Вращение временной оси - Ибикус
— Я согласна, Михаил Юрьевич, стать вашей женой и согласна венчаться на берегу, — с легким оттенком усмешки, ответила Лилия.
Мичман уже давно получил у нее отставку и ходил мрачный и раздраженный. Фаина нашла себе кавалера среди офицеров экипажа, в открытую крутила с ним роман и тут дело, похоже, шло к свадьбе. А вот Валерия, хоть и оказывала знаки внимания капитану, но и о своем гусаре не забывала. Впрочем, в разговорах с подругами она утверждала, что замуж совсем не торопится и готова продолжать служить родине на военном поприще или на гражданской службе.
Наконец настал день, когда фрегат бросил якоря на рейде Кронштадта. Амазонки отправились в свой особняк, откуда отправились на задание более двух лет назад. Полковник отчитался у его превосходительства о проделанной работе. Главным в его отчете был, конечно, золотой прииск на Аляске и образцы золота с него. Группа амазонок за образцовое выполнение задания тоже получила вознаграждение. Правда, эта награда не шла ни в какое сравнению с тем богатством, которое они привезли с прииска. Но государственные награды имеют не только материальную ценность.
А страна в это время, избавившись от Наполеоновского нашествия, восстанавливала Москву и другие разрушенные города. Европа продолжала вону с Францией и с ее Бонапартом уже на своих территориях. На этом мы оставим отважных девушек в их особняке Санкт-Петербурга, и не будем загадывать, как сложится их дальнейшая судьба.
Конец.
10
Ну вот, закончил я свой труд. Мое обещание Марку выполнено. Объем для повести вполне достаточный. Я, конечно, планировал написать больше, но почему-то надоели мне эти амазонки. Даже хотелось изобразить потонутие фрегата в героическом сражении, да жалко стало. Ведь они-то не виноваты, что Марк мне подлянку устроил и с Полиной, и с гонораром. Мне, честно говоря, по большому счету, наплевать на это, но все равно противно. Я свое обещание ему выполнил, а он и не обещал мне ничего, так что обижаться вообще глупо.
На дворе март уже, пора нести в издательство окончание повести, только идти очень не хочется. Может Ольгу послать? Да нет, нельзя. Окончание повести скомкано, объем меньше заявленного и значительно, придется самому объясняться. Марк, небось, уже издательство выкупил, Варвару домой отправил и процветает, как подсолнух на помойке.
Ну, вот зачем, такие сравнения лезут в голову? Понимаю ведь, что не ангелочек он, но и не опереточный злодей. Главное, что повесть будет напечатана. У меня же другая цель: чтоб Аляску не продали через пятьдесят лет, а для этого должны прочитать эту повесть и поковыряться в земле этой, пока еще российской. Повесть-то ведь фантастической не выглядит, нет в ней инопланетян, чертей, ведьм и колдунов. Амазонки, правда, выдумка чистой воды, но ведь такое возможно… По непроверенным данным в монастырях Тибета есть монахи, которые владеют искусством рукопашного боя, впрочем это никто не подтвердил, кроме американских киношников, а им верить… Ну да ладно. Может мне поверят или хотя бы проверят, насчет золота…
Сзади подошла Ольга. За последний месяц наши отношения изменились кардинально. Она перестала смотреть на меня, как на господина и чувствовала себя гораздо увереннее. Кроме того она в полной мере освоила грамматику и довольно бегло читала книги, которые я иногда покупал. Считать-то она и раньше умела, некоторые приемы (умножение и деление) я ей показал. Для жизни этого хватит. Логарифмы и тригонометрию оставим на потом, если у нас сложится это «потом».
— Скажу тебе прямо, Максим Петрович, — сказала она, — начало твоей повести гораздо интереснее, чем конец. Боюсь, не понравится Марку Савельичу последняя часть.
— И я скажу тебе прямо, — душа моя, — мне и самому последняя часть не нравится. А Марк перебьется. Я свое обещание выполнил… Ну пойми, Ольга, надоели мне уже эти амазонки и не знаю я что для них дальше придумать. Ты ведь, небось, сама заметила, что приключения начали повторяться.
— Заметила. Но все равно, начало было интереснее…
— Может их утопить вместе с кораблем? Еще не поздно…
— Ну, нет!
— Тогда завтра с утра отнесу в редакцию. Заодно, может, гонорар выхмурю.
— Это едва ли. Марк Савельич уже выкупил издательство у Денисовых и денег у него нет, не смотря на большую прибыль от изданных журналов.
— Послушай, душа моя, может, ты еще чего-нибудь знаешь? Давай рассказывай. А то я на прошлом визите попал как кур в ощип.
— Так все там нормально между Полиной Ильиничной и Марком Савельичем. Правда, давеча скандал вышел, когда Полина Ильинична Варвару Денисову уволила. Марк Савельич долго кричал, что теперь придется художника оформителя нанимать, а он даром, как Варвара, работать не будет…
— Это точно! — подтвердил я. — Погорячилась Полина.
— Я тоже так думаю, — продолжила Ольга. — Без тебя, Максим Петрович и без Варвары дела в гору не пойдут.
— Ну, это еще не факт. Марк калач тертый, второй раз в ту же яму не угодит.
На следующее утро я отправился в редакцию. На гонорар я уже не надеялся, и потому угрызений совести за последнюю часть повести не испытывал. В издательство вошел, стараясь произвести как можно больше шума, чтоб снова не нарваться на неловкий момент. В дверь кабинета главного редактора постучал, и заходить не торопился. Марк тотчас изнутри распахнул дверь, словно ожидал меня. Он излучал само радушие, схватил меня за руку и повел к креслу перед столом, словно дорогого гостя.
— Заходи, Максим, — радостно, даже, пожалуй, слишком радостно, заговорил он. — Для друзей мои двери всегда открыты. Не ждал тебя так рано. Давай свой шедевр.
Он схватил протянутую мной рукопись и бегло пролистал ее.
— Почему так мало? — удивленно сказал он. — Впрочем, понимаю. Злишься на меня? Знаю, злишься. Грешен, куда деваться. Да-с, но ведь жизнь такая… Гонорар не заплатил, невесту увел. А скажи Макс, зачем тебе такая невеста, которую столь легко увести? А гонорар тебе зачем? Ты ведь не бедствуешь, а вот признание читателей у тебя никто не отнимет и не уведет.
Марк сел рядом и как-то доверительно взял меня за руку.
— Времена, Макс, пока трудные, еле концы с концами сводим, зато издательство теперь мое. А если мы с тобой продолжим сотрудничество, то таких дел можем наворотить, и посыплются на нас денежки золотым дождем… Не веришь мне?
Я неопределенно пожал плечами.
— Вижу, что не веришь.
