Гордон Диксон - Солдат, не спрашивай
— Так-то лучше, — сказал Клетус. Даже его голос изменился. — Ну ладно, вы — те, кто добудет сегодня победу для всех, здесь, возле ущелья Эттера. И если вы будете в точности выполнять все мои приказы, вы добьетесь этого, не оцарапав рук и даже не слишком вспотев…
Глава 8
Они уставились на него широко открытыми глазами.
— Сэр… — неуверенно начал Джарнки через некоторое время.
— Да, капрал, — откликнулся Клетус.
— Сэр, я не понимаю, что вы имеете в виду. — Джарнки выдавил из себя вопрос после некоторой внутренней борьбы.
— Я имею в виду, что вы захватите много ньюлэндцев, — пояснил Клетус, — при этом не получив ни одного ранения.
Он подождал, пока Джарнки открыл рот во второй раз и снова закрыл его.
— Ну, я ответил на ваш вопрос, капрал?
— Да, сэр.
Джарнки успокоился. Но его глаза и глаза остальных шестерых смотрели на Клетуса с подозрительностью, переходившей в страх.
— Тогда за дело, — невозмутимо скомандовал Клетус.
Он принялся расставлять людей — одного напротив мелкого брода через реку, которая в этом месте лениво огибала прогалину, двух человек — ниже по берегу, у края прогалины, а остальных четверых разместил выше по склону на верхушках деревьев недалеко от реки.
Последним занял позицию Джарнки.
— Не волнуйтесь, капрал, — сказал Клетус, зависнув на своем летательном аппарате всего в нескольких футах от раскачивающегося на ветвях Джарнки; тот судорожно вцепился в свое коническое ружье, — Вот увидите, ньюлэндцы не заставят вас долго ждать. Когда вы их заметите, выстрелите в них отсюда пару раз и спускайтесь на землю, где вы будете в безопасности. Вам ведь приходилось участвовать в перестрелке?
Джарнки кивнул. Его лицо слегка побледнело. Чувствовал он себя явно неважно, тем более что развилина гладкоствольного двойника земного дуба, в которой он устроился, была довольно тесной и неудобной.
— Да, сэр, — после паузы коротко ответил он; в его тоне, однако, чувствовалась некая недоговоренность.
— Но это было при нормальных условиях, когда вас окружали остальные солдаты из вашего взвода или отряда, не так ли? — уточнил Клетус. — Капрал, пусть это небольшое различие вас не волнует. Когда начнется стрельба, оно не будет иметь значения. Я проверю два нижних брода. Скоро вернусь.
Он отлетел от дерева и направился вниз по реке… Его «лошадка» работала почти бесшумно, гудела, как комнатный вентилятор. А джунгли Культиса были полны различных звуков: странно кричала какая-то птица, крик этот напоминал стук топора, с интервалом в несколько секунд раздавался тяжелый храп. Но в большинстве своем это были обычные пронзительные крики зверей и птиц.
Все это вместе создавало постоянно менявшийся общий звуковой фон, поэтому жужжание летательной машины могло легко остаться незамеченным, в том числе и партизанами Ньюлэнда, уши которых, скорее всего, были незнакомы с этим звуком и уж, по крайней мере, никак его не ожидали. У нижнего брода Клетус повернул в джунгли, удалился от реки и полетел вверх по склону в направлении прохода. Несомненно, встреча всех групп должна произойти на той, дальней от ущелья, стороне реки…
Он двигался вперед на высоте верхушек деревьев, примерно в сорока — пятидесяти метрах над землей, со скоростью не более шести километров в час. В листве раскинувшихся под ним джунглей было меньше желтых прожилок, чем среди зелени, окружавшей посадочную площадку в космическом порту, но нити красного виднелись повсюду, дянге в огромных листьях земных деревьев — дубов, кленов и ясеней, которыми двадцать лет назад был засажен Культис.
В этих широтах земная флора развивалась более интенсивно, но все равно преобладали местные деревья и растения, начиная с папоротникоподобных кустов, тянущихся вверх метров на десять, и кончая древовидными с пурпурными плодами, съедобными, но издающими во время созревания хоть и слабый, но все равно дурманящий запах.
Клетус находился метрах в восьмистах от брода, когда обнаружил первые признаки движения: под ним раскачивались верхушки папоротников. Он стал опускаться.
Спустя секунду в поле его зрения попала маленькая фигура человека в зелено-коричневом защитном комбинезоне. Партизан был без снаряжения, если не считать рюкзака за плечами и легкого охотничьего ружья, которое он нес, перекинув на ремне через правое плечо.
