Евгений Щепетнов - Колян. Дилогия (СИ)

Профессор поднял глаза от книги и внимательно оглядел всех присутствующих:

— Так что, господа казаки, как видите — ситуация такова, что нам нужна сильная власть, монархия, чтобы народ мог сплотиться вокруг Императора. Нами, группой законотворцев и историков, подготовлены соответствующие законы по коронации императора, престолонаследию, изменены соответственно монархическому строю все юридические законы. Вопрос ещё в том, что рядом с короной обязательно должна стоять духовная власть, подчиняющаяся Императору, как было некогда сделано императрицей Екатериной. Я понимаю, что нам, потомкам советских людей, для которых царь и Сатана — суть одно и то же, трудно принять мысль о монархии. Но наши дети и внуки всё это воспримут как должное, как будто так было всегда. Наши потомки через тысячи лет, а может, и раньше, сами решат — нужна ли им монархия, или не нужна, но нам, в настоящее время, без неё не выжить. И я склоняюсь именно к самодержавию, а не к конституционной монархии, то есть к самому жёсткому и централизованному устройству власти. Время этого требует.

В комнате воцарилась тишина. Николай сидел, ошеломлённый и подавленный. Только сейчас он стал понимать, насколько большая ответственность на нём лежит. У него мелькнула даже предательская мыслишка — а надо ли это ему? Что, он без императорства не проживёт? На кой хрен такой груз на плечах? И тут же отмёл эти мысли — а как же семья, дети, жёны… Друзья и соратники — может ли он бросить их в такой момент? Да и самому‑то пожить ещё хочется, а одному в этом мире не прожить. Аргументы профессора были чёткими и ясными, вот только в глубине души все равно зашевелился Колян с его совковым отрицанием всего сказанного и ощущением нереальности происходящего. Он внутренне сжался, ожидая, что сейчас ему скажут:

— Да мы пошутили! Ты что, губы раскатал? Какие императоры–цари, ерунда какая!

Тянулись минуты. Никто не засмеялся. Все выжидательно смотрели на своего лидера и, затаив дыхание, ждали его приговора. Николай медленно встал, сглотнул подступивший к горлу комок и с трудом, немного скрипуче сказал:

— Ну что же… надо, так надо. Император, так император. Коронуйте, мать вашу! — он ещё раз хмыкнул и, криво усмехнувшись, сел допивать чашку чая. Попытался взять её за ручку и только теперь заметил, что ручка чашки осталась у него в руке. Он так сжал чашку, что хрупкий фарфор не выдержал, ручка отломилась, и на её месте остались два твёрдых неровных бугорка.

Глава 34. Николаю приносят тревожные вести

Закон № 47

Престолонаследником Императора может стать только здоровый физически и психически младенец мужского пола.

Николай шёл по коридору своей резиденции — бывшему главному зданию туристического комплекса. Деревянные полы по–прежнему были покрыты гостиничным ковром зелёного цвета.

«Зелёная миля», — подумал он и глупо хихикнул. Впереди его ждал разговор со своими жёнами, наедине, без свидетелей.

«Интересно, — думал он, — как дальше всё будет развиваться? Раньше я как‑то не задумывался о престолонаследии, о том, кто будет моим наследником первой очереди, а кто нет, кто из жён — законная, а кто нет, — он опять хихикнул. — как они между собой разберутся. Не поубивали бы друг друга… Обе бабы злостные, сильные и харАктерные. Не дай Бог начнётся свара, самого бы не придушили».

С этими мыслями он подошёл к столу дежурного охранника. Стол перегораживал коридор, оставляя узкий проход между стеной и углом этого сооружения, и был больше похож на железный ящик — довольно уродливый видом, но вполне способный выдержать удары пуль лёгкого стрелкового оружия, а может и чего покрепче. Охранник вскочил из‑за стола, вытянулся, вскинул руку к виску и стал громким голосом докладывать о том, что происшествий не было. Взгляд Николая остановился на крупной капле пота, скатившейся по покрасневшей коже щеки из‑под зелёного берета, лихо напяленного на бритую голову парня.

«Волнуется, — автоматически отметил Николай — Неужели так страшен Колян?» — улыбнулся он про себя и махнул рукой — вольно, дескать… Михаил, сопровождавший его в коридоре, досадливо сказал:

— Стол, конечно, уродливый, но крепкий. Скоро переделаем тут всё, не дай Бог, кто из засланных прокрадётся к тебе, ваше величество, ты теперь наше знамя, нам не надо чтобы тебя прирезали ночью.

Николая как кнутом хлестнуло. «Ваше величество» — охренеть и не встать!

— Слушай, Михаил, зови меня лучше как прежде — атаман или по имени–отчеству, ну не могу я никак к этой хрени привыкнуть — ну какое я к чертям собачьим «ваше величество», когда я Колян с улицы Загорной! Меня аж корёжит!

— Ну и что же, что корёжит. Для дела это нужно, атаман, и потерпеть тебе придется… а потом, глядишь, и привыкнешь.

— Давай так — наедине пусть будет всё как прежде, в ближнем кругу, а на людях уж называйте меня как хотите.

— Нет, ваше величество, не пойдёт. Людей надо сразу приучать, поверь мне. Ладно, если только мы вдвоём будем, так и быть! — Михаил улыбнулся и продолжил, — Мы создали тут комплекс помещений для императорской семьи — у каждого, в том числе и у детей, по отдельной комнате. У тебя, атаман, бывший номер люкс. У твоих жён по комнате. Как с ними обходиться ты сам уже решишь, тебе это не в новинку.

Николай иронично покосился на говорящего, но тот и глазом не повёл.

«Вот собака! Даже тени улыбки нет, научился над начальством глумиться на военной службе», — он засмеялся про себя, но перебивать своего хозяйственника не стал.

— Все комнаты укреплены, окна закрыты стальными ставнями, вентиляция идет через щели в ставнях. Понимаю, что внутри будет жарко, постараемся что‑нибудь придумать с кондиционированием — мужики обещали ветряки запустить скоро, плюс к тому мы думаем сделать привод генераторов от движения воротов, раскручиваемых тягловыми животными. Срамота, конечно, но куда деваться — горючее жалко. А мы пока не можем наладить работу электростанций на двигателях внутреннего сгорания — тут есть такие. Пока можно только приспосабливаться — двери оборудованы сеткой от мух и москитов, ставни продуваются через узкие щели. Слышимость, конечно, в коридоре, довольно велика. Но охранники у нас привычные ко всему и хорошо проинструктированы. Все евнухи.

Николай аж споткнулся и вытаращил глаза на Михаила:

— Ты чо, охренел?! Какие евнухи?! Вы чем тут без меня занимаетесь?!

Михаил заржал и, вытирая слёзы смеха, сказал:

— Да шучу я, атаман, какие евнухи, не переживай. Нормальные ребята у нас в охране — парни и девки из твоего элитного подразделения. Считают за честь охранять императора. А ты чего, правда подумал что мы их тут кастрируем?