Павел Корнев - Скользкий
— Ну-ка, цыц! Будет он еще отца стыдить!
— Да нет, все правильно, — сглотнул я слюну. — Только с золотишком в последнее время не очень. Доллары возьмете?
— Да какие могут быть деньги? Угощайтесь, — наградил сына грозным взглядом Михаил Григорьевич.
— Нужны нам эти зеленые фантики. Вы патронами расплатитесь. — Серега сидел к отцу спиной и поэтому не увидел, как тот потянулся за кнутом.
— Ты что меня перед людьми позоришь? — Михаил Григорьевич неслабо протянул сынка плетью поперек спины. На коже осталась алая полоса.
— Ай! Бать, ты чего? Сам же всегда говорил!
— Я те дам — говорил! — Второй удар перечеркнул спину от левого плеча к пояснице. — Я те поговорю еще!
— Больно же! Бать, ну ты чё?
— Михал Григорьич! Нормально все. — Предложи мне кто такой обмен в рейде — в морду получил бы моментально. А тут — все же меня везут. И еда из воздуха у этих людей не появляется. К тому же патроны я достал вроде подмоченные… — Держи. Двух хватит?
— Хватит, — повел плечами и зашипел от боли Серега. Солнце спряталось за небольшой тучкой, подул ветерок, и сразу же похолодало. — Бать, кинь рубашку.
— Вы уж не серчайте на нас, — передав рубаху, примирительно вздохнул Михаил Григорьевич. — Молодежь нонче пошла… Да и время сейчас такое… Не поверишь, у нас на село всего два десятка ружей. Больше нельзя. В тайгу по трое ходим: один с ружьем, двое с самострелами. Вот парни и подвинулись на этой почве.
— Ничего я не подвинулся, — огрызнулся Серега.
— Поговори еще у меня. Вырастил коммерсанта на свою голову.
— Как же вы зимой без оружия? — удивился я.
— Да у нас рота егерей расквартирована. — Возница протянул мне ломоть посыпанного солью хлеба. — Спутница ваша пусть тоже угощается.
— У нее в котомке свои харчи заначены. Захочет — поест. — Я положил на хлеб ломтик сыра и откусил.
— Ну, тогда за знакомство. — Михаил Григорьевич достал бутыль с темно-зеленой жидкостью и налил в жестяные кружки пальца на два настойки. — На семи травах…
— А мне? — обернулся Сергей.
— У тебя рука… — хмыкнул еще не сменивший гнев на милость отец. — За дорогой смотри давай.
Настойка оказалась стоящей. Мягкой и бодрящей. Привкуса самогона не ощущалось вовсе. И еще от нее сразу же разыгрался аппетит. Хотя чему там разыгрываться? Сутки крошки во рту не было. Как бы мне хозяев так не объесть. Все, последний бутерброд.
С сожалением крякнув, Михаил Григорьевич после третьей стопки бутыль с настойкой убрал. Правильно, завязывать пора — и так в голове уже зашумело. Крепкая, зараза.
Телеги съехали на обочину и мимо нас, разбрызгивая грязь, промчался «Камаз» с закрытым брезентом прицепом. В кабине мелькнули хмурые лица одетых в полувоенную форму людей. Еще трое автоматчиков пылились в заставленном железными бочками кузове.
— Разъездились, — Серега пальцем счистил со щеки вылетевшую из-под колеса грязь.
Впереди показалась переправа через Лесную — речку, вытекавшую из южных болот. Добротную каменную плотину с обеих сторон прикрывали блокпосты — обложенные кирпичом бетонные строения. Закрывавшие проезд железные решетки поднимались при помощи гидроустановки: с шумом вытекающая из запруды вода вращала деревянные колеса.
О чем-то задумавшийся сборщик платы стоял в дверях караулки и делал пометки в замусоленном блокноте. Сидевший рядом на низенькой табуретке десятник охранников правил лезвие топора, а два его вооруженных «огненными ульями» подчиненных спрятались от солнца в тени навеса перед въездом на мост.
Недалеко от плотины по запруде скользили две лодки. В первой рыбаки проверяли сети, во второй их страховали, внимательно наблюдая за водной гладью вооруженные арбалетами и баграми мужики.
— Опять раскошеливаться, — пробурчал я.
Переправа была платной. С пеших брали сущие пустяки, а для владельцев телег сумма выходила весьма ощутимая. Нежелавшие расставаться с деньгами могли попытать счастья на ближайшем броде километрах в пяти к югу. Недалеко вроде, но мало кто жмотился. И рискованно, и крюк выходил все же приличный.
— Для нас проезд бесплатный, — успокоил меня Михаил Григорьевич.
— Это как так? — удивился я.
— Со старостой договорились. Мы ему скидки, он нам бесплатный проезд. И все довольны.
Так оно и оказалось. При приближении обоза решетка пошла вверх и телеги беспрепятственно въехали на доски моста. Закинувший удочку прямо с плотины караульный помахал нам рукой.
Круто они договариваться умеют. Ничего не скажешь, переговорщики от Бога. Я слышал, что пока Михайлов — начальник Патруля — не пообещал старосте Собольего сжечь на хрен его село, тот ни в какую не соглашался делать переправу для патрульных бесплатной. И еще не факт, что это именно угроза подействовала. Вполне возможно, что на старосту надавило Братство — последние годы Соболье было их вотчиной, — не желавшее обострять отношения с Патрулем. А вообще, насколько мне было известно, правом бесплатного проезда через плотину, за исключением патрульных, могли похвастаться только жители окрестных хуторов.
— А чем торгуете? — спросил я, когда переправа осталась позади.
— Соль, сахар, спички, — усмехнулся в бороду вновь забравший у сына поводья Михаил Григорьевич. — Ширпотреб всякий.
— А-а-а, — оставил при себе сомнения в правдивости ответа я. Не хотят говорить — их право. Коммерческая тайна и все такое. — Я смотрю, вы китайцев нанимаете?
— Нанимаем. Чего не нанять? Не пьют и на оплате хорошая экономия выходит.
— Не боитесь, что Триаду наведут?
— Нет, — уверенно заявил возница. — У нас с этим строго. Попробуй только полиходейничать — сразу хвать за ухо и на рудники. А Монетный рудник — это такая штука, откуда даже вперед ногами не выходят.
— Монетный?
— Золото там добывают, серебро вроде тоже, — пояснил Михаил Григорьевич. — Нет, у нас не забалуешь.
— Вот Березовый карьер начнут разрабатывать — вообще всю шушеру закроют. — Развалившийся на мешках Серега с интересом разглядывал мое ружье.
— Березовый? Он же на территории Форта, — припомнил я. — Как это его Город разрабатывать будет?
— Известно дело как. Кайлами да лопатами. Вы ж все равно там уголь не добываете. — Парень пожал плечами. — А наш Уприрес давно на него глаза положил.
— Говорят, концессию оформлять собираются, — обернувшись, посмотрел на сына Михаил Григорьевич.
— Ну да, мы ж без концессии никуда, — рассмеялся парень и уже так, чтобы не расслышал отец, добавил себе под нос: — И на хрена нам тогда танки?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});