Алексей Колентьев - Партизаны третьей мировой. Главный противник

– А–а!.. Вернулись без потерь, я слышал уже.

Михась захлопнул брошюру, положив фонарик так, чтобы было немного светлее. В палатке царил полумрак, электричество горело только в процедурном отсеке. На одном из нескольких уцелевших ноутбуков проснувшаяся Таня заполняла медкарты больных.

– Три раза стукни по дереву, брат, вроде не наследили. Вот принёс тебе презент из леса.

Я вынул из похудевшего за время рейда «сидора» котелок и пересыпал в пластмассовую чашку, стоявшую на плоском камне у изголовья, несколько горстей брусники. Крупные тёмно–бордовые ягоды удалось собрать в распадке за два десятка километров от подошвы горы. Выход получился тем более удачным, что удалось засечь время доставки на небольшой блокпост наёмников запасы пресной воды и ещё каких–то хозяйственных грузов. Мишка поднёс тарелку к носу, шумно втянул ноздрями запах ягод и блаженно прищурился.

– Ух, хороша!..

Взяв несколько ягод, он снова поставил тарелку на камень и, жмурясь от удовольствия, закинул их на язык. Осенняя ягода, схваченная заморозками, очень сладкая, до войны я часто делал довольно забористую наливку как раз из таких поздних ягод. Нужно только не выкидывать мелкие листья и веточки, тогда настой получается особенно приятным на вкус и после такой наливки не бывает похмелья.

– Завтра начнём готовить акцию. Амеры на блокпосту получили запасы на месяц, может, найдём обмундирование зимнее. Самая пора пришла их пощупать за вымя. Как там новобранцы, хочу взять двоих на обкатку. Кого посоветуешь?

Мишка мгновенно стал серьёзным, рука его потянулась к изголовью, где лежала довольно толстая тетрадь с пожелтевшими страницами. Чернов указал нам несколько заброшенных участков, где, к нашему удивлению, нашлось довольно большое количество конторских книг. Многие отсырели и сгнили, но некоторое количество писчей бумаги удалось высушить и приспособить для разных нужд. Шелестя страницами, с зажатым в зубах фонариком, приятель уточнил:

– Тебе кто нужен?

– На этот раз подрывник и стрелок. Нужно как можно быстрее навести шухер, а потом всё заминировать. Пусть разбираются, что сгорело, а что нужно унести как можно дальше. К тому же, людям не хватает реального боевого опыта. Учиться надо, пусть даже и по ходу дела.

Михась назвал имена двух ребят, которых я знал не слишком хорошо, однако приятель за них поручился, охарактеризовав обоих как подающих определённые надежды. Уточнив насчет кандидатов ещё несколько незначительных мелочей, я уже собрался уходить, но Мишка удержал меня, тронув за рукав куртки.

– Антон, погоди. Я… Короче, наболело за время, пока валялся. Ты меня за тот наш разговор на старой базе прости. Растерялся, да и страх постоянно давил. Жить очень хотелось, а кругом пиковая масть выпадала.

Я снова присел у кровати и слушал не перебивая. Очень трудно порой бывает признаться в такой вещи, как страх или трусость. Однако, когда это наконец происходит, чаще всего человек уже принял решение, как ему жить дальше. Многие признаются, чтобы потом продолжать лелеять свою слабость, но есть и такие, кто перемог страх. Михась несомненно относился к последней категории – сегодня был единственный раз за всё время его пребывания на больничной койке, когда он не просил меня взять его в настоящий рейд. Даже психовал попервости.

– Выздоравливай, брат. – Я крепко пожал ещё слабую руку приятеля. – Мне и Семёнычу будет спокойнее, если именно ты будешь прикрывать нас из своей берданки. Бывай.

Мишка оборвал свои путанные словоизлияния на полуслове и только чуть крепче, чем обычно, сжал мою ладонь. Есть вещи, о которых нет смысла долго говорить. Для меня–то всё стало ясно ещё в тот момент, когда я увидел связанного итальянца и Мишку, синюшного от кровопотери. Трус бы просто сбежал, не в силах бороться за свою жизнь. Только настоящий боец выжил бы после того памятного забега по тайге и многочасовой операции при свете карманных фонарей. В таких обстоятельствах говорить ничего не нужно, после правильного поступка слова только мешают. Я все же собрался ещё что–то сказать, но клапан палатки распахнулся и в проёме показалась взъерошенная голова Вени. Заметив меня, студент, округлив глаза, громко зашептал:

– Ропша, там Саблин командира в заложники взял, пистолем махает, из палатки не выходит. Ребята внутрь не заходят, все вас ждут!

Михась было дёрнулся, чтобы подняться, но я удержал его на кровати. Саблин выпросил для себя должность коменданта базы и, надо сказать, я с самого начала был против. Не лишённый организаторской смекалки, Саблин всё же слишком часто поступал опрометчиво. Девизом новоиспечённого коменданта было выражение «Крутые времена требуют крутых решений». С трудом мне удалось ввести систему боевых дозоров и утвердить численный состав взвода охраны. Первое время Саблин порывался лично проводить занятия по боевой подготовке, однако, увидев, чему и как он учит бойцов, я отстранил его. Вспыльчивый характер, лёгкое отношение к мелочам и куча мусорных знаний, почерпнутых из интернета и перенятых у Краснова, могли привести к плачевным последствиям. Однако взять Леру в заложники… Наш Вовочка, должно быть, окончательно спятил.

– Лежи, Миша. Отдыхай пока. Завтра работаем по намеченному плану. С крикуном мы сейчас всё разрулим.

Махнув рукой Вене, я вышел следом, покинув душное нутро госпитальной палатки. Даже присутствие приятеля, с которым пережито так много, не помогало: больничка не то место, которое хочется посещать даже изредка. Люди, которых мы встречали по пути к второй по величине пещере, где размещались склады, арсенал и штаб отряда, выглядели обеспокоенными. Я ловил на себе их настороженные взгляды, но вопросов никто не задавал. Идти оставалось минут десять, поэтому я решил пока расспросить студента о причине очередной истерики нашего начитанного коменданта.

– Какая муха на сей раз тяпнула Вовку под хвост, к чему весь этот аттракцион с заложниками?

Веня удивлённо сверкнул очками в мою сторону и, выдавив из себя кислую улыбку, махнул рукой:

– Ты с рейда ещё сводку у дежурного не получал?

– Нет, ребят отправил отсыпаться, а сам зашёл к Михаилу, повидаться, чтобы не кис. А что, есть повод для бунта?

Студент глубже засунул руки в карманы штанов и, опустив голову, начал тихо излагать новости.

– У нас двое убитых, американцами вскрыт передовой наблюдательный пост на юго–восточной тропе.

Неприятный холодок пробежал по спине, кишки сжались в тугой комок. Юго–восточная тропа вела к американской базе, и именно по ней я планировал выдвинуть две группы наблюдателей к её периметру. В голове сразу запустился механизм анализа, но пока информации для прокачки было маловато. Между тем Веня продолжал рассказывать, голос его дрожал от волнения, он явно чего–то опасался: