Михаил Медведев - Командировка во Вселенную
Че-Че стоял, склонившись над операционным столом. Он даже не обернулся, когда Жак вошел в комнату. Руки робота двигались медленно. Казалось, он делает волшебные пассы над женским телом. В полутьме не было видно, чем конкретно он занят. Принц и не стал присматриваться. В том же направлении он видел то, что осталось от Эльки. Куски ее тела валялись в углу, и Жаку не хотелось снова видеть их.
Жак скинул с плеча тело Виктора и сел рядом с ним, закрыв руками свою голову.
— Вы нашли Виктора? — вопросительно проскрипел робот.
Принц молча кивнул, не сообразив, что Че-Че не сможет спиной увидеть его жеста.
— Вы убили его? — спросил Че-Че и, оторвавшись от своих дел, подошел к Жаку.
Гигант отрицательно помотал головой.
— Наверное, нет, — пробормотал он. — Посмотри, что с ним.
Робот склонился над Виктором и, со скрежетом выгнув шею, заглянул в ужасную рану на животе. Потом приложил руку к груди раненого и несколько раз похлопал его по ребрам.
— Зонд заедает, — сказал он и с размаху ударил ладонью по дверному косяку. Из железного запястья выскочила тонкая иголка. Робот снова приложил руку к Витиной груди. Острие иглы вошло глубоко под кожу.
— Сердце стоит, но кровь насыщена кислородом, — изложил он свой диагноз. — Я займусь им потом. Присмотрите за ним, он может быть опасен.
— Проще его убить, — вздохнул Жак. — Как Мулька?
— Ею я тоже займусь потом, — пообещал робот. — Я поставил ей трубку, чтобы облегчить дыхание, и сделал укол. Она спит.
— Че-Че, с кем ты там разговариваешь? — раздался голос с операционного стола.
Жак удивился. Голос Мульки был удивительно похож на Элькин. Наверное, теперь его всю жизнь будет преследовать голос любимой.
— Это Жак вернулся, — проскрипел робот и вернулся к столу.
— Я хочу его видеть, — требовательно произнес голос.
— Он очень устал и, кажется, уснул, — ответил Че-Че и защелкал какими-то медицинскими инструментами. — Настоящие гридерские приборы, — с восхищением сказал он. — Скоро ты снова сможешь ходить.
«Я сплю, — подумал Жак. Он всё никак не мог отделаться от впечатления, что слышит голос Элеоноры. — Я сплю и вижу сны».
— Че-Че, у меня ужасно болят ноги, — снова сказал всё тот же голос. — Обезболь, пожалуйста. Не могу терпеть.
— У тебя еще нет ног, — ласково успокоил Мульку робот. — Пока это фантомная боль, и я ничего не могу с ней сделать.
— А когда ты закончишь?
— Если не сядут батареи, то через пять суток. Нужно сшить много мышечных и нервных волокон. Это очень нелегко, когда дрожат руки.
Жак открыл глаза и встал на ноги.
— Я поищу новые аккумуляторы, а то ты действительно скоро отключишься, и я останусь один, — сказал принц и вышел из медицинского блока. Жак чувствовал, что должен заняться хоть чем-нибудь, лишь бы не слышать этот голос.
На лифтовой площадке лежала Мульетта. Она была до пояса накрыта простыней. Из раны на горле у нее торчала толстая пластмассовая трубка, через которую с хрипом втягивался воздух. Мулька покоилась на некотором расстоянии от лифта, поэтому Жак не заметил ее, когда входил в операционную.
Но кто же тогда лежит на столе? Неужели он начал сходить с ума? Жак медленно, будто боясь вспугнуть призрачную надежду, вернулся в медицинский блок. Робот по-прежнему нависал над столом. Сквозь дыры в его покореженном корпусе виднелись печатные платы, провода и цилиндры, которые меняли свое положение каждый раз, когда Че-Че делал какое-нибудь движение.
Жак на цыпочках приблизился к роботу и заглянул ему через плечо.
— Вы мне мешаете, — сварливо проскрипел Че-Че, но Жак остался стоять рядом.
На столе лежала Элеонора. Ее замасленные слипшиеся волосы разметались по маленькой подушечке. Лицо было бледным и по цвету не отличалось от обивки стола. Девушка часто облизывала сухие губы и тонкими пальцами теребила остатки одежды на своем животе. Робот поминутно отодвигал ее руки в сторону от чудовищной раны. Че-Че, почти по локоть погрузившись в ее внутренности, сосредоточенно ковырялся в них. Его пальцы почти не двигались. Наверное, они совершали очень тонкие микронные манипуляции. Зато все приводы, которые передавали движения пальцам, скрипели, жужжали и дергались по блестящим направляющим.
— Почему ты мне не сказал, что она жива? — спросил Жак, положив руку на плечо железного человека.
