Олег Верещагин - Там, где мы служили...
— Кролики! Анджей, тут сто-олько кроликов! Ух ты… — и смех, звонкий и искрений.
— Он что, и правда сошёл с ума? — Андрей сделал перебежку к обочине, залёг. — Густав!
— Они прыгают через меня! — ответил поляк, показываясь из-за танка. — Видишь?.. — на его губах блуждала странная, какая-то непонятная улыбка.
«Засада,» — понял Андрей. Понял сразу, шестым чувством солдата.
Но сделать ничего не успел.
* * *— Почему он молчит? — Иоганн досадливо отпустил «уоки-токи». — Густава я вижу, сидит на броне…
— Наверное, Эндрю осматривает колонну, — предположил Дик. — Ого, сколько намолотили…
— Не нравится мне это, — Иоганн взялся за бинокль. Через полминуты неуверенно сказал: — Вроде бы никого не видно… Ладно. Хелен, Дик, Жозеф — вперёд. Остальные — рассыпаться по гребню. Всё…
…Джек занял позицию за кустом, рядом с Ником. Фостер задумчиво смотрел куда-то вдоль ствола пулемёта. Потом канадец спросил:
— Джек, тебе пишет девчонка?
— Нет, — сухо ответил англичанин, и канадец отчаянно покраснел:
— П-прости… я…
— Ерунда. Но говорить не надо. Молчи.
Елена и Жозеф шли в десятке метров друг от друга, Дик — чуть-чуть за ними, держа «двушку» на плече, стволом вниз. Вот Жозеф махнул Густаву, по-прежнему сидевшему на броне — тот почему-то не ответил…
— Что-то… — встревоженно сказал Джек.
Между идущими встал чёрные куст разрыва, заслонивший Елену. Дик что-то крикнул. Падая на колено, «двушка» на его плече стремительно вскинула ствол. Джек увидел, как падает, вскинув руки, Елена, а Жозеф, пригнувшись, прыгает к ней, строча от живота…
— За-са-да-а!!! — донёсся до ребят крик Дика. Стреляли с дороги, сразу из десятка мест.
Иоганн не успел отдать команду — стрелять начали без неё почти все и сразу. Нужно было прикрыть ребят, дать им отступить под защиту кустов.
Бам-м! Дик выстрелил, и на броне подбитого танка расцвёл цветок взрыва. Сейчас обороняющимся штурмовиками очень пригодился бы и «ропик», но Густав по-прежнему торчал на броне идиотским чучелом и, казалось, не замечал боя…
Из кювета вывалился на дорогу убитый махди — и стало ясно, что засада на самом деле есть и буквально чудом отделение не влетело в неё полностью — нервы у кого-то не выдержали. Дик повернулся к Жозефу, что-то крича и вытягивая руку… но вдруг весь задёргался и мягко упал на спину. Жозеф тащил Елену и стрелял одной рукой.
— Прикро-ой! — закричал Джек, вскакивая. Ник был молодец — сразу перенёс огонь на ближние огневые точки противника; вскакивая, Джек машинально отметил яростное, бледное лицо канадца…
Прыжок, перекат, очередь с колена, перекат… Джек увидел — чётко, ясно! — ещё одно такое же лицо, но это было лицо врага, и он стрелял из пулемёта, лёжа за сорванной танковой башней. Оскалясь, Джек послал в это лицо очередь, и оно разлетелось алыми брызгами, а рука англичанина уже схватила Дика за ворот жилета, и Джек поволок его, упираясь ногами в скользкую траву и стреляя с одной правой. Навстречу выскочил Иоганн, выстрелил из «сайги» осколочным, потащил Дика за другое плечо. Джек выпустил своё, разрядил подствольник, отступал спиной, собой закрывая сержанта и раненого… Громко вскрикнул Жозеф, упал в кусты, втаскивая-таки за собой в безопасность и Елену. Ник и Эрих стреляли, не переставая… но нужды в этом не было уже — огонь с дороги как отсекло.
— Минимум одного уложил, — задыхаясь, сказал Джек, озираясь. — Белый. Не махди.
— Я двоих точно, — Иоганн упал на живот, взялся за бинокль. — Что с Диком?
— Сейчас посмотрю, — Джек перебрался к товарищу.
Дик был мёртв.
Кровь уже не текла из разорванного вместе с жилетом осколками тела. А лицо новозеландца — удивительно спокойное — уже сделалось гипсово-белым. Глаза пристально смотрели в небо — словно Дик что-то там разглядел и теперь всматривался, всматривался…
— Иоганн. Он убит, — сказал кто-то, и Джек, поняв, что это шевелятся его губы, не поверил тому, что говорит. Это было невозможной глупостью, конечно.
— Что?! — швейцарец шарахнулся к Дику. — Ах ты-и… Как же, а? — он посмотрел на Джека беспомощно, словно тот мог что-то объяснить или даже исправить, и англичанин не менее нелепо пожал плечами. Потом — снова взглянул в лицо Дика и, протянув руку, закрыл ему глаза, ощутив уходящее тепло уже неживого тела.
