Василий Головачев - Война HAARP-2
В девять часов вечера с минутами по местному времени команда Леонсии Зорич расселась по машинам прямо на лётном поле и беспрепятственно выехала с территории аэропорта: её встречали местные товарищи из подразделения ГРУ, так как Ратный взял на себя обязанности координатора размещения сотрудников ВГОР.
Поскольку было уже поздно, Леонсию отвезли с помощником капитаном Вербовым в гостиницу «Зарина» на улице Карла Маркса, остальные сотрудники группы распределились по своим объектам, машинам и центрам, начиная, а точнее, продолжая отслеживать все перемещения клиентов, их переговоры и действия.
После ужина Леонсия вызвала командиров групп по компьютерной связи. Вербов зашёл к ней в номер. Он был небольшого роста, но мускулистый, круглый от мышц, круглоголовый и круглолицый, с носом картошкой. Зеленоватые глаза капитана были умны и спокойны, он многое знал и многое умел.
Леонсия жестом подозвала его к столу, где был развёрнут новомодный планшетник «Стрим-Эльбрус» российского производства, умещавшийся в рулончике диаметром около сантиметра и разворачивающийся в почти метровую диагональ с виртуальной клавиатурой и объёмным эффектом.
По экрану поползли строки бланк-сообщений, из которых следовало, что ситуация находится под контролем: Мережковского «пасли» с помощью нанитов и комплексов дальнего визуального обнаружения «СЭР», его заместителя полковника Балконова Владимира Игоревича тоже, а главного исполнителя заданий главы УВД майора Кошмарина Александра Николаевича, спецрешальщика и командира службы охраны УВД, обложили со всех сторон и готовы были брать в любой момент. Это был сильный и опасный человек, способный на любой поступок.
Уже было известно о прямой связи Мережковского с генконсулом Китая в Хабаровске Чиа Чуньин, и то, что она работает на ГРУ ГШ НОАК – военную разведку Китая. Мережковский трижды встречался с ней за последние два дня в Консульстве Китая, расположенном на стадионе Ленина, в южном здании, и дважды разговаривал с её спецпредставителем Юа Вэньсань – агентом разведки. И хотя о неймсе впрямую речь не шла, всё же интерес китайских разведчиков к изобретению был обозначен точно, а переговоры Чиа Чуньин с заместителем посла Китая в Москве Сю Фанцю только укрепили подозрения контрразведчиков в подготовке китайцами операции по краже российских военных секретов.
– Они пока на стадии разработки стратегии, – сказал Вербов хрипловатым баском. – Резникович провалился, но об этом ещё никто не знает, у нас море вариантов.
– Ты не учитываешь, что за спиной китайцев прячутся американцы, – сказала Леонсия. – Этот паршивец Кошмарин…
– Хорошая фамилия, говорящая, – улыбнулся Тихон Макарович.
– Соответствует действительности, он не зря встречался с дипломатом Макнормом во Владивостоке. Мы эту связь не подняли.
– Поднимем.
– Надо подсказать коллегам в министерстве усилить охрану Геннадия Терентьевича, а также предупредить Афанасия Пахомова, чтобы он был начеку.
– Полковник человек опытный, заметит слежку – сообщит. Но мы не сможем арестовать ни одного китайца, вернее – ни одной китаянки. Надо же – все три разведчика в консульстве – женщины.
Губы Леонсии изобразили слабую улыбку.
– Китаянки хитрее и злопамятнее своих мужчин. Да, у нас нет задокументированных оснований задерживать китайских тонгджюн, однако они сами сбегут в Китай после того, как мы прихлопнем здесь клевретов Мережковского вместе с ним самим.
– Когда начнём?
– Утром, когда все будут на рабочих местах. Или у тебя есть другое предложение? Море вариантов, как ты говоришь?
– Мережковского можно брать хоть сейчас, он в своём коттедже почти в центре Хабаровска, на улице Задвигайло. Роскошный особняк, гектар леса, спуск к реке. Остальные – по мере расположения, мои парни их стерегут как золотой запас партии.
– Пусть клиенты расслабятся, к тому же мне важны их переговоры.
– Хорошо бы взять эту китаянку Чиа Чуньин, – мечтательно проговорил Вербов. – Ох и выпотрошил бы я её!
– Джек-потрошитель, – фыркнула Леонсия. – Женщин допрашивать, да ещё китаянок, специально обученных не поддаваться НЛП… как бы она тебя не выпотрошила.
– Ничего, я тоже обучен, – пожал плечами Тихон Макарович. – К тому же существует целый пакет способов воздействия на допрашиваемых, не считая психотропиков и нейролептиков.
