S-T-I-K-S: Эксельсиор - Екатерина Синякова

Рейдер никогда не отличался дипломатичностью и сознательностью, поэтому, указав на пленника, выпалил с серьезным видом:

— Его нужно прикончить!

Игорь наградил незнакомца снисходительной усмешкой и принял боевую стойку.

Охранник вскинул голову и утробно заурчал. На его бессловесный «вопль» откликнулись другие зараженные. Урчание десятка тварей эхом разнеслось по посадке.

— Блин! Поздно… — с чувством произнес Каскад. — Отсюда надо убираться. Пошли!

— Да кто ты такой? — спросил Лимарев.

— Друг, — просто ответил рейдер.

— Ты следил за мной? — продолжил «допрос» Игорь.

— Да, я не успел перехватить тебя возле твоего дома, поэтому пришлось играть в догонялки, — признался Каскад. Он на мгновение зажмурился, вспоминая старое прозвище собеседника, а потом проговорил, отчеканив каждое слово: — Я хочу спасти тебя. Следуй за мной, Лима.

Игорю удалось сохранить невозмутимость, он задал еще один вопрос:

— Где мои помощники?

— Либо мертвы, либо стали прожорливыми и безмозглыми тварями, как этот пленник, — рейдер подошел к Лимареву и, схватив его за локоть, потянул свежака за собой.

Игорь легко высвободился и, посмотрев поверх плеча незнакомца, спросил у направляющегося в их сторону изрядно потрепанного бойца:

— Андрей, где Серега?

Сабуров, раскрыв измазанные чужой кровью губы в немом восторженном крике, бросился к Лимареву. Игорь подпустил бойца к себе, а потом отклонился и заломил Андрею руку, надавил на затылок зараженного ладонью, продолжая удерживать запястье безумного соперника, сделал подсечку и навалился на грохнувшегося Андрея, прижав его коленом к земле. Зараженный брыкался и урчал.

Каскад не вмешивался, он знал: для Лимарева слова — пустой звук, свежак должен сам осмыслить тот факт, что от его мира остался лишь осколок, перемещенный в ад. Зачем подогревать того, кто пылает?..

Между деревьями уже мелькали силуэты бегунов и медляков.

— Твой знакомый не станет прежним, его тело захватил паразит, — сухо объяснил рейдер скрутившему Андрея Игорю.

Отвернувшись от свежака, Каскад «встретил» подскочившего к нему бегуна ударом стопы в грудь; зараженный пошатнулся, подался вперед и напоролся на приготовленный Каскадом нож. Нападения не прекращались. Рейдер пригнулся, отскочил в сторону и оказался позади раскинувшего руки медляка. Каскад схватил воротник майки зараженного, дернул ткань на себя и, перерезав «изголодавшимся» по плоти тварей лезвием ножа монстру глотку, играючи прикончил еще одного соперника. Рейдер отыскал взглядом Лимарева; свежак обхватил голову Андрея руками и, на мгновение прикрыв веки, чтобы преодолеть последний барьер и навсегда отречься от предубеждений, свернул бешеному бойцу шею. Игорь выпрямился и в исступлении начал «месить» облепивших его медляков.

Свет проснувшегося солнца лишил зараженных возможности скрываться в тени, прожорливые твари стали добычей свежака и бывалого иммунного. Игорь невольно поймал себя на мысли, что ему нравится убивать. Раньше боец сдерживался и сохранял невозмутимость, а сейчас свежак получил шанс выплеснуть наружу клокотавшую в его нутре ярость.

Каскад с восхищением наблюдал за действиями Лимарева: «Лима подходит этому миру. Почему тогда погиб он, а не я?»

Игорь тяжело дышал, его злой и колкий взгляд скользил по свежему кладбищу, вид и запах крови возбуждали его: «Мне мало этого. Хочу еще!.. А-а-а…»

Рейдер насторожился, он убрал руку с фляги с живчиком, которым хотел поделиться с наемником, и сомкнул похолодевшие пальцы на рукоятке ножа: «Никогда к этому не привыкну… Твою мать!» Когда блеск жизни исчез из глаз Лимы, уступив место матовой черноте, и боец заурчал, Каскаду пришлось в очередной раз упокоить его.

Октагон Улья

Сейчас.

Бойцовский клуб был погружен во мрак. Зараженные сновали из угла в угол и подъедали напуганных до смерти раненых иммунных, у которых уже не хватало сил сопротивляться: болезненные стоны людей превратились в немой крик; гримасы ужаса, застывшие на лицах иммунных, из-за накатившего безразличия разгладились.

Алена Ветрова заскочила в помещение и закрылась изнутри, протолкнув засов в петлю. Алена отпрянула от железной двери, за которой кружился потерявший из виду жертву рубер, и ощутила, как измазанные чем-то липким чужие руки заскользили по ее телу; волоски на коже девушки встали дыбом, когда над ее ухом раздалось обещающее боль урчание, но хуже всего было то, что Алене хотелось отпустить ситуацию, забыться и, пополнив ряды лишенных эмоций и сознания тварей, повторить бессловесный «припев» утробного «гимна смерти». «Зачем барахтаться, если можно насладиться свободным падением?» — Ветрова, подобно перебравшей на вписке девчонке, покачнулась. Она пыталась вспомнить, ради чего или кого до этого пьянящего момента хваталась за крупицы человечности.

Дыхание зараженного обожгло щеку девушки, тварь сдвинула прохладными пальцами с плеча Алены ветровку и вцепилась зубами в кожу девушки. Это отрезвило Ветрову, пазлы в ее голове сложились. Вместо урчания из глотки Алены вырвался истошный крик:

— Кантер!

Одно слово — даже не имя, а дурацкое прозвище, в полной мере характеризующее своего холодного обладателя, — вернуло Ветровой силы бороться с «бездной», которая медленно, но верно разрушала разум и захватывала тело не имеющей иммунитета девушки.

— Отвалите! — зашипела Ветрова, расталкивая локтями «прилипших» к ней существ.

— Алена?! — окликнул девушку телохранитель и «правая рука»