Евгений Щепетнов - Слава. Звёздный посланник

Слава повернул голову и увидел, что девушки уже возвращаются, веселые, что-то живо обсуждающие и красивые, как с картинки. Они действительно оказались похожи, как сестры, только у одной были платиновые короткие волосы, почти белые, бросающиеся в глаза на фоне смуглого лица, а вторая была жгучей брюнеткой. Обе загорелые, обе обнаженные, как в момент рождения.

До этого на Лере красовались короткие шортики, теперь и тех не стало. Они успели забежать в кабинки для «переодевания» и, смыв старую краску, нанесли на тела новую, изображавшую некие брючные костюмы с галстучками и кружевными рубашками. Девушки шли обнявшись, и Слава еще раз удивился их схожести и пришел к выводу, что красота вообще-то стандартна и стремится к некому идеалу, то есть штампу. Не зря большинство конкурсов красоты на Земле год за годом выигрывают девушки, похожие на своих предшественниц как две капли воды. А может, Наташа, когда выбирала для себя тело, заказала его именно такое, какое видела, то есть Лерино? Может, это была наивная попытка приблизить к себе Славу? «Вот стану я похожей на Леру, он меня и полюбит!» Впрочем, у Славы к Наташе любви не было, но дружеские чувства на грани любви он к ней испытывал, это точно. Тем более что и Лера и Наташа делали все, чтобы близость случилась. Если он и сопротивлялся, то только по какому-то мужскому упрямству: «Какого черта эти бабы за меня решают, с кем мне спать?» А возможно, оттягивал неизбежный финал, ну вроде как смотришь на лакомый кусочек и отодвигаешь удовольствие на время, чтобы потом было слаще его съесть. В любом случае все было как было.

— Заскучал тут без нас? — крикнули девушки в один голос и засмеялись. — Смотри, какие мы теперь гламурные! Нравится?

— Нравится, — честно сказал Слава, — только нам уже пора идти. Меня ждет Учитель. Не забывайте, нам еще грузиться редкоземельными. Мы одной ходкой закроем кредит. Или не одной — но… много, в общем, получим. Надо еще с Учителем насчет цен поговорить — по какой стоимости они нам будут отдавать элементы. Оборудование им поставил. Кстати, надо «Урал» тут оставить. Пусть обеспечивает перевозки.

— Может, еще пару кораблей оставить? У нас ведь еще корабли контрабандистов остались — ты не стал их продавать.

— А кого сажать на них? Народа-то нет, если только Олега на второй посадить. «Урал» и сам сможет летать, если с Учителем договориться. Наташ, может, ты останешься, порулишь тут бизнесом?

— Еще чего! Я с вами! Отделаться от меня хочешь?! Так и скажи! — рассердилась Наташа. — Пренебрегаешь мной, как будто я бомжиха какая-то! И еще здесь задумал оставить! Вот фиг тебе! — Она сложила аккуратную дулю и повертела ею перед Славой, потом обиженно отвернулась. — Сильмару вон с Олегом оставляйте. Им вдвоем веселее будет. Все равно целыми днями из постели не вылезают. Она скоро заездит его, а он только рад. Вот какие мужики-то бывают, не то что некоторые!

— Хватит! Избавь меня от ваших разговоров о свальном грехе! — рассердился Слава. — Пошли, нам еще к Зенгару зайти надо и к Учителю слетать. Кстати, чего там у нас на Земле-то делается? Как там Коля, родители? Вам не хочется узнать?

— Я как-то стеснялась тебе сказать, — призналась Лера, — скучаю я по ним. Тянет на Землю. Душа не на месте. Как там отец, мать… они после того похищения были вообще не в себе, оклемались ли, как у них самочувствие. Все-таки уже не молодые.

— Вот закончим тут и слетаем, какие проблемы? А хочешь, отправим «Урал». Пусть свяжется с ними, поговорит, пообщается, скажет, что мы скоро прилетим, увидимся. Мы пока тут дела не можем бросить. Да и все у них нормально, я думаю, улетали — были живы, здоровы, веселы. Коля с ними рядом. Ну что может случиться? Сейчас же не сорок первый год.

— Все равно душа не на месте. Вот чего-то сердце щемит, и все. Давай и правда отправим «Урал», а? Пусть слетают Олег и Сильмара. Телефон дадим им — свяжутся с Колей, душу мне успокоят. А потом оставим их тут, будут нашими резидентами на планете. Мы все время мотаемся — кто-то же должен вести наши дела? Почему не они? Похоже, у них крепко все сладилось, Сильмара даже стала как-то помягче, что ли… поженственней. Носится с Олегом, как клуша. Нечто среднее между матерью и любовницей. А он на нее глаза таращит так, что ясно: прикажи она — сердце у себя вырвет и ей отдаст. Даже странно, ну этот-то — молокосос восторженный, но она — прожженная баба, прошла огни и воды, у нее мужиков было больше, чем тут в зале сидит, — и вот тебе! Любовь, однако. Так-то они по состоянию тела равны — она смотрится на двадцать пять лет, ну а ему почти двадцать, тем более что в последнее время стал старше выглядеть — почему бы и нет? Кто знает, что она старше его на шестьдесят или семьдесят лет… и кому это интересно? Только не мне.

— И не мне, — усмехнулась Наташа, — каждая женщина имеет право на любовь, в каком бы возрасте она ни пришла. А ребята хорошие, Олег ее чище душой делает, он же восторженный теленок. Ясный и чистый, как облачко!

— Ну, ты даешь, Натаха, — изумленно протянул Слава, — такие эпитеты! Иногда ты открываешься мне с неожиданной стороны.

— Вы, мужики, вообще тупые… вы ничего не видите, ничего не можете разглядеть в женщинах! Вам бы только — дай! Дай! Встань вот так! Встань вот эдак! Тьфу!

— Кто бы вякал-то, — запоздало крикнул онемевший от возмущения Слава в спину, вернее, в круглую попку повернувшейся в нему спиной Наташи, — можно подумать, это я к тебе пристаю! Ну, зараза, а? — обратился он к улыбающейся Лере, проводя взглядом удаляющуюся к выходу девушку. — Пошли, нам и правда надо дела делать. Конечно, отправим «Урал» — главное, чтобы сердце у тебя успокоилось. Хочу свою жену видеть всегда веселой, доброй и нежной. Так что…

— Сколько он будет добираться до Земли?

— Хм… если я не ошибаюсь, около суток туда. Сутки обратно. Не ближний свет. Сейчас с Зенгаром поговорим и отправим «Урал». Пошли, а то Натаха вон как оторвалась. Потом скажет, что мы медлительные, как червяки.

— Или мучные черви! — хихикнула Лера и зашагала вперед, догонять свою подругу.

Слава в который раз с удовольствием осмотрел ее ладную фигурку — упругую попку, стройные ноги, красивые плечи, спину, высокую шею, несущую прекрасную голову, и только потом пошел следом, чувствуя, как играет кровь… ни к кому в мире он еще не испытывал такой сексуальной тяги, как к Лере, иногда даже думал, не околдовала ли она его? Впрочем, скорее всего, это колдовство называлось просто — любовь.

Зенгар, как всегда, был в офисе, в окружении охранников, одетых в полное боевое снаряжение — скафандры, лучеметы. Только количество телохранителей увеличилось с пяти до десяти.