Страж Китежа - Евгений Нетт
Глава 5
Дни шли сплошным потоком, а Элин, с головой погрузившись в работу, почти всё время проводил в мастерской, решая проблему колоссальных размеров: ни один из имеющихся в клане материалов не мог вместить в себя даже порядком урезанное сердце будущего посоха.
Как бы перерождённый ни тасовал сегменты и отдельные цепочки, но добиться от них удовлетворительной работы не мог. Ему требовалось нечто большее – или уникальный в своих свойствах материал, или кардинальное изменение схемы, со столь стремительной разработкой которой ему и так банально повезло.
– Молодой господин! – От ворот донёсся стук, и Элин обернулся, едва удержавшись от того, чтобы послать решившего его отвлечь человека далеко и надолго. – Молодой господин, с вами ищут встречи! Это важно!
«Иногда мне даже интересно, что творил тот Элин, которого мы заменили, – с толикой ехидцы высказалась змейка. – А тебе?»
«Я примерно представляю себе, чем и как он занимался. И, Эрида, уж поверь, хорошего там ничего нет».
Анимус с тяжёлым вздохом поместил готовое древко и уже обработанные сердца-набалдашники разной формы в перстень. Он никогда не оставлял их в мастерской, опасаясь кражи, ведь здание склада само по себе было защищено крайне посредственно, а о том, что здесь работает наследник, к концу второго месяца лета знала уже каждая собака.
«Единственное, что меня волнует, это последствия его поступков, которые мне приходится ежедневно разгребать».
Элин нисколько не преувеличивал, говоря о ежедневных проблемах. Одни только многочисленные якобы друзья, которым от наследника среднего клана Нойр требовались лишь деньги да покровительство, создали проблем больше, чем в своё время старая Эрида. А озлобленных мужчин, обзаведшихся развесистыми рогами, перерождённый устал считать. Те будто бы видели Элина за каждой изменой, случившейся в городе, и, соответственно, приходили за ответами. И не будь у перерождённого техник разума, он бы просто утонул в этом дерьме, ведь память предшественника у него отсутствовала, а четверо гостей из пяти хотели просто нажиться, а не добиться справедливости.
– Кто на этот раз? – устало спросил Элин, распахнув ворота и выйдя наружу.
Солнце уже миновало зенит и неспешно клонилось к горизонту, но район клана был столь же оживлённым, как и тремя часами ранее. Люди сновали пешком и на конях, а временами нет-нет да проезжали мимо гружёные повозки.
И Элину очень нравилось, во что превратились Нойр в этот раз. Самодостаточный, сильный и многочисленный клан одним своим существованием отсекал львиную долю причин для беспокойства о нём. – Старший сын клана Аквилас, молодой господин.
Элин поверхностно пробежался по воспоминаниям обратившегося к нему слуги и едва сдержал желание смачно выругаться. Во-первых, гость действительно был клановым и принадлежал к основной ветви. Сценарий действий из-за одного только этого усложнялся в разы. А во-вторых, поведение, внешний вид и сопровождающие этого сына Аквилас прямо указывали на его желание поучаствовать в дуэли.
«Нашёл, сучий сын, повод сразиться с другим высокорождённым анимусом из среднего клана. Лёгкая победа, если принять во внимание старую силу моего предшественника», – подумал Элин, прикидывая, как выйти из конфронтации с наименьшими потерями.
И по всему выходило, что дуэли чести избежать не удастся. При этом дуэль официальная, и Аквилас привёл с собой судью от какого-то нейтрального клана. Не удастся даже сместить их внимание на что-то другое, как делал Элин при встрече с прочими анимусами, способными прорваться сквозь его маскировку, – заметят в момент. И если в своей победе перерождённый не сомневался (всё-таки золотым рангом в его возрасте похвастаться не мог ни один из сверстников), то раскрытию информации о взрывном росте сил наследника Нойр в данном случае помешать было невозможно. Ведь к судейству в Китеже всегда подходили с особой серьёзностью, а когда один из участников – наследник среднего клана…
«Всё так плохо?»
«Хуже, чем хотелось бы. Вероятно, уже завтра на меня обратят внимание абсолютно все заинтересованные лица, а послезавтра подтянутся охотники за геномами. Репутация Элина Нойр сразу укажет им на самый короткий путь к желаемому».
Невесело покачав головой, перерождённый запер за собой ворота, двинувшись прямиком к главным воротам клана. На самом деле выходов с территории Нойр было больше десятка, но если кто-то искал встречи или приходил с официальным визитом, то использовать должен был лишь южные, считающиеся основными ворота.
«И все наши труды по отваживанию многочисленных пассий прошлого меня канут в Лету».
«Этого никак не избежать?».
«Дуэль чести – это сплошь официальное событие, перед которым независимый судья должен проверить обоих участников и высказать своё мнение о целесообразности боя. Обман в таком случае неприемлем, так что – да, змейка, извернуться тут не выйдет. Если только обставить всё таким образом, чтобы дело не дошло до непосредственно вызова, но судя по тому, что я увидел, паренёк настроен решительно», – мысленно ответил перерождённый, дополнив слова образами того, что ему удалось поймать на поверхности мыслей слуги.
«Тогда остаётся смиренно принять раскрытие нашей маскировки за данность, – подчеркнула очевидное Эрида, тут же форсировав развитие диалога: – Но ты всё равно собираешься прочесть его память?»
«Поверхностные мысли, а не память. Это даже нельзя назвать полноценным воздействием, так как явных следов оно не оставляет и все известные мне виды защит даже не тревожит. Другое дело, что цель, приложившая для защиты разума хоть какие-то усилия, уже станет невосприимчива к чтению, но в Китеже… Это отдельный разговор».
За прошедшее время Элин успел пообщаться со многими анимусами, и специально свой разум среди них не укреплял никто. Все, начиная от зелёных адептов и заканчивая ветеранами платинового ранга, полагались на крепость своей воли, считая, что при условии полного отсутствия специалистов в воздействиях на разум этого будет вполне достаточно. Так оно и было на деле: низшие с подобными способностями не могли подавить волю сильного духом человека, а среди людей изучение ментала было строжайше запрещено.
И запрет этот появился не в угоду чьей-то придури, а из-за реальной опасности для практиков техник разума. Ведь что обычные люди, что анимусы в большинстве своём с трудом управлялись с собственным разумом, из-за чего возможность видеть, читать и изменять чужие сознания воздействовала на них, словно очень сильный яд, смешанный пополам с некачественным дурманом.
Иными словами, те практики, о которых было известно, рано или поздно скатывались в полное безумие, и безобидными они были очень-очень редко. Гораздо чаще против таких умудрённых опытом анимусов приходилось собирать полноценные армии, и при этом без потерь всё равно не обходилось.
В исторических летописях такие случаи рассматривали со всех
