Александр Голодный - Подрывник будущего. «Русские бессмертны!»

– Дэн, не мешай, пожалуйста.

– Я сейчас принесу тебе фонарик!

И это совершенно бескорыстно, с искренней заботой в голосе. Вот такой он, томный и женоподобный Дэн. Его удел в паре – «жена».

Работа в парах распределена тоже совершенно несправедливым образом. Наиболее тяжелая и неблагодарная достается «жене», рулят и берут перспективные направления «мужья». Правда, это во многом сглаживается умелым руководством Владлена Эдуардовича и помогающей ему Ди.

Наверное, человеку со стороны покажется, что альтернативно ориентированы только пассивные гомо и активные лесби. Но это ни фига не так. Все они из одной обоймы, и нормальные отношения мужчина-женщина их не привлекают одинаково.

Под ярким лучом наконец-то захватываю пинцетом край туго намотавшегося на барабан листа.

– Нет, ближе не надо, Дэн, свети оттуда.

– Арти, за работой у тебя такое сосредоточенное и мужественное лицо… И руки у тебя умелые, ловкие…

Если назовет сладким или милым – убью!

Беда устранена. Лязгнув запором, опускаю механику копира на место, жму кнопку старта… Пипец. Опять?

– Вот так же и было. И еще два принтера встали.

Сказал бы я тебе, что встает… Нет, не скажу никогда и ни за что!

От доставшей голубизны возвращаюсь мыслями к технике.

Мать!.. В чем же беда?

– Дэн, с чего все началось? Одновременно сломались?

– Нет, как-то по очереди.

– А что делали?

– Ничего такого. Печатали листовки на завтра.

«Печатали». Опять лезу в потроха копира, продолжая размышлять. Ну, не силен я в этой технике. Если накрылось железо – хана, поломку не устраню.

– Свет не моргал?

– Нет, не было.

Этот лист бумаги аж припекло к барабану, еле отлепил, потом собрал все-таки оторвавшиеся и упавшие в подающий тракт клочки.

И тут осеняет. Бумага!

Выдвигаю лоток, щупаю…

– Кто добавлял бумагу в аппарат?

Вопрос повисает в воздухе. С видом злобного, питающегося исключительно пролетевшими юзерами админа обвожу собравшихся не предвещающим ничего хорошего взглядом. Уже полночь скоро, между прочим! А мне завтра с утра в политех.

Между «активными» гомо и лесби постоянно идут трения. Они всегда стремятся доказать друг другу свою крутизну и не упускают случая макнуть коллегу лицом в грязь, подчеркнув допущенные ошибки. Короче, меряются тем, что у одних отсутствует, а у других не туда направлено.

Получаю этому наблюдению еще одно подтверждение, когда взгляды штатных правозащитников сходятся на Мари.

И еще ведь пытается отвертеться:

– А что такое?! Я что, еще и за бумагу отвечать должна?

Сейчас я тебя уем:

– Нет. Но посмотреть, что кладешь в аппарат мокрую пачку, можно.

Влад подходит к ближайшему принтеру, выдвигает лоток, проводит рукой и констатирует относительно нейтральным тоном:

– Влажная.

Добиваю подругу:

– Ты не знаешь, что сырая бумага гробит технику? Или прокурила инструктаж?

– Ты как со мной разговариваешь?! Ты!..

– Спокойно разговариваю. Даже не намекаю, что ты это сделала нарочно, чтобы сорвать важное мероприятие.

Выпад удался. Захлебнувшись возмущением, покрывшись пятнами, Мари на какое-то время зависает. Она специалист и рвется в координаторы, а подобное обвинение – мощный удар по карьере. С учетом, что остальные активисты в зале стоят ниже ее по должности, – очень мощный.

Сорвавшись с места, хлопнув дверью, девица исчезает.

Невозмутимо освободив лоток, вскрываю нетронутую пачку, заряжаю заведомо нормальную бумагу, запускаю копир… все нормально, что и следовало доказать.

Наблюдающий за процедурой Влад многозначительно кивает. Гюли с сомнением качает головой:

– Ну, не могла же она специально?..

Перехожу к принтеру. Рядом немедленно возникает услужливо светящий фонариком Дэн и тоже выражает свое мнение:

– Арти, я не думаю, что она сделала это нарочно.

– Я тоже. Просто высказал предположение. Знаешь, мне очень неприятно, когда меня одного пытаются во всем выставить крайним.

Опять распахивается дверь. Перегнувшись, с коробкой наперевес вбегает Мари. На лице отражается целая гамма чувств, по щекам стекают слезы:

– Вот! Я брала ее отсюда. Это была новая, нераспечатанная коробка! Я не знаю, почему она сырая! Ребята, посмотрите сами, пожалуйста.

М-да, даже как-то жалко стало. Собравшись у коробки, смотрим. Упаковка вроде сухая и не покоробленная, оберточная бумага снаружи тоже ничего, а еще две пачки внутри явно отдают сыростью.

– Слушай, точно диверсия.

Повысив голос, обращаясь ко всем находящимся в зале, Влад уверенно объявляет:

– Друзья, вот так нам и вставляют палки в колеса. Власти любыми методами пытаются сорвать протестные митинги. И ведь как умно придумано: они знают, что у нас трудится много девочек, не очень хорошо разбирающихся в технике. Провокация выполнена с тонким знанием женской психологии.

Всхлипывая, Мари подтверждает:

– Я не знала, даже не подумала…

Ее обнимает утешающая Энн.

С мужественным лицом «трибуна революции» Влад поворачивается ко мне:

– Арти, ты сумеешь наладить принтеры?

Звучит как: «Ты сумеешь доставить на баррикады патроны?»

Киваю:

– Постараюсь.

Энтузиазма у продолживших рисовать плакаты волонтеров явно добавилось. Из конца в конец зала курсируют предположения, как и когда эфэсбэшники подсунули «опасную» бумагу. Блин, детский сад!

С принтером «Самсунг» справился довольно быстро, а вот «Хьюлетт» пришлось разбирать, снимать термоблок, чтобы добраться до намотавшейся на вал бумаги. Хорошо, что отвертки постоянно лежат в моем шкафчике! Дэн предупредительно подсвечивает неудобные места, тихо перемещаясь за спиной. Ну вот, и второй принтер заработал. «Подпольная» типография снова действует.

– Арти, я хотел тебя попросить пока не уходить. Вдруг еще что-нибудь откажет? Нам осталось не больше часа работы, а потом кто-нибудь из ребят тебя отвезет. Хорошо?

Киваю:

– Не вопрос, Влад.

– Спасибо, друг!

Благодарность в голосе, как и протянутая рука, явно рассчитаны на всех находящихся в зале. Влад окончательно перехватил бразды правления у заметно переживающей и притихшей Мари.

Отвечаю пожатием и классической фразой из американского боевика:

– Всегда пожалуйста. Это моя работа.

Стулья из малого зала куда-то вынесли, поэтому остаток времени я просидел на полу, прислонившись к стене у батареи и наблюдая за волонтерами.

За время работы у правозащитников подметил одну важную деталь – на нужды организации у них с деньгами проблем нет. Любые баннеры, листовки, плакаты и лозунги вполне могут себе позволить заказать в типографии. Тем не менее перед каждым митингом или флэш-мобом в малом зале кипит уходящая за полночь работа. Рисуются плакаты и лозунги; на оргтехнике, гробя недешевые картриджи, печатается куча листовок. Казалось бы, зачем?