Ян и Инь 4. Чужой, среди своих - Ник Вотчер
Я приказал Мину собрать с мёртвых противников всю более менее чистую и целую одежду, забрать всё оружие, даже сломанное, и после этого двигаться обратно. Сам я решил заняться раненым, которого уже потащили в лагерь. Перед этим я прорубил проход к нашей стоянке, по пути сообщив, что мы разобрались с нападавшими.
Акамир, несмотря на мои заверения, что всё в порядке, отправился всё проверить сам, прихватив с собой Зовида. Не сказать, что Филин выглядел довольным, но Акамир был прав, надо было проверить окрестности на предмет других таких же отрядов.
Раненого положили на землю передо мной и все, кто находился рядом, стали с интересом следить за тем, что я собирался делать.
Стрела действительно попала неудачно. Она сидела довольно глубоко и, судя по ощущениям Ханга и его страдальческому лицу, достала до кости. Когда её попытались вытащить, то наконечник остался в ране. Подходящих инструментов, чтобы извлечь острый кусок железа, ни у кого не было. И Мин справедливо переживал, понимая, что с такой раной Ханг, если оставить его одного, долго не протянет.
Мин отдал несколько команд, и один из бойцов принёс несколько кусков ткани и какие-то травы. А пара других быстро развели костёр и поставили на него котёл с водой, кинув в него тряпки. Травы промыли водой и сразу положили на свёрнутый в несколько раз, вымоченный в кипящей воде, кусок ткани.
— Так, вы двое, прижмите его к земле и суньте ему какую-нибудь деревяшку в рот. А вы держите его ногу. Прижимайте крепко, а то если дёрнется сильно, то без ноги останется.
Ханьцы тут же бросились выполнять мои распоряжения, резко опрокинув бедолагу на землю и сунув ему в рот обломок лука. Причём, сделали это всё настолько быстро, что поранили Хангу губы и чуть не выбили пару зубов. С ногой дела обстояли точно так же. Со стороны казалось, что они не держат его, а пытаются вырвать ногу.
Я создал себе один коготь из духовной энергии и резким движением разрезал кожу, расширяя рану. После этого, я залез в рану двумя пальцами, которые тоже были окутаны духом. Мне понадобилось всего три секунды, чтобы нащупать наконечник и вытащить его из ноги.
Хангу моё «лечение», судя по его приглушённому крику, не особо понравилось. Он попытался вырваться, но его соратники держали его крепко, в точности выполняя мой наказ. Его лицо покраснело от напряжения, а на лбу моментально выступила испарина.
Я бросил ему на грудь погнутый наконечник из мягкого металла и выпрямился. На рану тут же наложили повязку и плотно замотали ногу. Мин взял с груди Ханга наконечник и покрутил его пальцами, рассматривая со всех сторон. После чего посмотрел на меня задумчивым взглядом, думая, что я не вижу.
Разделавшись с наконечником, я решил сходить к Туху. Тем более, что практически все десятники, за исключением нас с Акамиром и Зовидом, толпились там.
Я почему-то думал, что они обсуждают произошедшее и отчитываются о потерях. Но всё оказалось несколько иначе. Начать хотя бы с того, что нам требовалось срочно выбрать нового сотника.
Не знаю, как так получилось, но Туху не пережил это нападение. А ведь у него, насколько я понял из разговоров, был какой-то дух. Только сотник… бывший сотник не успел поставить даже самую элементарную защиту. Одна из стрел попала ему прямо в глаз, убив на месте.
— О как, — протянул я, чем привлёк к себе внимание остальных десятников. — Неприятная ситуация.
— Чего пришел? — недовольно спросил меня тот самый наглый монгол.
— Хотел отчитаться перед сотником, что нападение отбито, и все ханьцы, которые не успели сбежать, убиты. Но, как вижу, докладывать уже некому.
— Мне докладывай! — ответил тот, выпятив грудь и задрав подбородок.
— С какой стати? Ты такой же десятник, как и я.
— Мы решили выбрать меня новым сотником!
— На каком основании? — на показ удивился я. — Ты у нас великий командир?
— Уж явно получше тебя, — ощетинился он.
— Да неужели? И где твой десяток? Сколько человек ты уже потерял? Скольких врагов они убили? А ты сам? Что ты делал, когда на нас напали?
— Не твоё дело! Я теперь новый сотник! Меня выбрали!
— У нас есть чёткая задача — идти следом за войском, сохранив, при этом, как можно больше бойцов.
— Они не бойцы, а мусор!
— Армия баранов, под управлением льва, сильнее армии львов, под управлением барана, — глубокомысленно изрёк я.
— И к чему ты это сказал?
— К тому, что мой «мусор», жив и зарубил почти всех нападающих, пока вы тут бессмысленно метались.
— Считаешь себя львом? — недобро усмехнулся наш новоявленный сотник.
— Как минимум, не считаю себя бараном.
— Ты забываешься, рус!
— Я готов ответить за свои слова. Хоть сейчас. Готов ли ты, сотник? — последнее слово я буквально выплюнул, показывая своё отношение к их решению.
Его кулаки окутались духовной энергией. Он смотрел на меня так, словно желал испепелить на месте, но, к его сожалению, стихии огня у него не было. Как и любой другой стихии. А духом у него вообще был конь. Полезный дух, позволяющий, в том числе, вместе с другими такими же дайчинами создавать барьер, способный не только сломать ряды врага, но и выбить ворота. В любом случае, Иню он не соперник. Да и я, думаю, справлюсь с этим выскочкой без особых проблем.
— Ты решил поспорить с сотником? — влез в нашу перепалку ещё один монгол.
Да и другие смотрели на меня с осуждением, а некоторые даже с неприкрытой неприязнью. И мне это было непонятно. Они разве не понимают, что тот, кто не смог сохранить свой десяток, точно также будет относиться и к другим?
— Я его сотником не выбирал.
— Мы выбрали.
— Да? И сколько вас тут? И что, все решили, что он лучше других подойдёт на эту роль? А с чего вдруг?
— Ты знаешь кто мой отец?
— Мне плевать. Кем бы он ни был, ты то тут при чём? Чем
