Кречет - Константин Георгиевич Калбанов
Тут же застрекотали выстрелы штурмовых игольников и загрохотал игломёт, а вокруг нас засвистели иглы. Часть ударила по земле выбивая фонтанчики. Прилетело и по камню за которым укрылся взводный. Несколько игл с визгом ушли в рикошет, а в забрало шлема кадет-сержанта ударила каменная крошка.
— Отделение, рассредоточиться! — указывая рукой направление, продублировал приказ наш командир отделения.
Хлёсткий, словно удар плети, выстрел снайперского игольника и наш комод с коротким матом упал на землю, дёргаясь как припадочный. Вот уж кому не позавидуешь. А потому что нехрен руками размахивать, показывая всем кто тут главный.
Я так же ощутил парочку попаданий в грудь, но бронежилет выдержал, распределив удар, а потому я этого практически не заметил. Да и не до того мне теперь. Отметка командира на интерфейсе шлема погасла, и командование отделением перешло ко мне.
— Игломёт и стрелки давим цепь! Малой, запускай «глаз» ищи снайпера! Дрон, не отсвечивай, жди наводку. Глыба, будь готов отработать по технике, — напоследок поставил я задачу гранатомётчику.
— Колун, наблюдаю игломётчика, — доложил Дрон.
— Я сказал не отсвечивать, — рыкнул я.
Послал короткую очередь в одного из накатывающих на нас противников, одновременно с этим мельком взглянув на тактическую карту выведенную на внутреннюю поверхность забрала. Ко мне сейчас стекаются сведения от всего отделения, управляющий блок в шлеме обрабатывает данные, и выдаёт данные в интерфейс.
Когда я наконец получу нейросеть, она будет синхронизироваться с блоком, а пока приходится работать языком и подбородком. Поначалу было жутко неудобно, но длительные тренировки и мотивация дубинкой сделали своё дело. Неполные три месяца, и я управляюсь с этим если не виртуозно, то вполне свободно.
Сейчас мне видны не только местоположение каждого из моих бойцов, но и сектора их стрельбы. В случае необходимости я могу вывести перед собой картинку наблюдаемую тем или иным моим подчинённым. Командир я или погулять вышел. Имеются отметки местоположения и направления движения всех обнаруженных моим отделением противников. Вижу я и игломёт о котором докладывал Дрон. Но цели нужно выбирать по мере важности. Снайпер куда опасней, один выстрел, и мы потеряли комода. Плохой расклад.
Ага. А вот и данные от взлетевшего «глаза», дрона в виде эдакой коробочки с антигравом. Наше зрение и слух. Совершенно бесшумный, он способен подбираться к противнику вплотную. Если конечно у того нет соответствующих средств радио-электронной борьбы. Вообще-то, отсутствие РЭБ редкость, поэтому приходится использовать «глаз» на приличном расстоянии или высоко поднимая в воздух. Условия для разведки не очень, но лучше уж такие, чем лишиться мобильной разведки.
Вновь хлёсткий удар плети и у меня погасла отметка игломётчика.
— Я засёк его, — доложил Малой.
И тут же на тактической карте появилась отметка. Противник после выстрела активно менял позицию, но «глаз» уже вцепился в него, и неотрывно отслеживал передвижения в видео режиме. Ненадёжный способ, но лазерный целеуказатель или узконаправленный радиолуч можно обнаружить.
Наконец снайпер противника сменил позицию, и Дрон не упустил возможность посчитаться за подстреленных товарищей. После чего не меняя позицию сделал ещё один выстрел, затыкая вражеский игломёт.
— Дрон, смени позицию, м-мать твою! — распорядился я, снимая короткой очередью одного из наступавших.
Ага. Послушал-таки. Везучий, сукин сын. По месту где он только что был, отработал гранатомётчик противника. Зря он обнаружил себя. Сменивший игломётчика второй номер поспешил разрядить в его сторону длинную очередь, и весьма удачно.
Обозначился ещё один снайпер, которого тут же приметил Малой и навёл на него Дрона. «Глаз» порхал как мотылёк, постоянно маневрируя, и оставаясь незамеченным, в то время, как его сенсоры продолжали шарить по полю боя.
Ну что тут сказать, Ляпишев может и посредственный боец, зато отличный программист и в работе с маленькими помощниками ему нет равных. Это уже третье нападение, и во взводе из шести дронов четыре вышли в тираж, а в нашем отделении живы оба
Взводный хотел было подрезать у него один «глаз», но как выяснилось это невозможно. Николай сделал их персональными, завязав на блок управления своего шлема. А ещё, он поработал над программой управления дронами серьёзно повысив их способность противодействия средствам РЭБ. Правда есть и недостаток. С выходом из игры Малого придётся распрощаться с «глазами». Даже воспользоваться его шлемом не получится, потому что управляющий блок шлема завязан на ДНК владельца и никто другой воспользоваться им не сможет. Обычная практика.
А вот и техника. Сквозь кусты на поле проломился бронетранспортёр, и в его башне загрохотала пушка, посылая в нас тридцатимиллиметровые снаряды. Вдоль позиции пробежалась строчка разрывов, затянувшая нас дымом и пылью.
— Глыба, какого хрена⁉ Делай! — выкрикнул я, приподнимая голову.
Впрочем, наезжал я на него зря, потому что уже через секунду вдали раздался разрыв, а следом ещё один. Гранаты вылетели с дозвуковой скоростью, поэтому саму стрельбу я не слышал, а вот рвутся они вполне себе звучно. Пыль и дым отнесло, и я вновь рассмотрел противника, который лишившись средств усиления уже начал откатываться.
Вот и ладно. Вот и хорошо. Парни дали несколько выстрелов вдогонку, добивая отступающих и добирая очки. Я же прошёлся по интерфейсу моего шлема. Обстрел из пушки не причинил никакого вреда. Нет даже раненых, что не может не радовать. Нам сейчас только штрафов не хватало.
— Командирам отделений доложить о потерях, — послышался приказ взводного кадет-сержанта.
Вообще-то к нему стекаются данные взвода. Но порядок есть порядок, и вне зависимости от этого каждый командир по окончании боя должен отчитаться о его результатах. Я дождался пока доложатся другие комоды, и заговорил.
— Третье отделение, убиты командир и игломётчик. Уничтожено восемь нападавших и выведен из строя БТР противника.
— Принято. Две минуты на подготовку к транспортировке павших, и выдвигаемся.
— Назар, Прохор, Дрон, Глыба, готовьте носилки, будем выносить выбывших.
Из-за бликующего на Альсе забрала я не видел их лиц, но по жестам и позам без труда понял, что данное обстоятельство их не обрадовало. Космодесант своих не бросает, и если есть возможность вынести павших товарищей, именно так и поступает. Мы хороним на месте или оставляем их непогребёнными только в самых крайних случаях. И это в нас намертво вколачивали на тренировочных выходах.
— Твою м-мать! — сдёргивая деактивированный шлем выматерился мой комод.
— Ну ты как, Тоха? — поинтересовался я у него.
— А ты попробуй как-нибудь.
— Спасибо, но это тот самый опыт, который мне получать не хотелось бы, — отрицательно покачал я головой.
А кому понравится
