Пожиратели миров. 4 том - Кирико Кири

И сразу же проснулась.

— … тобой…

Марианетта окаменела, сидя в кровати и глядя на ребёнка у меня в руках.

Я не знаю, что творилось сейчас у неё в голове. И я не знаю, что такое хоронить собственного ребёнка, а потом вдруг обнаружить, что он жив. Но думаю, сейчас увижу на наглядном примере.

Марианетта просидела так секунды две или три, после чего внезапно взвизгнула что-то нечленораздельное и бросилась вперёд с кровати, но лишь упала лицом об пол. Видимо, забыла, что ноги её давно не держат.

Но даже это её не остановило. Марианетта поднялась и поползла вперёд на руках с разбитым носом, из которого текла кровь, выглядя так, будто ей плохо. Вся взлохмаченная, с выпученными глазами и такой настойчивостью, что вполне могла бы при необходимости проползти так до самого блокпоста.

— КАЛЕН! КАЛЕН!!! КАЛЕН!!!

Она визгливо повторяла его имя, продолжая ползти вперёд, и одновременно с тем начав рыдать с безумным выражением лица, будто боялась, что тот сейчас исчезнет.

Я подтолкнул мальчишку, который тоже уже начал реветь, вперёд, и тот бросился к матери. Пробежал всего ничего и упал. Марианетта наоборот дёрнулась ему на встречу, пытаясь встать, запнулась, упала, сделала рывок и наконец дотянулась до сына.

Я не успел моргнуть, как она молниеносно схватила его в охапку и прижала к себе, издав странный звук, похожий на рёв раненого животного. Казалось, что Марианетта сейчас задушит мальчишку. Всё это время женщина выкрикивала его имя.

Вот она отняла его от себя, разглядывая с совершенно безумным выражением лица.

— Маленький мой… хороший мой… — Марианетта лихорадочно ощупывала его с выпученными глазами. — Сыночек, миленький, солнышко моё, моя радость… я… ты мой сладкий, Кален, мой мальчик, да как же…

И вновь притянула хнычущего мальчишку к себе, продолжая рыдать и что-то невнятно бормотать, сидя посреди комнаты.

Наверное, я должен был испытывать чувство радости или удовлетворения от этого зрелища… но внутри что-то неприятно защемило.

Я развернулся и вышел из комнаты.

У входа столпилась целая толпа. Кажется, что проснулось всё поместье. Слуги, служанки, одни в форме, другие или в трусах, или в ночнушке. Они все пытались заглянуть через дверь. Некоторые, например, пухлая и злая служанка Натали и вовсе плакали.

Я протиснулся между ними, пока не выбрался в коридор.

Внутри было странное чувство, которому я не мог найти названия. Обида? Нет, скорее… злость… или боль… или всё вместе. Глядя на то, как Марианетта радуется возвращению сына, меня внезапно посетила мысль, о которой я никогда не задумывался.

А ведь меня никогда и никто так встречать не будет. Я всегда буду один. Просто убийца, просто солдат, который сгинет где-нибудь в жопе, и никто и никогда не вспомнит его имени.

Я знаю, что это бред, но я чувствовал обиду. И убегал я подальше от них, чтобы поскорее скрыться от этого зрелища, которое не вызывало во мне ничего, кроме неприятных мыслей. Наверное, грязный ушлёпок Тень смог бы своим ехидным словом пояснить, что со мной происходит, но он пропал.

— Где главный охраны⁈ — рявкнул я, взглядом пробегая по столпившимся людям.

Мужчина в одних трусах с утятами, которого звали Герадий, выскочил передо мной. Он был начальником охраны поместья ещё до меня. Человек с военным прошлым и соответствующей выучкой. Он был грамотным солдатом, который знал своё дело, а именно, как оборонять этот дом.

— Сейчас подними охрану, усиль вдвое, чтобы ни одна тварь не проскочила, — распорядился я. Негласно меня считали главным, если что-то касалось военного дела, и вся охрана подчинялась исключительно мне. — Пусть экипируются по полной и подготовят всё к обороне на всякий случай. Есть наши люди на пропускном пункте у диких земель?

— Да, мой друг, он…

— Я хочу, чтобы он сообщал нам о каждом, кто пройдёт через их блокпост. О каждом, — выделил я это слово. — Даже если кто-то пролетит над ними, пусть сообщает обо всех, кто движется в сторону диких земель.

— Я понял, сейчас свяжусь, — Герадий уже бросился по коридору, когда я его окликнул.

— Стой! Ещё нужен человек, который разбирается в компьютерах. Кто-то, кто может взломать пароль. Есть пара компьютеров, в которые надо получить доступ. И ещё нужен человек, который хорошо разбирается в документах. Поймёт, что там написано, как и почём. Я хочу, чтобы завтра они уже были здесь.

— Сделаю.

И убежал.

Я вернулся на улицу, где Грог ждал меня с несколькими солдатами и Трианой.

— Собери людей, надо выгрузить всё из кораблей, — обратился я к одному из них. — В склад.

— Понял, — и сразу побежал в сторону поместья.

— Ты, отведи девушку в поместье. Поставь охрану около её комнаты. Завтра с ней встретится госпожа Барбинери.

Второй солдат кивнул и отконвоировал девушку в поместье.

— Как всё прошло? — поинтересовался Грог, когда мы остались одни.

— Слезливо. Не думаю, что в ближайшее время Марианетта будет способна чем-либо управлять, — я посмотрел на корабль сектантов. — Очень скоро они возьмутся за нас.

— Странно, что не взялись до этого.

Они должны были знать, что мы с Барбинери.

Да, должны были. Уже тогда, когда мы сорвали планы в больнице, нас должны были взять на учёт. Скорее всего, меня и Грога не трогали, так как решили, что тем самым они лишь больше подставятся, дав нам возможность выйти на них. Но когда мы сошлись с семьёй…

— Возможно, у них были свои планы на Барбинери, и их прямое вмешательство могло бы нарушить всё.

— Значит, нам надо ждать гостей?

— Да. Надо, чтобы Марианетта в ближайшее время разобралась с разрешениями, и мы смогли закупать военную технику. И нам нужны союзники.

У меня был список тех, кто выступал против её семьи. Особенно меня заинтересовали Пилиот Шалей, служащий в министерстве по делам семей и домов, который отвечал за те самые разрешения, и дом Ристингаузер, который, по мнению Марианетты организовал травлю. И первый являлся нашей основной целью — не станет его, у нас будут развязаны руки.

— Что будем делать? — спросил Грог.

— Бить первыми. Сначала разберёмся с человеком, который накладывал ограничения.

— Убьём?

— Сначала я хотел отправить на это дело Вакса, но лучше обойтись без откровенных убийств. Сейчас у меня есть другой план. Только надо будет обратиться к нашему другу Вахте за тем, чтобы он