Ничего другого и не следовало ожидать. Соглашение, возникшее на новых мирах за пятьдесят лет межколониальных споров, гласило: если человек не имеет боевого оружия или снаряжения, он попадает под действие только гражданских законов, а согласно этим законам необходимо доказать ущерб, нанесенный собственности, жизни или здоровью граждан, прежде чем против вооруженного будут предприняты какие-либо меры, будь он даже из другой колонии. Партизана, пойманного с одним лишь охотничьим оружием, обычно депортировали или просто задерживали. Если же у задержанного оказывалось хоть какое-то военное снаряжение — он мог быть осужден трибуналом, который обычно обвинял его в диверсионных действиях и приговаривал к тюремному заключению или смерти.
Итак, если остальные члены группы вооружены так же, как тот человек, которого Клетус заметил внизу, Джарнки и его люди с их конусными ружьями имеют огромное преимущество, что может компенсировать малочисленность отряда.
Клетус продолжал наблюдать за ньюлэндцем. Тот прокладывал себе путь через джунгли, не обращая внимания на шум. Как только Клетус определил маршрут этого человека, он повернул свой аппарат в сторону, чтобы отыскать других партизан.
Солнце быстро поднималось, и его лучи, проникая сквозь редкие листья на верхушках деревьев, обжигали шею воздухоплавателя. Пот струился по его груди и по спине, боль в колене грозила снова вернуться. Клетус заставил свои мышцы на мгновение расслабиться и попытался отогнать ощущение дискомфорта, возникшее в колене. Но на то, чтобы заняться этим как следует, у него не было времени. Он снова принялся высматривать ньюлэндцев.
Почти тут же он увидел второго, двигавшегося параллельно, метрах в тридцати от первого. Клетус продолжал поиски и в течение двадцати минут обнаружил оба конца стрелковой цепи, пробивавшейся сквозь джунгли под ним; он насчитал двадцать человек, образовавших фронт примерно в триста метров длиной. Наверняка ньюлэндцы распределили свои силы между тремя бродами одинаково — что было бы всего-навсего элементарной военной предосторожностью. Итак, даже если их отряд потеряет двадцать процентов своих сил, пробираясь к побережью, то останется около полусотни человек, которые вполне могут совершить нападение на прибрежный городок, запланированное ньюлэндцами в честь визита де Кастриса.
Пятьдесят человек способны на многое: например, захватить и удерживать маленькую прибрежную деревушку рыбаков. Но если это число удвоить, можно сделать гораздо больше. Возможно, за первой цепью последует вторая.
Клетус развернул «лошадку» и полетел назад под деревьями в том направлении, откуда пришел первый из замеченных им партизан. Метров через восемьдесят он обнаружил вторую стрелковую цепь, на этот раз она состояла из пятнадцати человек, включая по крайней мере пару похожих на офицеров людей, которые были вооружены не ружьями, а пистолетами, а на поясах у них болтались переговорные устройства. Клетус скользнул в сторону нижнего конца приближавшейся стрелковой цепи. Он нашел его; как и следовало ожидать, партизаны стали сближаться, чтобы подойти к броду всем вместе. Определив направление, по которому будет подтягиваться нижний край, он полетел вперед, останавливаясь через каждые двадцать метров у деревьев толщиной не более четырех дюймов, чтобы прикрепить к их стволам мины. Последнюю из них он расположил у самой воды в двадцати метрах ниже переправы. Затем помчался назад, понаблюдать за первой стрелковой цепью.
Конец этой цепи как раз поравнялся с первой установленной им миной, крайний в ряду человек был уже примерно метрах в девяти от нее. Клетус развернулся и залетел в тыл идущим, прямо в центр цепи. Стараясь держаться на расстоянии не ближе чем в двадцать метров, он остановил аппарат, снял конусное ружье и выстрелил вниз.
Звук выстрела из такого оружия был не из тех, которые могут остаться незамеченными. Крошечные, конической формы самодвижущиеся пули, вылетая из ствола со сравнительно малой скоростью, набирали ее во время полета и, с пронзительным свистом рассекая воздух, завершали свой полет глухим резким взрывом. Один такой взрыв мог разорвать не защищенного бронежилетом человека, а у партизан бронежилетов не было — неудивительно, что сразу же после выстрела в джунглях воцарилась полная тишина. Даже животные и птицы замолчали. Затем несколько вяло, но довольно дружно на обоих флангах невидимой стрелковой цепи защелкали охотничьи ружья.
