, прикидывая — не шандарахнуть ли его огненным шаром? Потом, конечно, будут проблемы. Но удовольствие того стоило.
Голицын почувствовал мое настроение и вздрогнул. Ну да, у него же демон-менталист!
— Ты не молчи, князь, — негромко обронил я. — Рискуешь.
— Император может вернуть вам поместье своим указом, — сказал заместитель министра. — Если захочет.
Я едва заметно кивнул.
Понятно. А захочет император, или нет — зависит от того, что ему скажет этот вот Голицын.
— Ну, и что я должен сделать взамен?
— Послужить на благо Империи, — быстро ответил князь. — Как уже делали это раньше.
Почему бы и нет? Да, я устал от службы и больше не хотел выполнять приказы. Но у всего на свете есть своя цена. У моей отставки — тоже.
Это неприятно, но справедливо.
— Давай подробности, — снова кивнул я.
— Вы согласны, Никита Васильевич? — обрадовался Голицын.
Не так быстро, князь.
— Я согласен тебя выслушать. Излагай свою проблему, а я решу — браться за нее, или нет. И что с ней делать, тоже решу сам.
— Так не пойдет, — нахмурился князь. — При всем уважении к вам, Никита Васильевич, есть такое понятие, как государственная тайна. Сначала вы подпишете бумагу о неразглашении и пообещаете точно выполнять мои инструкции. Только после этого я расскажу то, что вам нужно знать.
— Нет, — ответил я.
И легко поднялся на ноги.
— Никита Васильевич, — напомнил Голицын. — Вы не в том положении, чтобы ставить условия. Успокойтесь, и продолжим разговор как взрослые люди.
— Нет, — усмехнулся я. — Это ты не в том положении, князь. Тебе дали поручение договориться со мной, а ты его провалил. Когда получишь за это по шапке, приходи — поговорим.
Я вышел из его кабинета, оставив дверь открытой.
Секретарша Голицына вскинула на меня испуганные глаза, но я даже не взглянул на нее. Быстро сбежал по мраморной лестнице, толкнул дверь, не дожидаясь пока ее распахнет швейцар, и выскочил на улицу.
Меня душила злость.
На Голицына — высокомерный идиот решил, что сможет на меня надавить. На Илью — уж он-то должен был предупредить чиновника, как со мной можно разговаривать, а как нельзя. Демоны, друг мог бы и сам со мной связаться! Встретились бы, выпили и обсудили проблему.
Помешались на играх в секретность! Интересы Империи у них!
Плевать! У меня есть только свои интересы.
Улица встретила меня сумраком и прохладой. Пока мы с Голицыным соревновались в остроумии, наступил глубокий летний вечер. Над городом плыл сладкий запах отцветающих лип. С набережной доносился гул машин и редкие гудки. А от нагретого дневным солнцем асфальта поднимались волны тепла.
Я не обратил на это никакого внимания. В горле стоял комок, перед глазами плавала багровая пелена.
Чернильные демоны с бумажными душами!
Проклятые чинуши, готовые использовать кого угодно — лишь бы им это было выгодно!
Демоны с князем Голицыным — этот высокомерный урод привык обращаться с людьми как с инструментами.
Но от Ильи я такого не ожидал!
Мне захотелось прямо сейчас вернуться в Куров, выломать железную дверь с барельефом, взять Илью за шиворот, хорошенько встряхнуть и высказать все, что я думаю о нем, и о его секретных и важных делах.
Демоны, я ему даже позвонить не могу! Не дал мне старый друг свой номер. Святоше дал, а мне — нет!
Святоша, точно! Вот из него я сейчас и вытрясу номер Ильи! Неважно, что он возносит сейчас вечернюю молитву или сладко дрыхнет в уютной келье — плевать! Разбужу и выколочу из него номер, пусть только попробует отвертеться!
Я выдернул из кармана магофон. Он зацепился за подкладку, выскользнул из рук и со стуком упал на асфальт.
Криворукие демоны!
По счастью, магофон не разбился — даже экран не треснул. Но надпись, которая светилась на нем, привела меня в бешенство.
«Эфирный накопитель разряжен. Замените источник питания».
Я сунул бесполезную хреновину обратно в карман, сжал кулаки и рванул вдоль набережной к тускло освещенной громаде Дворцового моста.
Мне надо было срочно прогуляться, чтобы привести мысли в порядок. И желательно — на максимальной скорости.
Сейчас бы в аномалию! Выхватить
