Любовь Пушкарева - Синто. Героев нет
– Где Викен? – спрашиваю я.
– Минуту назад сказал, что будет через две.
Ждем. Флаер готов к полету.
В гараж забежал Викен с объемными мешками… это не мешки… это котята. Те самые. Песочно-рыжие, редкий цвет. Я принимаю его ношу, он запрыгивает, Торсунов открывает рот, чтоб спорить.
– Вперед – рычу я. Нас вжимает в сиденья.
Теперь главное – вылететь из чаши оазиса, не попав под обстрел китайцев, перевалить за гребень, уйти подальше, зарыться в снег. Дети скулили без слов, им лет семь по человеческим меркам. Нас обстреливали с земли, кто-то пытается достать из ручного, это не страшно. Викен что-то тихо запел низким грудным голосом, дети притихли. Все…, стена чаши, вверх, вдавило в кресла, вывалились, по глазам ударила белизна снега, уходим, уходим подальше, скоро за нашими спинами никого в живых не останется.
– Зарываемся? – спросил Викен. Я кивнул. Торсунов без лишних слов уже приметил место, включив все маневровые, мы врезались в снег и неглубоко зарылись, метра на полтора. Загасили все, оставив тусклый огонек в кабинке. Переглянулись…
– Зачем… – успел зло поинтересоваться Торсунов, как земля дрогнула. Дети пискнули и прижались к Викену, или он их прижал к себе. Толчок, еще один и еще… волна прошла над нами, вдалеке слабо дрогнуло. Пожалуй все.
Не хотелось даже дышать, не то что говорить. Все. Проблемы нет. Но есть двое перепуганных мохнатых детей с хвостами и один не в меру сердобольный синто.
– Никого не осталось – сказал Викен. – Никого не осталось кроме вас, маленькие.
Дети испугано и непонимающе смотрят. Он гладит то одного то второго, хотя нет, это мальчик и девочка.
– Почему никого не осталось? – тихо спросила девочка.
– Потому что всех убили. Всех – и анжи и деми и кэти, всех.
– А мы?
– А вы живы, маленькие – и он прижал их к себе, как будто хотел чтобы они стали одним целым с ним. Торсунов в неком обалдении смотрел на это все, я наверное не лучше.
– А почему их убили? – спросил мальчик.
– Потому что они не похожи на людей, и их было мало.
– И нас убьют? – девочка.
Викен отстранился, посмотрел им в глаза.
– Вы можете стать такими как мы, лысыми и без хвостов.
– Мы не хотим – тихо ответил мальчик.
Викен нежно провел по его лицу, ото рта к уху, кэти непроизвольно подался.
– Дети, вы можете умереть, как ваши папа и мама, как бабушки и дяди, как все, кого вы знали – сказал он грустно – а можете стать лысыми и без хвостов.
– А умирать страшно? – спросила девочка.
– Не знаю… У вас есть время подумать. Подумайте.
И он устроил их так, чтобы им было удобно сидеть на нем, свернувшись в калачик лицом к лицу.
Торсунов успокоился и не рвался выяснять отношения. Я с некоторым удивлением понял, что дети уснули. Все ровняю их человеческими мерками, но человеческие дети даже в семь или в пять лет спросили бы – а кто убил, а вы каким боком ко всему этому, а зачем спасли. Но кэти такие вещи не тревожат, только здесь и сейчас, никаких глобальных проблем.
Через три часа нас обнаружила поисковая группа «Белых медведей». «Белые медведи» – спецотряд подчиняющийся непосредственно Представителям, они полностью оправдывали свое название и имели репутацию самых крупных хищников, только уже не на Земле изначальной, а в Обжитой Вселенной. Всякие там Котики и Красные Драконы «с горя сидят в вирте». Наш флаер подобрал челнок, и выгрузились мы только на Атакующем, на подлете дети впервые испытали невесомость и Викену пришлось постараться, чтоб их успокоить.
– Какой у меня статус на корабле? – успел поинтересоваться синто.
– Пленник.
Ни малейшей эмоции в ответ. Викена и детей поместили в одной каюте, охранять поручили «медведям», а я наконец смог заняться составлением отчета.
Через четыре часа виски ломило, но я был доволен, удалось сформулировать и донести все, что нужно. Торсунов постарается обвинить меня в непрофессионализме, но я сделаю то же самое и доказательств у меня не в пример больше. А что касается синто, то все время с момента нашего прибытия в оазис, мы кружились с ним друг против друга, как два мастера-коскатника, заточенных только под убийство, не открываясь и не пытаясь атаковать. Викен правда ухитрился подставить Торсунова дэми и сам же его вытащил буквально из-под ножа, что принесло ему ненависть неспособного на благодарность коллеги и какие-то неведомые дивиденды в его играх с анжи, знать бы еще какие. Мои раздумья прервал зажегшийся визор.
