Сила урагана - Банч Кристофер
— Опять ремнем?
— О да, пожалуйста.
— Конечно, я люблю спорт, — соврал Ньянгу одному из своих телохранителей, которого он про себя называл Громила А. — Какие виды спорта у вас здесь на Лариксе?
— Ну, — сказал тот, — сейчас осень, так что играют в «Вызов». Это как военные игры в старину, с затупленными копьями, луками и стрелами, фехтованием и тому подобными штуками.
— Мне это нравится, — вставил Громила Б. — У меня хорошо шли кулачные бои, когда я еще только поступил в армию.
— Ага, армия самое место для боев, — отозвался первый телохранитель. — Это не для меня. На Куре они это любят, им только бы гоняться друг за другом с дубинками вокруг холмов. Да, а после «Вызова» начинается раттес.
Это была командная игра, в которую играли на стадионах, с длинными ракетками, затянутыми сеткой, и мячом с изменяющимся центром тяжести.
— Недурно, — сказал Громила Б, — для зимы-то. А весной играют в хэрнхан. Я это люблю.
— Да, неплохой спорт, — согласился первый телохранитель. — Один человек бежит, остальные за ним гонятся. Поймают — ему несдобровать.
В хэрнхане район соревновался с районом, город с городом, пока не определялся чемпион.
— Но лучше всего моббал. В него играют летом, — сказал А, и Б усердно закивал в знак согласия. — Там я почти добрался до профессионального уровня. Когда играется финал, вся планета замирает.
Объяснение правил или, скорее, их отсутствия заняло несколько часов. Играли с мячом на открытом воздухе. На уровне района или пригорода играли в местном парке, где на каждом конце ставились ворота. О количестве игроков договаривались, или просто играло столько народу, сколько хотело. Цель была в том, чтобы загнать мяч в ворота, используя любые средства, кроме, по мнению Ньянгу, разве что ножей или ядерных взрывных устройств.
Команды городов, провинций и миров были профессиональными и играли более организованно. Часто, когда проигрывали фавориты или судьи принимали «неправильные» решения, игры заканчивались бунтами, и их даже приходилось усмирять армии.
Ньянгу сделал еще один вывод: «Если людям не позволено участвовать в политике и их жестко контролируют, то пусть они выплеснут агрессию в спорте. Спорт специально делается жестоким и помогает выявить потенциально хороших солдат». Он начинал восхищаться ловкостью Редрута, или, скорее, его предшественников.
Ньянгу пытался побольше узнать об истории системы. Не было известно почти ничего, кроме того, что первые колонисты двух систем прибыли сюда несколько сотен лет назад, скрываясь от кого-то или чего-то. Как они так быстро застроили Ларикс, записано не было. И про четверых или пятерых — тут в записях отсутствовала ясность — предшественников Редрута тоже мало что было известно. Кое-что он нашел в одном из файлов «Планетной Энциклопедии».
«Уомбли — термин, используемый для обозначения первых жителей системы Куры, которые были инстинктивно враждебны людям и противодействовали нашей благотворной колонизации не используемых ими земель. О них известно мало, поскольку их уничтожили под мудрым руководством Первого Протектора. Описания их внешности различаются настолько сильно, что нет смысла загромождать ими научный труд. Им приписываются многие сказочные способности: невидимость, способность ощутить присутствие человека и даже его намерения и ответить на них ужасным и мучительным способом. По данным фольклористов, на Куре ходят слухи, что уомбли уничтожены не полностью, а остаются в уединенных местах, считавшихся у них священными, и при возможности нападают на одиноких путников. Повторения подобной чепухи допустить нельзя, и сознательный гражданин, услышав такие байки, должен сообщить о рассказчике властям».
— Ну-ну, опять доносы, — пробормотал Ньянгу и попробовал поискать в других направлениях.
На следующий день ему позвонил адъютант Селидона и передал, что Селидон «порекомендовал заняться исследованиями в более полезных направлениях». Получалось, что в историю даже лейтеру лучше было не соваться.
