Владимир Поселягин - Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник)
– Ясно. Значит, лавочка прикрылась. Ладно, будем добывать людские ресурсы другим путем.
– А что, товарищ майор госбезопасности, восемь тысяч уже мало?
Окинув взглядом окружающий нас лес, вздохнул и ответил:
– Мне? Мне мало. Планы большие.
Пока в штабе изучали случайно добытые разведкой документы и потрошили пленных офицеров, я проехался по нашей группировке, проверяя их боевое состояние и как они устроили свой быт.
Многие уже успели пройти через бои, взять хотя бы те же засады с ложными регулировщиками. По последним подсчетам, только за два дня мы накрошили более двух тысяч немецких солдат. Данные, конечно, немного преувеличены, но ненамного. Проблемой стал сильный расход трофейных боеприпасов, но и он был решен с помощью захваченных колонн. На данный момент у нас скопилось более трехсот грузовых машин и полусотни легковых, это все последствия операции «регулировщик». Так что проблема как с боепитанием, так и с продовольствием решена.
Начал я с полка Гаврилова.
– Здравия желаю, товарищ полковник, – поздоровался он со мной.
– Докладывайте по существу, в каком состоянии полк и когда он будет готов приступить к работе? – после взаимных приветствий начал я.
– Так техника к вылету готова, мы продолжаем увеличивать аэродромы подскока, как вы их назвали, и скоро будем перебазироваться.
– Как с моим У-два, не забыли?
– Нет, радисты закончили с ним возиться. Они, оказывается, ваш штабной самолет радиофицировали трофейной радиостанцией.
– Ну это для меня не новость, сами же прошлый раз рассказали.
– Тут дело в том, что они сделали возможность более или менее нормально общаться. Например, на наших радиостанциях, если отлететь от полка километров на двадцать, то кроме помех ничего не слышно, а тут после проверки на пятьдесят километров и прием вполне нормальный.
– Так это вы мой штабной броневик угнали? – припомнил я происшествие двухдневной давности.
– С разрешения начштаба, – тут же отмазался Гаврилов.
– Я в курсе, что с его разрешения, просто не уточнял, кто пользовался штабной радиостанцией. Что там с вылетом?
– Хоть сейчас. Радисты с вашим самолетом закончили, сейчас работают над «ишачками».
– Командир радиороты у вас или у танкистов?
– У танкистов, товарищ полковник, но зам его тут.
– Давайте его сюда.
Через минуту подбежал младший лейтенант Самсонов.
– Лейтенант, доложите, что у вас с радиофицированием полка?
– Трофеев не хватает, товарищ полковник, пока ставим только на командирские машины.
– Лейтенант, запомните такую фразу одного нашего воздушного аса: лучше иметь десять самолетов с радиостанциями, чем двадцать без. Вам все понятно? Если у вас нехватка, подайте заявку, пусть разведка прошерстит немецкие тылы; думаю, они смогут вам помочь.
– Есть, подать заявку, но по примерным прикидкам нам нужно до шестидесяти радиостанций, товарищ полковник.
– Куда вам столько?
– Танкистам, и пехоте, и артиллеристам…
– Все-все я понял. Подайте заявку.
– Товарищ полковник, вас в штаб вызывают, – окликнули меня от моего штабного броневика. Подойдя, взял гарнитуру и сказал:
– Алый на связи.
– Алый, просьба Четвертого прибыть на базу.
– Понял, сейчас буду.
Развернувшись к командирам полка, продолжил:
– В общем, у вас три дня, чтобы выполнить все намеченные работы, чтобы к сроку полк был полностью боеготовым. И приберитесь здесь, устроили свалку отходов, – пнул я пустую банку из-под машинного масла.
– Есть убраться, – козырнул начштаба полка.
– В штаб! – приказал водителю.
Срочный вызов в штаб оказался по серьезной причине. На один из наших постов вышла крупная группа окруженцев, почти триста человек.
– Кто командир?
– Майор Ветров, из погранотряда. Его уже везут сюда, – ответил Иванов.
– Майор Ветров из погранотряда… майор Ветров… – задумчиво бормотал я, постукивая карандашом по столу.
– Вы его знаете?
– Что? А нет, не знаю, но планы на этого майора уже имею.
В это время послышался стрекот мотоциклетного движка и среди деревьев показался сам мотоцикл. За рулем сидел наш боец с поста, в люльке политработник в звании старшего политрука. На заднем сиденье сидел майор.
Познакомились быстро, представившись друг другу, я поинтересовался у майора Ветрова:
– Какие ваши дальнейшие планы, майор?
– Конечно, прорываться к своим, товарищ майор госбезопасности, – вместо майора ответил политрук. Ветров очень недовольно посмотрел на него, но промолчал, видимо, не желая конфликтовать рядом с нами.