«Вот так. Вот так. Вот так,» — стучало в висках у Джека. Дик умер. Был убит в нелепом, странно, коротком бою. Дик Мастерс, восемнадцатилетний новозеландец, боец Цивилизации.
И друг Джека. Настоящий друг. Брат почти. Смелый, мечтательный, упорный…
…Жозеф стонал. У него были прострелены оба бедра, перебиты кости и повреждена бедренная артерия — Эрих уже оказал ему помощь и готовился сделать укол. А Елена абсолютно не пострадала — взрыв просто оглушил её, и сейчас девушка, покачивая головой, уже сама сидела на траве.
— Где Дик? — спросила она.
— Убит, — отозвался Джек. И ощутил такую боль, что слёзы сами хлынули из глаз, и он отвернулся, беспомощно закрываясь руками. Елена грязно, длинно выругалась русским матом.
— Я не понял… ничего не понял! — возбуждённо сказал, подходя, Ник. Оперся на пулемёт, глаза его блестели, лицо дышало волнением.
— Я — тоже, — Иоганн снова всматривался в дорогу. — Эндрю не мог пропустить засаду. Почему он не предупредил?
— Могли и подловить, — сказала Елена, берясь обеими руками за голову.
— А Густав? — возразил Иоганн. — Кстати, он где?
— Кто меня звал? — поляк совершенно спокойно появился из-за кустов и встал возле дерева. Его появление, слова, а главное — очень весёлое лицо произвели на всех впечатление разрыва авиабомбы в баке полевой кухни.
— Густав, — Иоганн опомнился первым, — что там было… на дороге?
— А вы не видели?! — поляк поразился. — Кролики! Мы охотились на кроликов, их там было столькоооооо… — он забормотал что-то по-польски, по-прежнему улыбаясь.
Джек всхлипнул. Он сидел ближе всех к Жозефу и услышал:
— Джек… Дже-ек… — англичанин обернулся. Валлон уже смотрел пьяно-сонно, но говорил внятно. — Посмотри… его аптечку… Я таких…. ви…дел… — и Жозеф откинулся на траву.
Джек медленно поднялся. Но раньше него к Густаву подошёл Эрих. И полез в нарукавный карман улыбающегося поляка, который продолжал рассуждать о кроликах на трёх языках вперемешку.
— Что ты… — Иоганн осекся и нахмурился. Эрих достал аптечку, отщёлкнул крышку, достал тюбик с таблетками метапроптизола и вытряхнул на ладонь… три таблетки. Показал всем.
— Мы принимал их один раз. По команде, — сказал немец спокойно. — После штурма позиций. Ему, — он качнул в сторону Густава головой, — Дик давал таблетку до этого, тогда — помните? Значит, должно было остаться восемнадцать. А здесь три. Я видел, как он глотал таблетку… там, где мы спасли Джека и нашли наших. Но он меня упросил… — и вдруг немец с силой швырнул всю аптечку в лицо поляка. Изо рта вместе с пеной потоком полетели немецкие ругательства, догоняя и сминая одно другое. Эрих хрипел и тряс не сопротивляющегося Густава.
— Стой, назад! — тоже по-немецки заревел Иоганн. Эрих не обращал внимания, и швейцарец просто выбросил немца прочь — рывком за шиворот, как щенка. — Это бесполезно, — уже тихо сказал Иоганн, преграждая мгновенно вскочившему Эриху путь обратно. — Понимаешь? Бес-по-лез-но. Семнадцать таблеток метапроптизола за неполных два месяца при максимально допустимой норме четыре в месяц… Он наркоман, — Иоганн кивнул на Густава, который по-прежнему стоял у дерева с идиотски счастливыми глазами и улыбкой. Все уставились туда же — на поляка — неверяще и с неким интересом. — Что с ним делать? Расстрелять? Тоже бесполезно…
— Андрей… Дик… Жозеф тяжело ранен… — тихо подала голос Елена. — Он же погубил отделение.
— И что с него взять? — скривил губы Иоганн.
— Он трус! — тяжело выдохнул Эрих. — Он и эту штуку начал жрать тайком, потому что он трус!
— Он не трус, — неожиданно сказал Джек. — Ты это зря, Эрих. Он просто слабый. Сломался, понимаешь? Да, из-за него погибли наши… — Джек сделал над собой усилие, — …наши друзья. Но мы не можем ничего с ним сделать. Только списать долой со службы. Долой.
— Да, — кивнул Иоганн. — И всё. Хватит с этим… Елена, мы вызовем вертушку. Останешься здесь — с Диком, Жозефом и этим… — он поморщился. — Будешь сопровождать трёхсотку и двухсотку в лагерь. Скажешь — мы в кактусах.[12]
— А вы куда? — девушка нахмурилась.
Иоганн посмотрел на своих. Эрих. Ник. Джек. Швейцарец кивнул:
— Мы пойдём в Мастру. Эндрю может быть там.
— Думаешь, его не убили? — напрямую спросил Джек.
— Надеюсь, что убили, — спокойно и так же прямо ответил Иоганн.
3
