Пурпурный рассвет. Эпидемия - Руслан Темир
***
Завтракали втроем, с Марком и Джавидом. Держаться вместе выходило на инстинктивном уровне, не сговариваясь приходили в любое место в одно и тоже время. Стив даже не удивлялся. Казалось, что вообще разучился удивляться, на фоне происходящего вокруг. Это чувство просто отмерло, как ненужный атавизм.
После еды, вся людская масса двинулась к площади перед зданиями, напоминающей воинский плац. Прячась в тени раскидистых акаций, Пимон встречал членов общины в привычной позе «руки за спиной». Рядом с ним верной свитой стояли Ефрем и двое бойцов в серой форме. Прайс уже был готов, к тому что народ построится по ранжиру, но люди просто обступили кольцом, ожидая слов начальника. Стив обвел глазами собравшихся. Никак не меньше сотни. Мужчин больше, при чем прилично, соотношение два к одному. Детей немного, и те держатся кучкой возле двух женщин и девушки Тимура. Людей в форме чуть больше двадцати. Судя по рассказу Дмитрия — высокого брюнета с бородой-испанкой, в форме — основатели общины, бывшие военные, сотрудники спецслужб, выжившие в ближайших районах и откликнувшиеся на радио-клич Эксархидиса. Держатся особняком, вооружены, взгляд холодный, оценивающий.
Пимон начал говорить. Спокойно, размеренно, голосом, внушающим уверенность и, одновременно, уважение. Сразу угадывалось, что до «Пурпурного Рассвета» он занимал далеко не последнюю должность и привык командовать. Народ разделили по группам: на сельхоз работы, группа инженеров на восстановление ГЭС, рейдеры на выезды, работники АХО для работы на базе, повара и педагоги без команды отделились в отдельную группу. Вадима отправили в тренировочный центр, что вызвало у Стива удивление. Джавида предсказуемо приписали к складским рабочим, почти ни у кого не было столько опыта в управление погрузчиком. Князев не скрывал своего раздражение — ему «посчастливилось» угодить в сельхоз рабочих, отправят на ферму, пополнять запасы продовольствия. Масла в огонь подливала Женя, которая даже сейчас стояла, прячась за ногу Саши и с опаской осматриваясь по сторонам. Прайс понимал, что она не останется одна на базе. Юлю отправили в штаб, вести документацию учета провизии и запасов. Марку дали время прийти в себя после крушения, но все прекрасно понимали, что просто не могут определиться, куда его засунуть, что бы не доставлял проблем.
После распределения, Эксархидис отчитался о проделанной работе по обустройству, как заправский политик. За относительно короткий срок после эпидемии успели сделать поразительно много. На продуктовую базу притянули с дюжину цистерн топлива и запитали холодильные установки, куда свозили сохранившуюся заморозку со всей округи. Рыболовецкий траулер радовал уловами. Рыба, которую теперь не спугивали двигателя кораблей и яхт, вернулась к берегу. Восстановили три фермы, с лихвой перекрывающие нужды в молоке, яйцах и мясе. Завезли оборудование для производства творога, сыра и других молочных продуктов. Привели в порядок несколько садово-огородных хозяйств, обеспечив общину свежими овощами и фруктами. База пока что снабжалась энергией от генераторов, благо топлива с избытком, но в скором времени запустят часть турбин Белореченской ГЭС, что обеспечит электричеством любой необходимый объект. Руководство знало свое дело, и прикладывало все силы для возвращения к нормальной, на сколько это возможно, жизни.
После хороших новостей, перешли к плохим. Слово взял Ефрем, рассказав о самой насущной проблеме — банде. Что это за люди, никто толком не знал, так как отследить их дислокацию, или взять одного из членов живым, пока не удавалось. Но стычки происходили регулярно. Были потери. Двоих человек застрелили во время ночных нападений, и пятеро погибли на ферме, еще в самом начале, когда выезжали на работу без охраны. Сейчас меры по безопасности усилили. Два броневика патрулировали поселок вокруг общины в темное время суток, все выездные группы сопровождались вооруженной охраной. Но угроза не исчезла. Начальник безопасности просил всех быть бдительными, не терять самообладание, усерднее работать и обещал справиться с врагом. Взбодрившиеся было люди, при упоминании банды, сразу сникли. На лицах читался страх и смятение. Прайс пока угрозы не чувствовал, но это спокойствие — обманчиво, и он это понимал. Человек всегда предпочитает просто не думать о негативе, пока не столкнётся с ним лицом к лицу. Один Воеводов оставался спокоен, Стив вообще редко видел эмоции на его каменном лице.
После сбора, народ группами отправился по рабочим местам: кто-то скрылся в зданиях, кто-то погрузился в транспорт и уехал в сопровождении охраны. Еще до погрузки Стив подошел к разговаривающим Джавиду и Марку. Из общего потока людей отделились Князев с девочкой, Вадим с собакой, Юля, и Тимур, обнимающий за талию Леру, и остановились рядом. Вызвав улыбки на лице и радостные возгласы приветствия у Юлаева и его девушки, подошла женщина средних лет с девочкой за руку. Поток людей обтекал их небольшую группу, как река камень. Одиннадцать человек пересматривались, то с улыбкой, то с открытым презрением.
— Да мы прямо одиннадцать друзей Оушена и собака. — Разрядил молчание Джавид. — Ну что, поздравляю некоторых с первым рабочим днем на пепелище цивилизации. Вперед, в светлое будущее Нового Мира, мои сестры и братья!
[1] ОПГ — организованная преступная групировка.
[2] Отсылка к бандам из постапокалптического боевика «Безумный Макс».
Часть 5. Глава 5. Марк
7 июля.
Кабардинка.
База «Рассвет».
10.41 по московскому времени
— Нормально вы прибарохлились. — Дмитрий крутил руль белого Хайлендера, отъезжая от яхт клуба. Следом за ними ехал второй джип, забитый до верха вещами Стива.
— Есть немного. — Ответил Марк, отвернувшись в окно.
— Ты всегда такой молчаливый?
— Не люблю болтать.
— Понятно. Ну сейчас для тебя самое то, болтать не с кем почти. Как ребра?
— Болят немного.
Дима почти всегда улыбался, даже без повода. Это раздражало, не смотря на действие таблеток. Сахаров старался не смотреть на смазливого безопасника, чтобы не провоцировать вспышки гнева.
Спокойное состояние начинало нравиться. Препараты творили волшебство — полный эмоциональный штиль. Ярость спала, словно ее посадили на цепь. Теперь мог её контролировать, и спускать только тогда, когда