– Я у вас спрашивал, товарищ политрук?
– Нет, – несколько растерялся он.
– Вот и помолчите. Я слушаю, майор.
– Согласен с товарищем Барановым, нужно выходить к своим.
– Замечательно. Мы вам поможем. В чем нуждаетесь?
– Так… во всем, – быстро скрыв удивление, ответил пограничник.
– Замечательно, – усмехнулся я.
– Товарищ полковник, я вас правильно понимаю… – начал было Иванов.
– Правильно, – ответил ему, после чего, повернувшись к гостям, предложил пройти на кухню.
– Товарищ полковник…
– Да понимаю я тебя, но придется. Доложи мне по документам, что захватил сержант Мюллер.
– Охрана тыла шестой немецкой армии, что сейчас на нас наступает, о нас знает. Вернее, подозревает. Кстати, вы знаете, что в документах были списки агентов, что работают на противника?
– Из местных?
– Да.
– Переводчик о чем-то таком заикался, но он тоже мельком просмотрел.
– Особисты уже взяли некоторых в оборот. Оказалось, к нам забросили четыре группы диверсантов. Две особисты на ранних стадиях раскололи, еще две сейчас под присмотром, там Кучера сейчас работает. Очень доволен.
– Когда немцы за нас примутся?
– У них сейчас пока сил нет, но думаю, в ближайшие дни… Так вы хотите отвлечь их от нас? Ветровым?!
– Именно, поэтому мы им с десяток грузовиков дадим с продовольствием, вооружением. Танки как наши, так и трофейные, в общем, будем пускать немцам пыль в глаза.
– А если они прорвутся?
– Тоже хорошо, но вряд ли, сам читал сводки Меньшикова, немцы тылы подтянули, перекрыли все. Главное, чтобы Ветров на нас поработал, нам кровь из носу, но две недели спокойствия очень нужно.
– Вы так и не сказали, ваши дальнейшие планы, – опять забросил удочку Иванов.
– Всему свое время, полковник. Скоро вы все узнаете, а пока составьте список того, чем поделимся, только кухни не давайте. Самим не хватает.
– Есть составить список.
В течение двух дней оперативный штаб готовил будущую трассу для группы Ветрова. Капитан Меньшиков, принявший активное участие в составлении маршрута, вызвался сопровождать группу майора до брода, где зона нашего влияния заканчивалась.
К вечеру колонна из тридцати семи грузовиков и шести танков двинулась на прорыв.
– Не прорвутся, – вздохнул рядом Иванов.
Опустив бинокль, я ответил:
– Как ни горько это сознавать, но для нас это хорошо. Особенно если документы, что мы дали Ветрову, попадут немцам в руки. Главное, что они о нас мало знают. То, что нас мало, мы сумели их убедить. Если попадутся, то скажут то, что нам нужно, а не как в действительности.
– Все равно подло это как-то.
– Это война, полковник, и по-другому тут не получится, – жестко ответил я. – Все равно бы пришлось что-то придумывать, чтобы отвести пока от нас подозрения, а так все нам на руку. Пусть немцы о нас пока забудут. Поэтому я приказал ввести в группе радиомолчание, которое вы, кстати, нарушили, и не афишировать свое присутствие. Ветров в таком случае это просто находка. Ладно, я продолжу инспекцию подразделений, а вы держите меня в курсе дел… вестовыми.
– Есть держать в курсе.
– Не обижайтесь Павел Анатольевич, так нужно. Кстати, через пять дней, четырнадцатого июля, сбор командиров оперативного штаба, будет вводная. Вот тогда и узнаете, зачем мы тут.
– Ясно, разрешите идти?
– Идите.
Проводив «эмку» полковника взглядом, повернулся к своей охране и скомандовал:
– К танкистам.
Про У-2 теперь временно можно забыть, сам же ввел приказ о маскировке. Теперь только через неделю я смогу более или менее спокойно полетать и осмотреться.
Через два дня, собрав всех штабных и политработников, как и командиров подразделения, начали разборки по инспекции, которую я только сегодня закончил.
– Товарищи командиры, могу сказать только одно, к будущим боям мы не готовы.
Достав из папки пронумерованные листы, начал доклад. Я, конечно, как командир так, с боку припека, но увидеть глазами и проанализировать еще в состоянии.
Прошелся по всему, что видел. Про быт простых бойцов особо. До мельчайших подробностей про обучение и взаимодействие частей тоже не забыл. С этим было совсем ахово.
На полный доклад и разбор полетов у нас ушло почти четыре часа. Отпустив всех командиров с новыми инструкциями, попросил остаться Иванова, который за все время совещания то бледнел, то краснел, и капитана Меньшикова.