– Нет, ты полюбуйся – прорычал мой надоедливый коллега.
Картинка сменилась на каюту Викена и кэти, синто показывал им сонную артерию, рассказывал, как можно быстро и гарантировано покончить с собой, дети внимательно слушали и запоминали.
– Надеюсь, они его прирежут своими когтями и поскорее – опять вклинился Торсунов.
Не пойму я этого синто, нормальное логичное, глубоко продуманное поведение прожженного интригана и вдруг такие финты. Он не должен был подбирать детей, а если уж спас, зачем закладывать мысли о самоубийстве?
Через сутки я получил ответ от Семнадцатого Представителя, сдержанное одобрение в общем, сдержанное раздражение по поводу так и не обнаруженного плана информационной бомбы, разрешение оставить детей-кэти в живых и запрос по ним же. Что ж, себе можно признаться, что разрешение на жизнь этим детям сняло обруч с сердца, конечно, я б выполнил любой приказ, но все же.
Есть повод проведать синто.
Застал их за обедом, кэти весело жевали синтезированное мясо с овощами, а Викен ел овсянку с какой-то зеленью. Я попросил давать синто максимально чистую еду, но сам бы я такое не ел.
– Вы довольны рационом? – с сомнением спросил я.
– Да, вполне – ответил он. Ну что ж, мое дело спросить….
Поевших детей усадили перед визором с каким-то фильмом о терра-природе.
– Представитель дал добро на них – сказал я вполголоса.
Синто молча кивнул.
– Постарайтесь найти женщину, способную заменить им мать – также тихо сказал он. Я вопросительно поднял бровь.
– Им нужен рядом кто-то сильный и заботящийся, иначе умрут – пояснил он.
– Тем более что вы объяснили им несколько способов самоубийства – заметил я.
Он лишь пожал плечами, ненавижу эту его манеру. Дети замерев смотрели на море и китов, лишь глаза двигались, да кончики хвостов подрагивали. «Бесхвостые и лысые…» Кажется, я начинаю понимать этого синто.
– Какие-то просьбы будут?
– Посещение спортзала.
– Вы ж и так тут занимаетесь – синто не ленился, и каждый день выделял минут сорок на серьезную зарядку.
– Тем не менее, если вам не тяжело.
– Хорошо – мне не тяжело.
В ответ на дополнительную информацию о кэти пришло письмо от Семнадцатого с приказом «Показать лорду Викену». Ну, сначала я посмотрел сам, мда… даже жаль моего дорогого врага.
После отбоя, злой как черт «медведь», еще бы, суперубийцу низвели до тюремщика, конвоировал синто в спортзал, а после обратно в каюту. Я дал время Викену позаниматься, а потом увел к себе, «медведь» как привязанный следовал за нами.
– У меня для вас плохие новости – все же предупредил я, и включил запись.
Нападение ЕвСа на Синто, нарезка с новостей: «На третий день каникул, ЕвС напал на Синто, далеко не все студенты успели разлететься по домам…» «Синто смогли отбить атаки напавших и сделали это с предельной жестокостью, в ЕвС никто не вернулся…» и так далее. А потом видео с уничтоженными крепостями, дорого далась Синто победа. Викен смотрел на все с каменным лицом, лишь увидев осколки крепостей, мелькнуло что-то похожее на гримасу боли.
– Где моя дочь?
Я в удивлении смотрел на него, ожидал какой угодно реакции, только не такой.
– Узнайте где моя дочь, пожалуйста – по ходу фразы он менял тон с приказного на просительный.
Забавно.
Бортовым утром я получил ответ.
– Леди некст Викен-Синоби и ее младший брат находятся на Святорусской с дипломатической миссией – озвучил я.
Опять ноль эмоций. Ну что ж, я жутко любопытен, профессиональный признак, знаете ли, но в отличие от многих, я умею обуздывать свое любопытство и ждать, ждать когда смогу его удовлетворить.
Мы прилетели прямиком на Святорусскую, предстояло личное знакомство с Семнадцатым Представителем Президента. Это оказался старик, бодрым его назвать язык не повернулся бы, но в спарринг я б с ним не встал, моя боевая подготовка хромает на обе ноги. Глубокий возраст выдавал взгляд все повидавшего и видящего всех насквозь человека, не хотел бы я с ним постоянно общаться. Мой начальник, подполковник Вологдин, представил меня.
– Майор Бергеров, руководитель операции.
– Всеволод Николаевич – представился он, голос какой угодно только не старческий. Представитель неодобрительно окинул меня взглядом, да, я разжирел, заплыл жиром, кончились у меня жиросжигатели месяц назад, и вообще, я кабинетная крыса, в отличие от бравого оперативника майора Торсунова.