— У меня всего один мозг и один процессор, и я очень занят, — проворчал робот. — А если вы уберете свою руку, то мне можно будет не учитывать ее давление.
— Прости. — Жак поспешно убрал ладонь.
Элеонора с трудом перевела взгляд с Че-Че на Жака. Ее губы вздрогнули, а глаза наполнились слезами.
— Жак проснулся, — всхлипнула она. — А я в таком виде…
Принц молча смотрел на нее, не в силах даже моргнуть. Он боялся, что видение рассеется и он увидит перед собой Мульку или еще кого-нибудь.
— Я тебя ждала, ждала, а ты всё не шел и не шел, — прошептала Элеонора.
— Я торопился, — выдавил из себя принц.
— Очень больно, — пожаловалась девушка. — Скажи этому чурбану, чтобы дал наркоз.
— Усыпи ее, — попросил Жак робота.
— Отвали, я знаю, что делаю, — грубо огрызнулся Че-Че и отпихнул Жака от стола. — Лучше принеси из шлюзовой камеры Дифора. Его нужно положить в анабиозную камеру, а то он растает и испортится.
— И Дэна тоже, — быстро добавила Элеонора.
Жак вздохнул. Труп Дэна они оставили на Надежде. Кто-то выжег ему весь мозг.
— И еще я хочу пить. Эта консервная банка утверждает, что на звездолете нет ни капли воды, — неожиданно быстро затараторила девушка. — Жак, найди мне, пожалуйста, воды.
— Ты кого назвала консервной банкой, старая карга? — возмутился робот.
— Я карга? Это что, лечение оскорблениями? — закричала Элька.
Мощь ее голоса не оставляла никаких сомнений в том, что с ней всё будет в порядке. Жак улыбнулся и со спокойным сердцем вышел из комнаты. Последнее, что он услышал, покидая медицинский блок, был вопрос Элеоноры к роботу:
— Че-Че, а когда ты закончишь, шрамы будет видно?
Живот Жака скрутил жестокий спазм. Давясь от хохота, принц покатился по полу. Из глаз брызнули слезы. Он бился головой о стены и смеялся без остановки. Его мозг не выдержал перегрузок. Слишком много ужасов и смертей ему пришлось пережить.
Из состояния истерики его вывел вечно невозмутимый Че-Че. Он появился из операционной, схватил Жака за горло, слегка приподнял его и сунул под нос склянку с вонючей жидкостью.
— Спасибо, — пробормотал принц, с трудом переводя дыхание. — Ты не представляешь, как я рад, что всё хорошо закончилось.
— Всё только начинается, — пророчески заметил робот и скрылся за дверью.
Эпилог
В шлюзовой камере «Гедабаса» собрались пятеро. Виктор, Жак, Элеонора, Че-Че и Мульетта Кронк. Только у Вити не было пары. Он стоял одетый в теплую куртку рядом с площадкой гиперперехода и переминался с ноги на ногу. Он не очень привык к таким проявлениям внимания со стороны своих друзей и был немного смущен.
— Ты твердо решил вернуться на Землю? — в сотый раз спросила его Элька, и он в сотый раз утвердительно кивнул ей.
— Мы будем ждать тебя, — сказал она, трогая себя пальцами за переносицу. — Если захочешь нас срочно найти, оставь письмо у клерка Имперского банка на Зене.
— Ты это уже говорила, — устало вздохнул Виктор.
— А ты послушай еще раз. — Девушка топнула ножкой и продолжила: — Жак купил тебе новую яхту, ты знаешь. Она будет постоянно находиться на орбите Земли, и ты сможешь вызвать ее в любой момент.
Элька встала на цыпочки и чмокнула Виктора в щеку:
— Всё, иди, а то я расплачусь.
— Постой. — Жак поймал его за плечо и грубовато повернул к себе. — По законам моей планеты, — сказал он хмуро, — я должен был убить тебя.
— Она тебе всё рассказала, — покачал головой Виктор и посмотрел на покрасневшую Элеонору.
— У нас нет тайн, — улыбнулся гигант. — Я знаю, что ее очень трудно переспорить. — Принц протянул Виктору руку. — Удачи тебе. Надеюсь, еще встретимся.
Их руки сшиблись в крепком мужском рукопожатии.
— Дай и мне сказать тебе пару слов. — Че-Че притянул Виктора к себе. — Я поставил тебе синтетический кишечник. Отличная вещь. Может переваривать гвозди. Только, я тебя умоляю, не пей кока-колу. Для тебя это яд.
— Учту, — усмехнулся Виктор, но не стал жать руку роботу. Тот так и не отрегулировал свои гидроприводы и от избытка чувств легко мог сломать ему пальцы.
— Возвращайся скорее, — Мульетта помахала ему ручкой, — и вспоминай иногда, какую возможность ты упустил.
— Какую? — не понял Виктор.
— Не воспользовался правами собственника, когда я была твоей рабыней.