– Ты опытней в этих делах, тебе и карты в руки, но, увы, сегодняшняя наша задача поскромнее. Единственная тревожная весть – связь Мережковского с агентурой американцев во Владивостоке. Займись ею немедленно.
– Слушаюсь. Подключим Ратного.
– Спасибо, что напомнил. – Леонсия набрала номер полковника. – Павел Петрович? Не разбудила?
– Ты же знаешь, когда я ложусь, – укоризненно ответил Ратный.
– Можешь зайти? Ты далеко?
– В получасовой доступности.
– Жду, я в номере сто десять.
– Тогда я пойду пока к себе? – деликатно спросил Вербов.
– Будь на связи.
Вербов вышел.
Полковник Ратный, могучего телосложения, с типичным славянским лицом, овеянным ветрами постоянных нервных напряжений, светлоглазый и светловолосый, явился точно через тридцать минут, как и обещал. Несколько секунд они разглядывали друг друга. В глазах Леонсии разгорелись весёло-ироничные огоньки.
– Не узнаёшь? Что это ты как леопард перед прыжком? Добычу учуял?
Ратный расслабился.
– Хотел бы прыгнуть… ты знаешь – на кого…
– Остынь, полковник, давай о деле.
– Леонси…
– Я знаю всё, что ты мне скажешь.
– Леонси, не надоело жить одной? Я же знаю, что у тебя никого нет, а я был бы рядом и всегда…
– Выручал, помогал, ухаживал, так? Я сама за собой ухаживаю, Паша, у меня всё в порядке, и не надо нарушать установленный порядок вещей. Не начинай всё заново.
– Понял, – сдержал эмоции Ратный, опустев лицом. – Давай о деле. Что предлагаешь? Брать Мережковского сегодня?
– Брать Мережковского надо не просто как объект задержания, а на разговоре с китайцами. Когда мы ему сообщим о перехвате разговоров, он поплывёт.
– Идея хорошая, но что, если придётся долго ждать этого разговора?
– Они торопятся, понимая, что мы не спим.
– В принципе… погоди-ка… – Ратный поправил в ухе незаметную капельку – наушник рации. – Когда? Один? А они? Понял, императив «Б», все за ними. – Полковник повернулся к Леонсии с заблестевшими глазами: – Кошмарин и Балконов едут к Мережковскому, судя по перехвату. Мало того, туда же собираются наши девочки из консульства: сама госпожда генконсул Чиа Чуньин и её помощница Юа Вэньсань.
Леонсия недоверчиво наморщила лоб.
– Что за паника? Они же никогда раньше за пределы консульства не выезжали.
– Видимо, назрела какая-то необходимость. Но ведь это колоссальная удача, вся разведкодла идёт к нам в руки! Надо немедленно собирать команду и брать клиентов у Мережковского!
– Не нравятся мне внезапные подарки.
– Мне тоже, но упустить шанс мы не имеем права, потом будем кусать локти. – Ратный встал.
Леонсия заторможенно посмотрела на него снизу вверх, пытаясь поймать какую-то смутную мысль.
– Без подготовки?
– Мои парни зубы проели на таких оперурах, к тому же они хорошо изучили владения полковника.
– Сколько у тебя людей?
– Одиннадцать вместе со мной.
– У меня семь.
– Хватит. Не на войну идём, нас не ждут.
– Мне надо позвонить в Центр.
– Звони и собирай своих, я буду в машине. – Ратный торопливо вышел.
Леонсия с усилием сбросила оцепенение, сосредоточилась на возникшей проблеме, включила айком:
– Сергей Данилович, прошу прощения за поздний звонок, у нас появилась возможность… – Она сообщила Семёнову о встрече сотрудников китайского консульства с Мережковским.
– Берите, – решительно сказал Семёнов. – Я сообщу Черняку, а он Зернову. Ратный доложил своим?
– Должен был.
– Мы не одни, так что не переживай, а шанс действительно хороший.
Леонсия набрала другой номер:
– Тихон, собирай группу, едем к Мережковскому.
– Сейчас?
– По дороге объясню.
Переоделась она быстро, использовав скрытую экипировку СЭБАК, в которую входили бронежилет «шёлк», действительно созданный из сверхпрочной, сотканной с помощью нанотехнологий шёлковой нити, удобные пояса и карманы для ношения оружия и спецсредств, умная аппаратура связи, сопровождения и целеуказания – на спецочки, хотя выглядел весь комплект абсолютно гражданским костюмом «под джинсу».
Ратный и Вербов ждали её у чёрного джипа «Эскалад» с местными номерами, завидев которые инспекторы ДПС отдавали честь, не останавливая машины, зная об их принадлежности Управлению ФСБ по Хабаровскому краю.
