Перевал (СИ) - Виктор Климов
К тому, не кривя душой, можно утверждать, что наши автоматы может и имели меньшую кучность стрельбы по сравнению с какой-нибудь «эмкой» или «аркой», но были гораздо неприхотливее в обслуживании, что в засушливых и пыльных условиях имеет не последнее значение.
Вообще то, что всякого рода боевики отдавали предпочтение сначала советскому, а потом и российскому оружию говорило о том, что оно по соотношению цена-качество значительно превосходило американские и европейские образцы. Боевики не связаны контрактными и политическими обязательствами перед поставщиками оружия и выбирали то, что им больше нравилось.
У всего есть свои достоинства и свои недостатки.
— Ну, что у нас тут, — раздался позади голос полковника Смирнова и Алексей непроизвольно вздрогнул и обернулся, чтобы убедиться, что это действительно его командир. — Докладывайте.
Полковник стоял перед ними в таком виде, словно только что участвовал в массовом беспорядочном забое скота, не удосужившись надеть соответствующую рабочую одежду.
«Рука у вас какая-то холодная!» «А это не моя! Моя вон в потрохах греется!» почему-то вспомнилась Алексею сценка из выступления Уральских пельменей.
— Четверо трёхсотых, Денис Евгеньевич, — отозвался боец с позывным «Чекан», а в миру просто Толик — Один тяжёлый.
— Нормальный я! — раздалось откуда-то сбоку из-за крупного осколка скалы.
— Санёк, — обратился полковник, — Ты что ли? Сильно задели?
— Схватил маслину с близкого расстояния, Денис Евгеньевич. Между пластин влетела, — полулежащий Санёк попытался встать на ноги.
— Лежи-лежи, — успокоил его Смирнов.
Полковник подошёл к раненому бойцу, рядом с которым валялся сброшенный бронежилет и остатки медпакета, куски красной ваты и одноразовые шприцы, наклонился, чтобы осмотреть уже перевязанную рану. Покачал головой.
— Да уж, не повезло, так не повезло. Идти сможет? — серьёзным голосом спросил полковник бойца, который занимался оказанием первой помощи и сейчас вкалывал очередную дозу морфина.
Боец сделал неопределённый жест рукой.
— По уму, надо бы в больничку, — ответил он.
— Я смогу! Смогу идти! — вдруг запротестовал Санёк. — Ноги же целы, вон, Афоне тому вообще в ногу прилетело, и ничего! Я пойду!
Полковник присел на нагретый солнцем камень рядом с раненым Саньком. Видно было, что он размышляет, чтобы принять трудное решение.
В душе Алексея зашевелилось нехорошее предчувствие. Вот очень-очень плохое ощущение чего-то нехорошего. Что-то ему совсем не нравилось выражение лица полковника, а подсохшая кровь на нём не добавляла оптимизма.
— Афанасий! — позвал полковник.
Прихрамывая подошёл тот самый якут, с которым Смирнов обсуждал карту ещё вчера вечером.
— А ты как?
— В мясо. Кость не задета, — правая штанина Афанасия была разорвана и намокла от крови, в дыре виднелся бело-красный бинт. — Идти могу.
Полковник вертел в руках свой нож, которым ещё недавно орудовал похлеще любого скандинавского берсеркера. Или не только ножом — у Алексея не было ответа на этот вопрос. Повисла гнетущая тишина.
— Ладно, — наконец произнёс полковник. — Для начала доведём странников, куда бы они не шли, надеюсь им тут недалеко осталось. Санёк будет идти столько, сколько сможет. Пётр, Олег, вам задача — изготовить носилки, если придётся нести.
Алексею показалось, что напряжение, до того висевшее в воздухе тут же испарилось, как будто его и не было. Или это ему только показалось, что полковник мог решиться на то, о чём бы сам даже не помыслил?
— Остальные, за мной, — надо проверить как там наши клиенты.
— Денис Евгеньевич, — обратился один из бойцов. — Надо решить ещё один вопрос.
— Какой? — вздохнул полковник.
Боец кивнул в сторону, где на щебне с кляпом во рту лежал связанный американец и бешено вращал глазами, переводя взгляд с одного пограничника на другого, потом задерживаясь на измазанном ещё не высохшей кровью полковнике, потом опять по кругу.
— А, понятно, ты и ты следите за странниками до нашего появления, — меланхолично произнёс Смирнов и направился к языку, а пара бойцов отправилась туда, где расположились на привал с виду обычные пуштуны.
Подойдя к американцу, он, наконец, вернул нож в ножны, но это, видимо не сильно успокоило бравого янки, который аж дёрнулся, когда Смирнов к нему обратился.
— Who are you? Who are you working for? — заговорил он, вынимая кляп изо рта американца. — Name? Rank? Position?
— Russians, I knew it! What the f@ck are you?! — зашевелил наёмник разбитыми губами.
— It's not about me now. I've already asked the questions.
- F@ck you!
Алексей даже не заметил, как нож снова оказался в руке полковника и тут же вошёл на несколько сантиметров чуть выше ключицы американца.
Наёмник взвыл от боли.
— Once again: name, rank, position? Who are you working for?
Американец лишь ещё больше осклабился, а вслед за этим нож стал медленно проворачиваться в свежей ране.
- F@ck off, mother f@cker! — связанный по рукам и ногам американец стал извиваться как уж на сковороде, а нож продолжал вращаться в ране, постепенно углубляясь.
Бойцы просто стояли и молча наблюдали над допросом. Ни осуждения, ни сожаления никто из них не проявил.
- F@ck! F@ck! F@ck!
Нож пошёл в обратную сторону, расковыривая кровавую дыру. Такие раны без хирургического вмешательства долго не заживают.
Полковник смотрел на пленного немигающим взглядом и голосом, лишённым каких-то особых эмоций продолжал задавать одни и те же вопросы.
— Name, rank, position? Who are you working for? — внезапно он остановил экзекуцию, пристально посмотрел в глаза ЧВКшнику и равнодушным голосом добавил новую опцию. — You have beautiful eyes.
Остриё ножа, только что разрывающего рану, оказалось в миллиметре от зрачка американца, забрызгав его лицо его же кровью.
— Damn you! — он даже изменился в голосе. — Damn you! Name: Steven Volovsky! Academy Fighter! Academi LLC!
— Ну вот, уже лучше. What were