Вой сирен вырвал Ньянгу из приятного сна, где он навещал один из банковских сейфов. Он проснулся мгновенно, но благодаря давней тренировке изобразил медленное и трудное пробуждение. Кариг, его четвертая компаньонка, была уже на ногах и натягивала халат.
— Пошли! Надо спуститься в убежище!
— 3-зачем?
— Может, это учебная тревога, а может, нападают камбрийцы. Пошли, староста квартала записывает такие вещи!
Ньянгу натянул штаны, рубашку и надел тапочки. «Хм, камбрийцы нападают? Хорошо бы!» И правда, в подвале суетился делового вида человек, проверяя имена по списку. Иоситаро сел, его компаньонки, прислуга и телохранители устроились вокруг. Все уже стали успокаиваться, когда вдалеке послышался рев запущенных ракет, а потом взрыв. Пайдер всхлипнула:
— Они, и правда, здесь.
Прогремел еще один взрыв, потом на три часа воцарилась тишина. Наконец послышался сигнал отбоя, и их выпустили из убежища.
Ньянгу совсем не хотелось спать. Он поднялся в сад на крыше и увидел, что лучи прожекторов все еще обыскивают темноту. Он задумался: что, черт возьми, случилось? Решил, что это входит в планы Корпуса. Он хотел было разбудить другую компаньонку, но счел, что важнее закончить с кое-какими бумагами.
Через час к нему в офис пришел Керман.
— Сэр, Протектор немедленно вызывает вас к себе.
«Это не очень хорошо».
Он оделся, с тоской подумал о том, что хорошо бы взять оружие, но вспомнил предупреждение Селидона. Менее чем через час он прибыл во дворец.
Его ждали Редрут и Селидон. На лице Селидона была обычная холодная усмешка, Редрут плотно сжимал губы.
— Я вами недоволен, Йонс, — без предисловия сказал Редрут.
— Прошу прощения, сэр, — ответил Ньянгу. — Могу я узнать…
— Вы сказали, что Камбра готовит рейд для проникновения к нам.
— Так поэтому была тревога?
— Да, — ответил Редрут. — Но вы сказали, что будет только одна атака.
— Было, по меньшей мере, два корабля, — сказал Селидон. — Один вышел из гиперпространства в месте, о котором вы нас предупредили, но второй использовал ту же точку, что и при первой попытке. Слава Богу, Протектор бесконечно мудр, и он приказал просматривать все установленные навигационные точки внутри системы.
Ньянгу хранил нейтральное выражение лица. Датчики у них явно были лучше, чем предполагал Корпус, а паранойя — сильнее.
— Что случилось? — спросил он. — Я услышал, как запускали ракеты.
— А, просто паника, — ответил Селидон. — Лейтер, отвечающий за оборону столицы, запаниковал и принялся палить из всех орудий неизвестно куда. За глупость его накажут. На самом деле первого нарушителя, единственного, надо заметить, о котором вы нас предупредили, быстро уничтожили в открытом космосе.
«На это мы и рассчитывали, когда придумывали этот план на Камбре», — подумал Ньянгу. Он также заметил особое ударение на «единственного».
— Второй корабль ненадолго скрылся от нас и направился к Приме, — вставил Редрут, — совсем как предыдущий камбрийский корабль. Не знаю, был ли первый корабль наживкой, но полагаю, что это было так. А саботажники, о которых вы нас предупредили, были на втором корабле. Мы атаковали, потеряли контакт и возобновили его как раз перед тем, как корабль ушел в гиперпространство. Мы не смогли проследить за кораблем, но полагаем, что он вернулся на Камбру.
Ньянгу вздохнул свободнее.
— Уже второй раз камбрийцы причинили мне беспокойство, — сказал Редрут. — На этот раз они уж точно получат ответ, который им не понравится. Для этого мне не понадобятся даже ваши знания об их системе. Вас я вызвал, чтобы уведомить: я не терплю ошибок от своих слуг. Вы предупредили нас о первой атаке, но не о второй. Недоделанная работа — все равно, что несделанная. Запомните это на будущее, Йонс. Сейчас я вами недоволен. Так что учтите это. Научитесь сосредоточиваться на своей работе, а не на развлечениях. И больше не повторяйте ошибок.
